Товарищ «Чума» 8
Шрифт:
— Ромка! — радостно заорал он, когда я приблизился. — Ты это видел? Он указал на огромную яму, которая нас разделяла. — Убойная штуковина этот его «мельничный взрыв»!
— А почему мельничный-то? Странное название, — произнёс я, взглянув на старика.
— Это самая древняя взрывная магическая формула, разработанная твоими предками, князь, — с достоинством ответил Вольга Богданович. — В те времена пороха еще не изобрели [41] , а мельницы с мукой, нет-нет, да и взрывались [42] . Вот и решили повторить эффект. И, как видишь, удачно!
41
Первым
Существуют надёжные многочисленные свидетельства, что порох был изобретён в Китае. К середине первого века нашей эры селитра была известна в Китае и есть убедительные доказательства использования селитры и серы в различных комбинациях в основном для приготовления лекарств.
Первое упоминание о напоминающей порох смеси появилось в Taishang Shengzu Danjing Mijue по Qing Xuzi (около 808 года) — описывается процесс смешивания шести частей серы, шести частей селитры на одну часть кирказона (травы, которая обеспечивала смесь углеродом).
В Европе (в том числе и на Руси) известен с середины XIV века; до середины XIX века оставался единственным взрывчатым веществом фугасного действия и до конца XIX века — метательным средством.
42
Мука может взорваться, если она распылена в воздухе и создает пылевое облако. В таких условиях даже малейшая искра может привести к взрыву, поскольку мельчайшие частицы муки обладают большой поверхностью для взаимодействия с кислородом. Взрывоопасность муки зависит от концентрации пыли в воздухе, размера частиц, наличия источника возгорания и достаточного количества кислорода. Это подтверждается множеством инцидентов, произошедших на предприятиях, работающих с мукой и зерном.
— Весьма удачно… — еще раз заглянув в яму, согласился я. — Только зачем двор испортили?
— Да говорил я этому балбесу, — мертвец коротко размахнулся, намереваясь отвесить Чумакову еще одну оплеуху, но Ванька технично увернулся, — осторожно силой магический конструкт наполняй!
Я уже понял, что старик-покойник вбивает науку привычным для себя способом — дедовским, застрявшим на уровне восемнадцатого века. А другие способы ему, похоже, и вовсе неизвестны. И Ванька это тоже понял, решив больше не пререкаться со стариком, привыкшим действовать весьма непедагогично. Всё равно толку не будет — уж лучше увернуться.
— А этот… юродивый, весь резерв туда одним махом бахнул! — продолжал привычно ворчать Вольга Богданович. — Знал бы, что так выйдет — на полигон бы отправил!
— А у нас и полигон есть? — уточнил я.
— А то как же? — просветил меня мертвец. — Где еще новые заклинания испытывать? Сам же видел, как всякие балбесы норовят наш родовой особняк развалить! А Пескоройка еще и прежнюю разруху не исправила, а дружинник твой ей новую работёнку подкинул!
— Да я-то откуда знал, как это — потихоньку заливать? — возмутился дед. — Я вообще первый раз такой волшбой занимаюсь!
— Хех… — Старик шумно почесал свой плешивый затылок. — Твоя правда, Ванька — ты ведь даже не новик. Хоть я тебя и до третьего ведьмачьего чина подтянул. Выходит, это я маху дал?
— Выходит, что так дед, — рассмеялся я, но совершенно безобидно. — С кем не бывает?
— Ну, не поминайте лихом старика.
— Вольга Богданович, а Иван действительно третью
— Взял-взял, не сумлевайся, — тряхнул головой мертвец. — Может, Ромка, в семью его примем? — задумчиво произнёс покойник. — Есть у меня один обряд на энтот счёт… Родоначальником младшей ветви Перовских станет, князем крови…
— Э-э-э, ребятки! — возмущенно засопел дедуля. — А меня кто-нибудь спросил: хочу ли я в князья? Зря, что ли, наши отцы революцию устраивали, а, Рома?
— Дед, ты, действительно, пока с такими предложениями не спеши, — поддержал я Ивана. — Слишком долго ты в гробу отдыхал — в мире столько всего изменилось. Не осталось в России ни дворян, ни бояр, ни каких-либо других титулованных особ. Я тебе позже обо всём этом подробнее поведаю. А сейчас мне вот что лучше скажи: с моими силовыми каналами что-то сделать можно? Вернуть им былую проводимость?
— Нет, внучок, — покачал головой покойник и виновато развёл руками, — слишком уж ты их пожог-попалил. Попробовать, конечно, можно… Но, вот, получитсяили нет — не скажу. Да и времени это займёт не в пример больше, чем у твоего товарища. Здесь лучше постоянными упражнениями меридианы заново наращивать. Я сам с тобой заниматься буду! И через пару-тройку зим обязательно всё взад вернём!
— Дед, — остановил я размечтавшегося старика, — я ж говорил — нет у меня пары-тройки лет. Мы сегодня ужу с Ваней уйдём мою суженую выручать…
— Как сегодня? — опешил мертвец. — Вы совсем не готовы против настоящих магов… Один — калека, второй — новик-несмышлёныш, хоть и с чином. Пропадёте-сгинете! А мне тогда что делать? Как духам предков в «глаза смотреть»? Не пушшу! — Вольга Богданович растопырил руки, видимо, показывая, как он будет это делать.
Может быть, кто-то и посмеялся над «безобидным» и «выжившим из ума» мертвецом, но только не я. В магическом зрении мне было прекрасно видно, как клокочет в этом тщедушном теле целая прорва энергии.
Я наблюдал, как сплетаются на его неподвижных пальцах (и заметьте, сами собой, без каких-нибудь лишних телодвижений) сложные магические конструкты, на подготовку которых мне понадобится чуть не целый день. Так что противостоять этому тщедушному ходячему трупу нам с Иваном было просто не по силам.
— Дед, ты пойми, мне очень надо — за свою любовь я и против тебя выйти не побоюсь! Хоть ты меня и намного сильнее, да и опытнее…
— Тогда я с вами пойду! — неожиданно заявил старикан, лихо сдвинув треуголку на самый затылок. — Давно я в лихой сече не участвовал! А тевтонца в очередной раз побить…
Вот его нам только и не хватало.
— Дед, да послушай же ты меня! — перебил я старого князя. — А кого «на хозяйстве» оставим? Ведь без нужного пригляда, все опять может медным тазом накрыться! Ты уж лучше подготовь здесь всё в лучшем виде: и особняк, и лабораторию, и про полигон не забудь! А я обещаю, что вернусь к тебе, как только смогу. Должны же мы с тобой род Перовских возродить?
— Клянёшься, что не обманешь старика? — С надеждой посмотрел на меня Вольга Богданович.
— Клянусь! — искренне пообещал я.
И едва я произнёс эти слова, как между мной, Вольгой Богдановичем и всем княжеским поместьем — Пескоройкой появилась незримая никем другим, кроме нас троих, устойчивая энергетическая связь. Очень похожая на ту, что соединяла нас с Лихоруком.
— Не забывай, князь Перовский, что ты — неотделимая часть семьи и глава нашего рода!
— Ну, да: часть команды, часть корабля! — весело улыбнулся я, вспомнив цитату из «Пиратов Карибского моря». После чего крепко обнял сухое тело Вольги Богдановича, который в ответ тоже крепко сжал меня в своих холодных объятиях.