Тоже Sapiens

Коин Сергей

Тут не было ориентиров вроде того кривого стыка, поэтому пришлось вглядываться тщательнее. Иногда мне казалось, что я различаю поворот лучше, иногда это оказывалось правдой. Порой ловила себя на том, что осмелела: шагаю быстрее, ступаю твёрже и резче, а значит громче. Тогда я замирала. Прислушивалась, а потом шла снова максимально тихо и медленно. Шажок, шажок, шажок… В какой-то момент я решилась и оторвала руку от правой стены, быстро переложила резервуар и коснулась освободившейся ладонью левой. Этот момент я тоже не любила. В темноте казалось, что я отрываюсь и ухожу в открытый

космос. Но надо… надо, чтобы не пропустить поворот. Последний. За ним семь шажочков - и дверь.

Которая будет закрыта… сука…

Я дошла. Медленно, словно темнота стала водой, и тормозила каждое моё движение, но дошла. Мне уже давно хотелось в туалет, но я сдерживалась. Надо было идти. Потом… Потом, в убежище. Снаружи нельзя, могут понять по запаху. Только внутри… много раз, столько, сколько захочу. Надо было только дойти до поворота… И я дошла. Опять дошла.

Остановилась, прислушалась… Нет, никого, точно никого. Пожалуйста. Хоть бы никого… И хоть бы дверь оказалась открыта в этот раз… Пожалуйста… Я медленно выглянула… темнота была однородной и тихой. Я вслушалась, вгляделась… нет, однотонно и глухо. Я вышла, повернулась по памяти и стала идти к двери.

Торопливо, очень торопливо… Так нельзя было, но я не могла ничего поделать. Последние шаги всегда самые торопливые. Это неправильно, однажды это меня погубит… Но не в этот раз. Я просто хочу побыстрее дойти до убежища. А ещё я хочу проверить, открыта ли дверь. Шаг, шаг, шаг, шаг, шаг… Даже седьмого не будет, в этот раз хватит шести — шаг. Я положила ладонь на ручку, расшатанную в тот визит кем-то… дёрнула мягко дверь и… Она опять была закрыта.

И оказалось, что это не главная беда.

Я дёргала дверь, стучала… тихо, но стучала. Опять дёргала, говорила в щель, звала шёпотом. Иногда срывалась, дёргала сильно и резко, или стучала громче допустимого, или шёпот получался сильно уж близким к тихому говору… осекалась, становилась аккуратнее… но потом опять срывалась. А толку не было, дверь не открывалась.

Мне хотелось в туалет, очень сильно, от того я начала беспокойно пританцовывать, движения стали ещё более нервными и резкими, частыми… Я снова и снова пыталась или открыть дверь, или постучаться, но всё было без толку. Я держалась, сколько могла, всё пытаясь попасть внутрь, а потом в какой-то момент тело сдалось, и по бёдрам, частично впитываясь в брюки, потекла моча.

Я замерла. Дождалась, когда всё закончится, села бессильно у двери в свою же лужу.

И совсем-совсем беззвучно заплакала.

4

Я проснулась, когда свет уже горел.

Сначала обрадовалась, но потом вспомнила, как и почему тут заснула, и сразу подобралась. Прижалась к стене спиной плотнее, огляделась. Прислушалась, боясь, что услышу приматов... Минута, две, три... Я сидела, но ничего страшного не было. Тогда я осмотрела себя и осмотрелась вокруг.

Штаны уже высохли, лужа возле двери - нет. Я аккуратно подошла и подёргала за ручку, без надежды, просто так. Было закрыто.

Прислушалась ещё раз к тому, что происходит в коридоре, за поворотом... было тихо. Очень тихо, корабль был

пуст.

Я аккуратно, едва слышно даже мне самой, постучалась: тук... тук-тук... тук тук тук... тук-тук... тук. Ничего. Прислушалась, внимательно прислушалась, представляя весь коридор до самого поворота. Было тихо. Я постучалась ещё раз, снова вслушалась в коридор за поворотом... Тихо. Тогда я прислонилась к двери и приложила к ней ухо, закрыла глаза...

За дверью было ещё тише, чем где-либо на корабле... Мёртвая тишина. Мне нечего здесь делать, дверь уже никто не откроет.

Я подняла с пола резервуар, обтёрла его мокрый край об штаны, закинула за спину как рюкзак и пошла в коридор.

Свет был яркий, дневной, хороший. Координатор говорил, что освещение в надмодуле настраивал какой-то дорогой светодизайнер, вдохновляясь разными планетами... Сейчас лампы просто выжигали из всех коридоров и помещений темноту, создавая вместо абстрактной черноты пространства с чёткими границами.

И я пошла по этим пространствам. Пошла быстро, намного быстрее, чем ночью. Я уже не считала шаги, не брела, я двигалась вперёд. Пустота, которая пугала до той ночи, когда они вышли из своей оранжереи, уже успокаивала, а то и радовала. Я видела, что впереди никого нет, что пока, как минимум до следующего поворота, я смогу идти... А там... а там будет новый коридор. Я шла не боясь, что меня услышат. Понимала, что если меня и засекут, то с большей вероятностью по звуку, но всё равно... В подсознании, когда глаза видели, звук казался второстепенным. Надеюсь, и твари не будут сильно прислушиваться днём.

Прошла мимо туалета. Оказалось, он был совсем близко к убежищу, но ночью, идя мелкими шажочками и на ощупь, этого нельзя было понять. Потом шёл долгий, забытый за две недели коридор, поворот... И я почувствовала запах. К счастью, не часто встречающийся, но хорошо знакомый почти на уровне инстинктов.

Так пахло из мусорного ведра, когда мы с мужем вернулись из поездки, забыв выбросить пакет, оставляя квартиру на выходные. Так пахло из-под крыльца в доме бабушки с дедушкой, когда там сдох какой-то грызун и сгнил настолько, что мы так и не смогли понять, что именно за животное это было. А ещё так же пахло на "Наезднике"... даже когда местные похоронили умерших и несколько раз отмыли корабль изнутри, помещение за помещением... Всё равно, запах остался в самой обшивке и ощущался, особенно сильно - в каюте, куда я приходила после смен, потому что там не было ни аромата шипящего масла, ни специй, ни овощей... ничего, что могло бы перебить вонь разлагающейся плоти.

Я расстегнула китель, попробовала, удобно ли будет прикрыть нос воротником, и пошла дальше, стараясь оставить этот трюк напоследок. Даже замедлила шаг, только не могла понять: то ли не хочу войти в эту вонь, то ли боюсь увидеть то, что осталось от ребят. Успокаивало, что запах этот для тварей хоть и нейтральный, но наверняка не менее сильный, и значит должен их отпугивать. Ветеринар говорила, что обоняние у них намного острее нашего... Что не странно, с их-то носищами… Значит, сюда не должны возвращаться. Противно и спокойно, странное сочетание ощущений...