Траурный эндшпиль
Шрифт:
— Всё, понял, — ответил я.
— И орудие отверните на юг! — назвал следующее условия уорент-офицер.
— Понял, сделаем! — ответил я. — Выходим на рейд. Конец связи.
— Конец связи.
— Заводите движок, — приказал я. — Сделаем, как он скажет — может, сумеем выменять что-нибудь.
Затарахтев движком, уже требующим техобслуживания, мы встали на рейд и дождались прибытия военного катера. Группа из десяти моряков поднялась на наш борт по верёвочной лестнице.
— Кто из вас
— Я, — вышел я на передний план. — Капитан Дмитрий Верещагин.
— Старший матрос первого класса Генри Уоллес, — представился моряк. — Похоже, что вы не берберы.
— А я так и сказал вашему уорент-офицеру, — улыбнулся я. — Мы просто идём в Лигурийское море.
— Я должен провести досмотр, — покачал головой старший матрос.
— Да проводи, — пожал я плечами. — Я ещё не встречал берберов, поэтому не думаю, что они обнаружатся у меня в трюме.
— Не встречал? — слегка удивился Уоллес. — То есть, по ту сторону Гибралтара их нет?
— Я не могу утверждать, что их там нет, но я их там не встречал, — ответил я. — Может и есть, но они мне не попадались.
— Так вот почему они лезут к нам… — пробормотал старший матрос. — Ладно, Смит, Керриган, Фритц — проверьте трюмы и каюты. Ничего не трогать, не расходиться.
Три моряка быстрым шагом пошли к люкам.
— Если ты идёшь на северо-восток, то будь уверен, что встретишь очень много берберов, — сообщил мне Генри Уоллес. — Их очень много.
— Речь ведь идёт о средневековых берберах? — уточнил я.
— А чёрт их разберёт, — поморщился Уоллес. — Может и средневековые, а может и современные. Но корабли у них гребные, поэтому приближаются они к нам почти бесшумно. Опасайтесь ночей. Я бы рекомендовал усилить ночные дозоры. Днём они точно не нападут, уже знают, чем это чревато, а вот ночью — за милую душу. И лучше не попадайте им в плен.
— Среди них есть суперы? — спросил я.
— Вы тоже их так называете? — усмехнулся Уоллес. — Есть.
— Хм… — хмыкнул я и погладил подбородок.
— Чисто, — прибыли матросы, проводившие досмотр. — Никаких берберов и им подобных. Это не подстава.
— И так понятно было, — вздохнул Уоллес. — Но мы должны были удостовериться.
— У вас есть что-нибудь на обмен? — спросил я.
— Поговори об этом с уорент-офицером, — покачал головой старший матрос.
— То есть мы можем причаливать? — уточнил я.
— Сначала я доложу ему, что всё в порядке, а потом уже связывайся по рации и договаривайся, — ответил Уоллес. — Всё, мы обратно, а вы стойте на рейде до особого разрешения нашего командира.
— Как так получилось, что у вас старшим уорент-офицер? — поинтересовался я.
— Вот сам у
Катер с досмотровой командой убыл обратно к Гибралтару, а я поднялся на мостик, где Аршанин активно общался с уорент-офицером Карром. Если меня не подводит моя эрудиция, то уорент-офицер в Британском флоте — это аналог нашего мичмана. Вроде бы, есть уорент-офицер первого класса — это старший мичман, а есть уорент-офицер второго класса — это просто мичман.
— … да то же самое! — услышал я обрывок разговора. — Вечная проблема — нормальный и мотивированный боцман! Приходилось постоянно отвлекаться, поправлять, да ты и сам не хуже меня понимаешь!
— Полностью согласен, эх… — вздохнул Бэзил Карр. — Вижу, что мои ребята возвращаются, но мне уже и так ясно, что вы не имеете никакого отношения к берберам. Ты своему кэпу передай, чтобы причаливал — хочу узнать, что творится на севере.
— А он уже здесь, — сообщил ему Аршанин. — Товарищ капитан, причаливаем?
— Давай, — разрешил я.
Заработал двигатель и «Олифант» пошёл к причалу.
На суше нас встречала вооружённая делегация, носящая форму королевского флота.
Мы сошли на причал с группой из двадцати абордажников, потому что мало ли, но атмосфера не была напряжённой, ведь все уже понимали, что нам нечего делить.
— Рад приветствовать вас на Гибралтаре, — козырнул высокий и крепкий мужчина со знаками различия уорент-офицера.
— Здравия желаю, — козырнул я ему. — Уорент-офицер Бэзил Карр? Я — капитан Дмитрий Верещагин.
— Так точно, — кивнул Карр. — Пройдём в более благоприятную обстановку. Личный состав можете разместить в нашей зоне рекреации.
— Товарищ Пасечников, проследите, чтобы всё было в порядке, — приказал я и пошёл вслед за Карром.
Старший мичман остался на корабле, ведь нельзя оставлять фрегат без хотя бы одного человека из командного состава. Как бы он ни хотел лично пообщаться с Карром, а протокол нарушать нельзя.
А здесь, как вижу, состоялась ровно та же проблема, что и в остальных портовых городах — причалы пусты, есть следы разрухи и вообще, сразу видно, что и тут состоялся Апокалипсис.
Мы преодолели длинный причал и дошли до некоего «Каса Пепе», прибрежного ресторана с летней террасой.
— Диего, бутылку виски и чего-нибудь закусить, будь добр, — дал заказ уорент-офицер.
Молчаливый официант принёс требуемое — бутылку шотландского виски с труднопроизносимым названием, два стакана, а также жареную рыбу с печёной картошкой.
— Лёд? — спросил у меня Диего.
— Воздержусь, — ответил я.
Значит, с электричеством у них полный порядок. В иные источники льда я не верю.