Трава и солнце
Шрифт:
Вторую подтянул Влас, и ребята зашлепали с корзинами к берегу. Соседка несла ведро с закопченным котелком. Мать Маряны столкнула с мели порожнюю лодку и на одном парусе повела в Дунаец, к причалу, на положенное место.
Скоро ребята вернулись, прошли мимо туристских палаток - их было семь штук, - обошли два "Москвича", "Волгу" и бегом вернулись на пляж.
Народу на пляже прибавилось. Аверя с завистью поглядывал, как высокий парень в очках прилаживал к ступням зеленые ласты, затягивал у лодыжек лямочки. На парне
Аверю удивило: несмотря на очки, парень был мускулист, широк и, наверно, запросто положил бы его, Аверю, на лопатки.
Второй парень, сидевший рядом в красных с белой полосой плавках, был кудряв, полноват и явно не спортсмен. Он держал маску и трубку для дыхания под водой.
"Ага, те новенькие, о которых говорила Алка", - сразу смекнул Аверя. Возле туристов на расстеленном брезенте, подложив под головы ядовито-желтые подушки, лежали в ярких купальниках две девушки, повернув к солнцу свои не очень-то загорелые и не очень-то худые спины и бока.
– Ты местный?
– спросил вдруг у Авери длинный.
– Ага, а что?
– Вон то Румыния, да?
– Он показал подбородком.
– Ну, Румыния, - ответил Аверя.
– А что?
– А ничего. Как близко она все-таки! Мы, понимаешь, неплохие пловцы... Как бы тут нечаянно водную границу не нарушить... Докуда Дунай наш?
Аверя слегка насторожился.
– Как раз посередке проходит граница.
– Сам из липован?
– Липован, - угрюмо бросил Аверя и, чтоб показать, что и он не какая-то там деревенщина, спросил: - А вы откуда будете?
– Из столицы нашей Родины... Ну, Аркадий, если погибну, прошу меня считать...
– Только ненадолго, Левка. Не так, как на Богазе...
– Идет.
– Шлепая, как большая лягушка, по песку ластами, в овальной маске со стеклом, с дыхательной трубкой в зубах, длинный зашагал к реке.
– С богом!
– крикнул Аркадий и стал смотреть, как его приятель лег на воду и поплыл, опустив вниз маску и выставив вверх трубку, как подводная лодка перископ.
Аверя решил кое-что выведать у них:
– Надолго приехали?
– Пока понравится. У вас тут чудно.
– Да ничего. А сами кто будете?
– А ты, однако, любопытный малый, - сказал кудрявый, - думаешь что-нибудь про нас такое?
Аверя мучительно покраснел:
– Ничего я не думаю.
– Ну если так, большое тебе спасибо от себя, от Льва и от обеих представительниц слабого пола.
– В прищуренных глазах Аркадия блеснула усмешка. Но дальше парень повел себя необъяснимо. Он, оказывается, совсем не обиделся на Аверю за допрос, потому что неожиданно сказал: - Ты, наверно, здорово плаваешь? Я уж заметил, как великолепно плавают местные ребята.
– Да ничего. Как же не плавать - живем при реке.
– После Льва я поплаваю с маской,
Вопрос был так неожидан, что Аверя смешался.
– Почему бы не попробовать. Можно.
– Тебя как зовут?
– Аверьян.
– Ну, очень приятно... А я - Аркадий. Давай руку. У вас тут столько удивительных старорусских, полузабытых у нас имен, что просто сердце замирает. Я, например, сегодня услышал имя Мавра... Удивительно! У нас только в книгах это встретишь.
– Всякие есть, - поддержал беседу Аверя, ведь могут же они оказаться полезными, и решил блеснуть: - У нас и Мартьян есть, и Викула, и Фока, и Куприян, и Филат, и Леон...
– Он вспоминал имена позамысловатей.
– А у меня есть брат родной, так его зовут Федот...
– Интересно!
– вздохнул Аркадий.
– Приехали мы сюда - и как в другой мир окунулись. Здорово! Не похоже на все, что видел. И эти ерики...
– Как вторая Венеция?
– Вот именно.
– Аркадий заулыбался.
– И эти ерики, и бочки с вином в "Буфетах" и ларьках, и дома из камыша с илом, и раки на базаре, и огромные, как блюда, камбалы... Твой отец кто - рыбак?
– М-г-гу, - произнес Аверя.
– А вы кто будете - студенты?
– Были, сейчас на работе: вот он - артист, читает с эстрады юмор, басни и прочее, а я - экономист.
– А-а-а...
– протянул Аверя, с неподдельным удивлением глядя на него, потому что за все свои тринадцать лет не видел ни одного живого экономиста. Артистов видел - приезжали из Одессы, а вот экономистов - нет, наверно, он очень важная персона.
Аверя и не заметил за разговором, как из воды вышел Лев с маской, поднятой на лоб.
– Контакт с местным населением!
– бросил он.
Так и не удалось в этот день Авере поплавать с ластами и маской.
Знакомый пронзительный визг заставил его подскочить с песка и броситься в глубину пляжа, к старым корявым вербам у плетней. Там лежал конец толстого ребристого шланга, по которому землесос, работавший на Дунайце, гнал со дна протоки воду с илом.
Вода была темно-коричневая, почти черная, била упругой и толстой, с бревно, струей и широким ручьем, проложив в песке руслице, сбегала в реку. Там-то вот, у конца шланга, и раздался визг.
Аверя ринулся туда. Аким с Власом и Фимой держали за руки и ноги Маряну перед самым жерлом шланга, а она вырывалась, билась, вся черная от жидкости, судорожно дергая ногами...
Ее визг не был мольбой о помощи. Просто Маряне было приятно, страшновато и весело - вот она и визжала. Аверя не стал ее освобождать. Помогая Фиме, он отобрал у нее одну Марянину ногу - самому бы две не удержать - и схватил ее железной хваткой. Ах, как ему стало жаль, что так много времени проговорил напрасно с Аркадием и столько упустил! И как это Маряна далась ребятам в руки...