Трактирщик и Владычица ночи
Шрифт:
— Мать-земля миловала. Во всяком случае, пока, — ответил заметно помрачневший охотник.
— Вы считаете, что они могут появиться?
— В «Бестиарии пришествия» нет такой нечисти, но это вполне возможно.
— Бестиарий пришествия? — оживилась Владычица ночи. — Это что такое?
— В центре главного храма, посвящённом богу Солнце, стоит пирамида, она хранит изображения и имена всех высших демонов, что спустились к нам со звёзд.
— Кто этим занимается?
— Никто. Они сами возникают. Последним, кто к нам прибыл, были вы, госпожа.
Владычица
— Демоны. Нечисть. Неужели мы несём только зло в ваш мир?
— Ну что вы! Это не так. Вы разные. Кто-то из вас вершит добрые дела, кто-то злые, кто-то и то и другое. Вот и относятся к вам соответственно. Кто-то почитает вас как богов, кто-то ненавидит всей душой, кто-то пытается задобрить жертвоприношениями, — Кат Ворон помолчал. — Госпожа, ведь вы не из тех демонов, что приносят беды?
— Хотелось бы на это надеяться, — обтекаемо ответила Владычица ночи.
«А вдруг я эдакий ящик Пандоры и приношу несчастья тем, кто свяжется со мной?» — сокрушённо подумала она, а затем, при здравом размышлении, решила, что это ничем ещё не подтверждено и, следовательно, беспокоиться не о чем. Во всяком случае, пока.
Спутники молчали, и она тоже умолкла, хотя с языка рвалось множество вопросов. Она понимала, что спешить не стоит, сначала нужно освоиться в этом мире и тогда часть из них отпадёт сама собой. К тому же куда больше её мысли занимал храм Солнца и пирамида, выполняющая роль гостевой книги.
«Уверена, это какое-то устройство, наподобие компьютера, и там куда больше информации, чем просто имя и дата прибытия очередного сказочного персонажа», — подумала Владычица ночи. Интуиция подсказывала ей, что её возможности куда шире и не исчерпываются одними лишь интуитивными подсказками, поступающими время от времени. «Впрочем, на безрыбье и рак рыба. Кстати, вот одна из таких подсказок», — усмехнулась она, когда перед её внутренним взором возникло предупреждение в виде живой картинки.
— Позади нас на расстоянии пятьсот метров… тысячи локтей[1] отряд стражников. Человек десять на конях и, судя по тому, как их гонят, они спешат. Впереди идут несколько больших караванов, там тоже могут быть стражники. Думаю, вам стоит сменить облик, — сказала она Клермону и тот кивнул, принимая к сведению её слова.
На этот раз он воспользовался не обликом кухарки, а Тора Тадена, старшего брата Тессы.
— Незамужней барышне не стоит путешествовать в сопровождении чужого мужчины и простолюдинки. Но если один из мужчин её родной брат, то приличия будут соблюдены, — пояснил он и Владычица ночи согласно кивнула.
Кат Ворон ревниво оглядел его.
— У тебя на лбу не написано, что ты её брат, так что внимания всё равно не избежать, — возразил он.
— Пусть. Зато при проверке не вызовет подозрений. К тому же к знатным путешественникам стражники редко цепляются, — рассеяно отозвался Клермон. Его внимание было сосредоточено на содержимом дорожной сумки, возникшей вместе с новым нарядом. Найдя документы на
— Верно, — признал Кат и отвернулся, чтобы юнец, в которого превратился товарищ, не злил его богатым нарядом и, как ему казалось, заносчивым видом. Когда они выехали на тракт, он тем не менее сказал: — Да, нужно будет заглянуть к шорнику, а то крестьянская упряжь твоего коня не соответствует твоему чванливому наряду.
— Сейчас я это исправлю, — сказала Владычица ночи, и новенькая сбруя коня блеснула серебряными украшениями.
Кат Ворон ничего не сказал на это, лишь отвернулся и начал что-то насвистывать. Видя, что он злится, хоть и не показывает виду, Клермон подъехал ближе и, положив ладонь ему на плечо, примирительно улыбнулся.
— Эй, дружище! Хватит отворачиваться от меня. Кат, я же не специально выставляюсь перед тобой, так уж вышло. Будь это возможно, я бы с удовольствием поменялся с тобой.
Охотник смерил его испытующим взглядом и выражение его лица смягчилось.
— Не обращай внимания. Это во мне зависть говорит, — признался он и с горечью добавил: — Что поделать, в молодости мне было не до ваших дворянских премудростей, к тому же лень, а сейчас уже поздно. Да и ни к чему мне это. Просто душу царапает. Напоминает о том, что чернью родился, чернью и помру.
Владычица ночи чуть слышно фыркнула. Отчего-то её возмущало, что Кат Ворон стыдится своего происхождения. «Что плохого в том, что ты родился в простой семье? — подумала она. — В конце концов, дворян единицы, а простого народу море разливанное. Это они сила, а не кучка бандитов у власти, хотя…»
Она глянула, как дворянин хлещет плетью слугу, совсем ещё молодого парнишку, бегущего рядом с его конём, и вздохнула. «Пожалуй, для идей всеобщего равенства и братства ещё рановато. В феодальном мире лучше быть дворянином, чем простолюдином. Всяко шкура будет целей», — пришлось ей признать. Тем не менее она не удержалась и во имя всеобщей справедливости сделала так, что под порывом ветра от дерева отломилась сухая ветка. Она упала на куст игольника, растущего близко к дороге, и тот, обороняясь, стрельнул шипами. Причём так удачно, что большая их часть пришлась на дворянина с плёткой, но ни один из шипов не задел ни лошадь, ни мальчика-слугу.
— Пожалели мальчишку, да? — усмехнулся Кат Ворон, догадавшийся что это её проделка. — Зря. Видите, в какой напряжённой позе сидит его хозяин? Нет, не из-за ваших игл, он лошадь жалеет. Мелкий поганец зажилил хозяйские деньги и на смену лопнувшему ремню в подпруге купил такой же, но из гнилой кожи. Естественно, она недолго прослужила, а ехать нужно, хотя бы до ближайшей лавки кожевника, а это неблизкий свет. Вот только седло так натрёт спину лошади, что придётся ждать, когда она заживёт. Если хозяин спешит, лошадь придётся продать, и хорошо если он получит половину того, что она стоит. На вид кобыла неказистая, но эта порода отличается неприхотливостью и верностью, поэтому незаменима для тех, кто находится в постоянных разъездах.