Тоже Sapiens
Шрифт:
Да что же это за крик? Кто там в траве? Кто вообще может лежать там в траве, так же как я лежу сейчас, на кровати, отделённый от травы стеной, пока ребята… пока ребята… а что ребята? Ребята остались все дома. А я вот он, лежу на койке в своем номере, в буксируемом надмодуле… В темноте…
Сон. Сука, опять этот сон про ребят, к которым я никак не могу успеть. Надоело уже его видеть. Тупой сон… тупой… сон? А почему крик я до сих пор слышу?
Я полежал немного, прислушиваясь и всматриваясь в темноту.
Крик был реален. Он доносился откуда-то из коридора, ближе
– Ассистент, свет. И объясни, что происходит.
Реакции не последовало.
Я даже засомневался, сказал ли я это вслух, и повторил:
– Ассистент! Верхний свет в каюте.
Темнота осталась. Я подумал, что, может, он уже изучил мои привычки и начнёт включать его плавно, но нет. Светлее не становилось.
– Ассистент! Что происходит?
Ноль реакции.
– Ассистент, доклад!
Грудь и спину опоясала лента холодка и дискомфорта, лёгкой слабости. Крики в коридоре стали громче и словно… обрели вектор. Видимо, она услышала меня и стала звать. Слов я разобрать всё ещё не мог, только голос и интонации. Просящие, умоляющие. Отчаянные.
Я сел на кровати. Стал припоминать… как там… Эээм… круизный же надмодуль, там что-то… Как же… Ветер… нет…
– Бриз-три-коктейль-семь-семь-два-дробь-один-луч-пять! Доступ — штурман-навигатор.
Я произнес запрос громко. Уже понимал, что громко скорее всего нельзя, но… лучше один раз сказать наверняка, чем шептать четырежды и всё равно потом перейти на крик.
Ассистент ответил, и это было самое страшное. Если бы и тут не было реакции, то… ситуация оказалась бы однозначно херовой, но… объяснимой. Так или иначе. Но он ответил стандартным голосом, «заводским», который по умолчанию недоступен для общения:
– Коды доступа экипажа вплоть до экстренных аннулированы. Дальнейшая коммуникация не будет производится до наступления условий, формулировка которых производится в данный момент.
– Ассистент, что происходит?
– спросил я по инерции, но ответа не было.
Я ещё раз произнес код, уже тише. Реакции на него не последовало. Тогда я встал с кровати. Освещение было, но минимально допустимого уровня. Даже привыкнув к темноте, я едва разбирал обстановку, и то, больше по памяти. Случись такое на неделю раньше, ничего бы не нашёл. А так я дошёл до стола и нащупал там пульт от дрона. Заряда оставалось немного, но сейчас это не так и важно. Я включил экран, сразу задал максимальную яркость, его так и использовали иногда, вместо фонаря, и поставил пульт, чтобы он освещал как можно больше пространства.
Крики в коридоре стали тише и реже. Я подумал, не закрыть ли дверь, но решил не тратить время. Быстро оделся, взял пульт, в другую руку мультитул, открыв самое большое лезвие, и вышел в коридор.
Первым делом я хотел посмотреть туда, в сторону, откуда звали, но скользнул лучом… пятном рассеянного и недостаточно сильного света по противоположной стене. И увидел тело.
Я так и не понял, кто это: он сидел, прислонившись спиной к этой стене, вытянув ноги и бессильно опустив руки.
Я быстро убрал свет от него, видеть этого я не мог.
Крик усилился, похоже, она увидела мой луч и оживилась.
– Помогите. Я здесь, помогите. Снимите…
Я понял, что он доносится как бы сверху. Её… подвесили?
Я глубоко вдохнул, словно перед нырком, и снова направил свет на тело, на этот раз не выше груди… пара ран была и там, и, скорее всего, хотя бы одна — на шее: крови слишком много вытекло. Ещё я увидел, что левой кисти у него не было, а правая нога неестественно вывернута в голени. Но самое главное — кровь. Она ещё блестела, казалась жидкой… уж точно не выглядела запёкшейся. Его убили только что. Минуты назад. Прямо у меня перед дверью. Топором.
Я выключил свет и замер. Принялся вслушиваться.
Крики в конце коридора стали совсем тихими, обессмысленными, но я всё равно слушал не их, а шаги… очень-очень тихие шаги лап, обёрнутых в мягкие шкуры. Зря я обулся… зря.
Я не знал, что лучше сделать: вернутся в каюту и закрыть дверь… насколько это возможно. Или всё же остаться тут и слушать…
Уходить я не стал. Здесь, в коридоре, у меня хотя бы была иллюзия контроля над ситуацией. И какой-никакой пусть к отступлению: в каюту. Это оттуда идти было уже некуда. А тут… тут пока можно слушать шаги…
Но их я не услышал: я увидел пламя. Сначала заметил, как живой, скользящий по стенам свет стал появляться из-за ближнего поворота. Я постоял нерешительно, сомневаясь, они это или нет, но в итоге понял, что кроме приматов некому, и зашёл в номер. Достаточно тихо зашёл. Сперва полностью закрыл дверь, но потом плавно откатил её обратно, примерно до середины, в положение, которое она занимала, когда я проснулся. Подумал и залез под кровать.
Я боялся, что они начнут поджигать номера, но запаха дыма не было. Было только слышно, как они ходят по каютам, заходят, отодвигая шумно двери.
Одну.
Вторую.
Третью.
Я знал, что скоро они зайдут и сюда. Знал и мог только надеяться, что приматы не додумаются искать под кроватью. Тогда я останусь жив. Если они не посмотрят. Но зайти — они зайдут. Без вариантов.
И они зашли. Вернее… он или она: только один примат, я понял это по лёгким и мягким шагам: единственной пары ног.
Скорее всего, он, но я не был уверен. В любом случае, я слышал, как примат ходит по каюте. Он прошёл её всю по периметру, обошёл кровать… Иногда примат останавливался, и я боялся, что он наклонится, заглянет вниз и увидит меня… Понял, что лёг неправильно: кровать в длину была чуть больше моего роста, и ноги сейчас можно легко увидеть. Надо было лечь наискосок, но я об этом не подумал, а теперь боялся пошевелиться… Я всё ждал, что он заглянет, закричит, откинет кровать… Но этого не происходило.