Тотальная война
Шрифт:
«На перспективу он, конечно, лучший вариант, чем Парамонов. Если перетянуть Заварзина в УРПО, то на радостях пахать он там будет как проклятый. И стучать, как пионерский барабан. А Леша, кажется, весь выдохся. Тащить его за собой из дружеских чувств глупо, а по рабочим качествам — нет смысла».
Николаев исподтишка бросил взгляд на Парамонова. Тот размешивал кофе в кружке и о своей грядущей участи не подозревал.
«Однако сейчас работать придется с Лехой. Молодой не потянет», —
Прикурил сигарету, зло покосившись на запертую дверь.
— Козлы геморройные! — процедил он. — Полдня угробили. Темп держать надо, темп! А не задницами стулья давить. А потом с нас спрашивают, почему по хвостам бьем. Вот ты, Леха, помнишь хоть один случай, когда мы на упреждение сработали?
Парамонов осторожно отхлебнул горячий кофе и покачал головой.
— Не-а. Зато мы догоняем классно. Особенно, если скипидаром соответствующее отверстие смажут. Ты, кстати, у Максимова не поинтересовался, не собирается ли он уезжать?
— Он вежливо попросил предъявить подписку о невыезде.
Парамонов хмыкнул.
— Грамотно ответил. И сорвался грамотно. Залегендировал, не придерешься. — Он понизил голос до шепота. — Юра, надо было не в ментов играть, а в бандитов, понял? Накрыли бы клиента, вывезли за Кольцевую, провели бы профилактическую беседу…
— Ага! С контрольным выстрелом в голову, — криво усмехнулся Николаев.
— Ну, зачем же доводить до крайностей? Мы же не звери, все-таки.
— Мы, допустим, нет. А за клиента не поручусь.
Николаев потрогал свою кружку, стенки еще жгли пальцы. Подумал немного и развернул кресло к сейфу. Зазвонил местный телефон.
— Лех, сними трубку, — бросил через плечо Николаев. Сам возился с замком.
Парамонов выслушал кого-то, потом прикрыл микрофон ладонью.
— Это наши докладывают, что отмучились. Пятиминутка закончилась.
— Передай армейским капитанам, пусть займутся иконой, — распорядился Николаев, выбирая из стопки папок нужную.
— Так капитанов у нас два! — напомнил Парамонов.
— И извилин у них тоже по паре на брата. Вот пусть вдвоем и возьмутся. Бог даст, не провалят.
Парамонов сначала отсмеялся, потом перевел распоряжение начальника в более приличный вариант. Положил трубку.
Николаев вернулся вместе с креслом в исходное положение, положил перед собой папку. Накрыл ладонью.
— Вот все, что у меня есть на Максимова. Как видишь, папка тонкая. О чем это говорит?
— Ну, вариант, что мы не умеем работать, я оставлю для начальства. Остается самый разумный — информация по нему закрыта.
Николаев покачал головой.
— Не угадал. В нашей «третьей» управе на него ничего нет. В кадрах ГРУ осталась только первая часть личного дела: анкеты, присяга,
У Парамонова дрогнули веки.
— Две недели назад Максимов находился в Калининграде. Официально — в командировке. Не официально — кувыркался в Балтийском море с Кариной Дымовой. За это время в городе погиб генерал-майор ГРУ Гусев. И полковник военной контрразведки Елисеев. Первый умер от инфаркта, второй покончил с собой. Как мы сейчас узнали, папа Дымов тоже на этом свете не задержался. Итого: один клиент, а вокруг него — четыре трупа. Добавь к ним, кстати, этого жмурика, что в подъезде Максимова нашли.
Парамонов отхлебнул кофе и сделал вывод:
— Максимову не в музее работать, а в морге. — Покосился на Николаева. — Последний жмур, между прочим, сам себя кончил. Нам же утром уголовка все растолковала, — напомнил он. — И с остальными, как я понял, та же история. Ты, Юра, не тянешь за уши? Вдруг это все совпадение?
— Подозрительное совпадение! — Николаев раздавил в пепельнице сигарету и принялся за кофе. — В Калининграде его зацепила местная «пятерка». Максимов контачил с немецкой экспедицией. Правда, смылся раньше, чем немцы начали в земле копаться. И сегодня, заметь, в Германию рванул!
— Ну и что? — пожал плечами Парамонов. Николаев подался вперед и отчетливо прошептал:
— А то, блин, что предварительная информация о хищениях из спецфонда пришла от берлинской резидентуры. Я тебе не имел права об этом говорить, но коль скоро решили вдвоем отсюда рвать… Вот теперь работай мозгами, если после «пятиминутки» уже оклемался.
Парамонов задумался так крепко, что забыл о сигарете, что держал в пальцах. А уголек уже корежил фильтр.
— Мне лететь в Калининград, да?
— Молодец, сообразил! — похвалил его Николаев.
— Можно подумать, меня в Германию пошлют! — криво усмехнулся Парамонов. — Ладно, мы не гордые. Тем более что Калининград — почти заграница. У тебя там связи есть?
— Имеются. Я же, Леша, не вчера в контору пришел. Начальник тамошней «пятерки» — мой хороший знакомый. За одной партой на курсах повышения квалификации сидели.
— Собутыльник, значит! — оживился Парамонов.
— Да не пьет он. Язвенник.
— Плохо, — печально вздохнул Парамонов. — Ты, кстати, шефа в известность собираешься ставить, что объект разработки стреканул из-под наблюдения аж в Германию?