Трагедия казачества. Война и судьбы-4
Шрифт:
ВОПРОС: Какой национальности был Протопопов?
ОТВЕТ: Протопопов был русским. Он мог так же, как и другие находиться в эмиграции, но он принял югославское подданство.
ВОПРОС: Почему Протопопов имеет вторую фамилию Медер?
ОТВЕТ: Мне эта история, почему он к своей фамилии пишет Медер, неизвестна.
ВОПРОС: Принимал ли участие в боях против советских войск белоэмигрантский корпус?
ОТВЕТ: Против советских войск корпус не воевал, а воевал против сербских партизан. В составе корпуса в боевых действиях принимал участие и Протопопов A.M.
ВОПРОС: Где вы снова встретились с Протопоповым?
ОТВЕТ: В ноябре 1944 года я был отправлен в Италию, город Амаро, где встретил майора немецкой армии Протопопова Алексея Михайловича. Он был в составе немецкой армии в казачьих частях под командованием генерала Доманова. Он был в должности командира офицерского резерва по строевой части.
ВОПРОС: Как попал Протопопов A.M. в армию генерала Доманова?
ОТВЕТ: Мне это неизвестно, но кажется, он попал потому, что называл себя казаком.
ВОПРОС: Против кого воевала армия Доманова?
ОТВЕТ: Армия Доманова воевала против советских войск и против итальянских партизан. В составе этих войск Доманова воевал и Протопопов.
ВОПРОС: Где в Германии жил Протопопов?
ОТВЕТ: Мне известно со слов Протопопова, что он жил в Берлине, у него из Берлина жена немка.
ВОПРОС: Что вы делали в Италии?
ОТВЕТ: Я когда прибыл в Италию в город Амаро, потом вступил в армию Доманова и выполнял обязанности пропагандиста в офицерском резерве.
ВОПРОС: Какое звание вы имели в армии Доманова?
ОТВЕТ: В армии Доманова мне присвоили звание капитана.
ВОПРОС: Какую пропаганду вы вели среди солдат армии Доманова?
ОТВЕТ: Я, будучи пропагандистом, читал историю Дона, Кубани и Терека офицерам резерва.
ВОПРОС: Когда вы попали в плен советским войскам, где?
ОТВЕТ: 9 мая 1945 года, место не помню где, нас пленили английские войска и передали советскому командованию в городе Юденбурге. В числе переданных был и Протопопов A.M.
ВОПРОС: Как вы попали в Австрию?
ОТВЕТ: Армия Доманова не хотела переходить на сторону союзных войск, поэтому английское и итальянское командование заявило ультиматум Доманову, дав ему три дня на эвакуацию в Германию, и мы с Протопоповым в составе армии Доманова из Италии ушли в Германию. Но по дороге в Австрии в городе Юденбурге были взяты в плен английскими войсками, затем переданы советскому командованию.
ВОПРОС: Протопопов в чине майора до какого времени находился и ходил в форме майора?
ОТВЕТ: Протопопов в чине майора был и будучи в плену у англичан, до дня передачи советскому командованию. В день передачи Протопопов снял с себя майорские погоны.
ВОПРОС: Какого политического убеждения Протопопов?
ОТВЕТ: Протопопов был большой противник нацизма, он проявлял симпатию к России, других убеждений не знаю.
ВОПРОС: Что еще можете добавить по делу?
ОТВЕТ: Больше по делу
Мы привели протокол допроса с соблюдением орфографии следователя.
Допрашивавший 9 августа 1946 года Александра Шевченко-Шевцова следователь имел целью добыть как можно больше доказательств, что Алексей Протопопов-Медер — русский, еще лучше — советский подданный. Но показания Шевченко свидетельствовали, что Протопопов издавна имел югославское гражданство, был офицером югославской армии, откуда попал в немецкую армию, на территории СССР не воевал, против Красной Армии не воевал. Для защиты это было главное, остальные показания Шевченко особого значения не имели.
Но следователь старался, как мог. Вряд ли эмигрант Шевченко знал про город Днепропетровск, для него это был Екатеринослав. Но следователь записал, что Протопопов родился в СССР, в Днепропетровске, и Шевченко поставил под протоколом допроса свою подпись. О том, как добывались показания свидетелей, рассказывает войсковой старшина Михаил Иванович Коцовский [31] :
«…B лагере появились следователи. Начались вызовы на допрос. Днем гнали на работу, а ночью на допрос.
31
Великое предательство. Выдача казаков в Лиенце и других местах. (1945–1947). Ген. В. Науменко, Нью-Йорк: Всеславянское издательство, 1962, стр. 308.
Меня первый раз вызвал следователь в 6 часов вечера и держал до 5 часов утра, а в 6 утра я уже был на шахте, где должен был выработать 101 процент нормы.
Следователь, подполковник, встретил меня страшною бранью и угрозами револьвером. Я молча сидел и слушал все это. Состояние у меня в этот момент было безразличное, все мы ждали конца и молили Бога, чтобы скорее все решилось. Во время его ругани я, вероятно, улыбнулся, ибо он прекратил ругань и спросил, чему я улыбаюсь. Я ответил, что меня удивляет поведение офицера, носящего штаб-офицерские погоны. «Вас нужно не ругать, а вешать», — ответил он мне. После этого начался допрос, длившийся до 5 утра и вымотавший меня до такой степени, что я был как пьяный и только на морозе пришел в себя.
Такие допросы пришлось перенести десятки раз. Многих после такого допроса взяли в НКВД, в город Прокопьевск. Среди них были: полковник Скляров, сотник Дахин, лейтенант Невзоров, полковник Сомов, войсковой старшина Протопопов, полковник Кадушкин, полковник Фетисов, полковник Зимин, полковник Морозов.
Бывали такие допросы, когда следователь вызовет в 6–7 вечера, посадит против себя на стул, а сам что-либо пишет или читает. Вы сидите молча, смотрите на него. Через полтора-два часа задаст какой-нибудь не относящийся к делу вопрос, и опять два часа молчания, а если вы задремлете — беда вам будет: получите или удар по физиономии, или в одном френче поставят вас на мороз — «освежиться», как они говорили.