Трасса в никуда

Дриль Евгений

Анна вцепилась в руку Даниила, ощущая, как страх пронизывает её, захватывает за горло. Всё происходящее было неправдой. Или это был последний шанс вырваться отсюда, или они оба исчезнут, как и все, кто сюда попал.

— Мы не можем позволить этому случиться! — закричал Даниил, отчаянно пытаясь найти выход. Он схватил Анну за руку и потянул её в сторону, но фура всё приближалась, разгоняясь с каждой секундой.

Внезапно, словно вся дорога сама сделала свой последний шаг, обрыв перед ними оказался. Не было времени на размышления, не было времени

на страх. Трасса словно сама выбрала. Только те, кто смог бы уйти, смогут уйти.

— Мы должны найти выход, — сказал Даниил, его голос дрожал, но не было времени на сомнения. Выход нужно было найти.

Они побежали, но фура всё приближалась. Когда её свет почти ослепил их, они поняли — дорога сама выбирает, кто останется, а кто исчезнет. Это было уже не просто гонка за жизнью, это была гонка за возможностью остаться, за шансом не стать частью этой трассы навсегда.

И если они не найдут выхода, они тоже исчезнут, как и все те, кого уже поглотила эта дорога.

Глава 10

Ночь давила на плечи тяжестью, а воздух был пропитан влажной гарью и страхом. Анна и Даниил мчались по трассе, но ощущение времени и пространства размывалось. Дорога, по которой они бежали, казалась бесконечной, а фура-призрак за их спинами всё ускорялась.

Гул её мотора больше походил на рокот грозы, а свет фар разрывал тьму, не давая спрятаться. Казалось, что фура двигалась не по законам физики, а по каким-то своим правилам, смещаясь, словно мираж, появляясь то ближе, то дальше, но неотвратимо продолжая преследование.

— Мы не можем просто бежать! — крикнула Анна, её голос терялся в реве двигателя.

— Мы и не бежим! Мы застряли! — Даниил оглянулся. Он уже понял: трасса снова замкнулась. Они носились по кругу, как крысы в лабиринте, а фура всё равно догоняла.

Каждое дыхание давалось с трудом. Усталость тянула вниз, но страх подстёгивал их двигаться дальше. И вдруг…

Перед ними вырос поворот.

Он выглядел иначе. Здесь трасса словно теряла свою сущность: белые линии размывались, асфальт казался зыбким, как вода, а воздух над дорогой дрожал, как марево в жаркий день.

— Это оно! — закричала Анна. — Последний поворот!

— Ты уверена?! — Даниил колебался.

Анна не была уверена. Всё в этом месте кричало об опасности. Но и оставаться было нельзя.

Позади них фура взревела ещё громче. Теперь её фары не просто светили — они искажали реальность, превращая ночь в сплошной светящийся хаос. Уголки их зрения заполняли тени, двигавшиеся сами по себе.

Анна увидела их.

Фигуры. Они стояли по обе стороны трассы, словно наблюдатели. Безликие, вытянутые, они мерцали, словно проекции. Она не знала, кто это, но чувствовала — они уже проходили через это. Возможно, это были те, кто не нашёл выхода.

Даниил схватил Анну за руку.

— Решай!

Анна стиснула зубы.

Выбор.

Последний.

Трасса перед ними продолжала изменяться, как живая ткань, расползающаяся и сворачивающаяся в новые

формы. Каждый взгляд был похож на новый кошмар, каждый взгляд на дорогу обострял ощущение, что всё это уже было, и, возможно, уже было слишком поздно. Фура продолжала преследовать их, как огромная тень, отбрасываемая невидимой рукой. Даже когда они пытались ускориться, фура всё равно была рядом, неотступно и безжалостно.

— Мы не успеем! — закричала Анна, когда очередной поворот подкинул машину на дикий скрип подвески.

Но Даниил молчал. Он не знал, что делать. Всё, что он знал, это что они не могли продолжать бегство. Всё это ощущение, что они не просто теряли время, а играли по чужим правилам. Эта дорога, эта трасса, она не была просто дорогой. Она была чем-то большим, чем просто серой полосой между городами. Эта трасса жила, она двигалась, и она не позволяла им уйти.

— Мы застряли, Анна, — произнёс Даниил, глядя в её глаза. Его голос был тихим, почти отчаянным. — Мы не можем уехать. Мы всегда будем здесь. Это как ловушка. Мы не сможем разорвать этот круг.

Анна почувствовала, как её собственное сердце замедляется. Каждое слово Даниила пробивалось сквозь её страх и бессилие. Она взглянула в окно — трасса казалась бесконечной, без конца и начала. Вдруг в темноте мелькнула тень — фигура, стоявшая на обочине. Она казалась знакомой. Этот силуэт, эти очертания — она уже видела их раньше. Вспышка мысли: старик, тот самый старик, который встретил их в начале пути.

— Нет, это не может быть он… — прошептала Анна.

Но фигура не двигалась, она не исчезала, не растворялась в ночной тьме. Она стояла, как будто ждала их. Анна сжала руль. Если они проедут мимо, то, возможно, всё будет по-прежнему, как будто не было ничего. Но если остановятся…

— Не останавливайся, Даниил, — сказала она тихо. — Нам не нужно останавливаться. Это ловушка.

Даниил сжал зубы. Он знал, что она права. Но что если остановка означала единственный способ найти выход? И что, если эта дорога сама выбирает, кто и когда может пройти дальше? Может быть, этот старик, этот человек, стоящий на обочине, был ключом. Может быть, именно он знал, как они могут разорвать этот круг.

— Мы должны остановиться, — ответил он, не раздумывая.

Анна посмотрела на него в замешательстве. Это решение было опасным. Но Даниил не поддавался сомнениям, и она не могла его остановить.

Они замедлили машину и съехали на обочину. Двигатель заглох, и сразу же наступила мёртвая тишина. Как если бы сама трасса замерла в ожидании.

Фигура на обочине сделала шаг вперёд.

— Кто вы? — спросила Анна, хотя она знала ответ. Это был тот самый старик. Старик с пустыми глазами и с безжизненным взглядом.

— Я тот, кто наблюдает, — сказал старик с голосом, который звучал как эхо в пустом коридоре. Его слова были медленными, каждое слово тяжело ложилось на воздух, создавая ощущение безвременности. — Я вижу тех, кто остановится. Я вижу тех, кто решит двигаться дальше. Но всегда, всегда есть цена.