Травница (И я не осуждаю тебя, Парк-авеню 79)
Шрифт:
Тишина. Молчание тянулось, пока Сергей безразлично не спросил:
– Он отвечает тебе?
– Нет!
– сердито буркнула я.
– Это хорошо.
– Почему?
– Если б ты сказала - отвечает...
Он замолк на полуслове, но я и так уже поняла: он бы решил, что я издеваюсь над ним. И рассердилась: я не виновата, что ты салата не съел! Вот возьму сейчас - и поглажу тебя ладонями со сборной плетёнкой из успокаивающих трав... И хмуро, на грани слёз, подумалось: мне бы кто валерьяночки предложил!
Сергей смотрел в пол, на мои босые ноги, смотрел слепо...
Зверь под моей рукой шевельнулся и, помедлив, шагнул к креслу. Сбоку. Со вспыхнувшей надеждой я следила за его движением. Вот сейчас... Вот сейчас Сергей увидит и поверит... Сейчас... Ну пожалуйста!.. Но волк уже оказался в поле зрения Сергея, а тот так и не шелохнулся. Не видит всё-таки... Не знаю, почему так всё происходило, но зверь решил проблему странной слепоты хозяина дома по-своему.
Свисающая с конца подлокотника кисть Сергея приподнялась, нечаянно огладив протискивающуюся под нею волчью башку. Сергей сильно вздрогнул и сжался. Теперь зверь смирно стоял у кресла, голову положив на колени хозяину дома. Ладонь Сергея неуверенно поднялась и опустилась на волчью башку. Снова неуверенное движение.
– Это его увидел Альберт?
– не поднимая глаз, спросил Сергей.
– Его.
– Ребята его видят?
– Только Андрей - со времени переезда в твой дом. Вадим видел реакцию Регги на следы волка. Поэтому знает, что волк есть, но не видит его. Ещё Стах его видит, - с облегчением сказала я.
Зверь осторожно вытащил голову из-под рук хозяина дома и отошёл к двери, исподлобья глядя на нас. Прислушиваясь, Сергей спросил:
– Он у двери?
– Да. Нам пора.
– Обещаешь, что потом придёшь ко мне? Даже не рассказывая, что делала в саду?
– Да.
Он, отвернувшись от меня, чтобы не видела, отъехал от входной двери - с отчаянно скривившимся ртом, отчего ещё сильней обозначились горькие складки по сторонам рта. Я шагнула мимо. "Даже целовать тебя не буду, потому что не прощаюсь".
– Я буду ждать.
Он вскинул голову - не поворачиваясь ко мне, в сторону, - с этими словами, будто услышал мою мысль о поцелуе. Но последнее, что я видела, закрывая дверь: разворот кресла, он снова опустил глаза на мои босые ноги - и его передёрнуло. От холода, который сам не ощущал, но который мне придётся испытать. Представил, как я, босая, сейчас пойду по мокрой земле...
И закрыла за собой дверь. Он не хотел пускать меня, боясь за меня... Я немного понимала эти чувства. Это как было у меня с Аней: я могла всю ночь гулять по городу, ничего не боясь, потому что знаю себя, но за младшую сестру всегда переживала, стоило ей лишь чуток задержаться вне дома к вечеру.
Крепко держась за холку белого зверя, я прыгнула со ступеней крыльца - и мы помчались вперёд, сначала за угол дома, к малиннику. Я примерно рассчитывала, что потом волк поведёт по границам поместья. Мы успели в просвет между тучами, и, пока бежали до угла, нас только слегка обдало дождём.
Волк сильными, но приноровленными к моему бегу скачками добрался
Внезапно нас накрыл кромешный мрак - мрачная чёрная тень. Будто упал. Такой страшный, что я не могла разглядеть собственных ладоней, поднесённых к глазам. Лишь небо сверху, близко-близко к земле, обвисшее и серое от полыхающих вдалеке молний.
Поворачивая по дорожке, я, подтолкнутая неясным чувством, обернулась на миг. Ветвистая молния распорола небо над острыми башнями замковой громады. Ахнув от неожиданности, я уловила грозные очертания крепости, окружённой защитными стенами. Но времени на разглядывание не осталось. Зверь буквально волок меня дальше. Чтобы не упасть, пришлось подчиниться и бежать, унося в памяти и огромную тень от крепостных стен, изредка вздрагивающую от молний, и призрачно-серое от вспыхивающего бегучего света высокое пространство из выступающих углов крепости и притаившейся широкой площади перед нею.
А под босыми ногами тем временем ощущалось нечто иное, чем просто асфальтовое покрытие. Твёрдая, даже жёсткая поверхность дорожки заставила пристальней вглядеться под ноги. Каменные плиты. Минут пять пробега - и ногам стало легко, но скользко на мокрых деревянных мостках. А потом - не тропа, но дорога. Наверное, когда она сухая - сильно уезженная. Я бежала по ней, ощущая склизкую, хоть и достаточно твёрдую основу и брызжа во все стороны водой, которой здесь набралось по щиколотку. Дождя пока нет, но нижний край юбки липко бил по ногам, быстро намокший от воды и грязи с дороги... А потом дорога вильнула под деревья. Нет, в жару здесь, наверное, неплохо. Но сейчас, после дождя, который только-только закончился и после которого поднявшимся ветром с ветвей быстро-быстро встряхивается вода... Холодно от влаги, пропитавшей, кажется, не только футболку, но и кожу...
Но я уже не могу обращать внимание даже на промозглый холод. Я бегу. И единственное тепло - от вытянутой руки, от пальцев, вцепившихся в шерсть белого волка.
Дорога исчезла. Мы прыгнули в высокую траву, как в настоящую штормовую волну. Не знаю, как волк, но я промокла так, что стала себе казаться полностью пропитанной водой медузой... И надо же... Всего несколько быстрых шагов в этой шелестящей траве - и она мгновенно раздалась передо мной.
... Что было дальше, я, наверное, в жизни не вспомню в подробностях. Промельк деревьев и кустов. Пронизанность лесного пространства дождём и молниями. Упругая трава под ногами - и стеной по сторонам, трава, творящая маленький тоннель, а позади немедленно смыкающаяся... Вечность бежали и ещё чуть...
... Задыхаясь, я стояла перед крыльцом дома и не могла понять, где я нахожусь.
Рык за спиной. Обернулась. Волк проскочил за угол дома и скрылся. И всё?.. Ради этого бега он меня и вытащил в дождь? Типа, позавидовал, как мы с Вадимом и Регги занимаемся пробежками по утрам?.. Не смешно.
Теперь поняла, где я... Отдышалась и медленно поднялась по ступеням к входной двери. Только встала под крышу - и хлынул дождь.
Над верхушками деревьев еле заметно, аж глаз резало неопределённой мутью, просветлел горизонт. Утро скоро.