Трепет света
Шрифт:
Я опустила взгляд на нашего сына и «щенка».
— Хочешь сказать, что Аластер будет способен перекидываться?
— Я не знаю, но давай оставим у него щенка и посмотрим. Когда-то это был один из моих символов.
Я понимала, что он говорил о том времени, когда был богом Ноденсом, исцеляющим божеством, в храме которого жили собаки, которые могли зализывать раны и залечивать их, среди прочего.
— Волшебные собаки, я полагала, собакой был ты, но по твоим словам…
— Я был не единственной собакой в моих
Мы взглянули на нашего сына и на щенка. Ку ши лег на пол перед кроваткой Брилуэн так же, как галли-трот перед люлькой Гвенвифар.
Мои гончие привалились ко мне, и я погладила их шелковистые макушки. Спайк засунул голову в кроватку и обнюхал малыша и щенка, который приоткрыл сонные глаза и лизнул его в нос. Спайк выпрямился и «улыбнулся» нам, вывалив язык, растеряв все свое достоинство и став похожим на большого бестолкового пса, которым мог быть время от времени.
— Спайк одобряет, — заметила я.
— Это правда, — согласился Дойл, улыбнувшись.
— Он твой сын, — удовлетворенно проговорил Холод.
Дойл сжал его руку со словами:
— Наш сын.
Лицо Холода засияло от счастья при этих словах.
— Наш сын, — повторил он.
Я передвинулась так, чтобы обхватить их обоих за пояс и стоять в объятьях с двумя моими мужчинами. В моей жизни были и другие мужчины, и я любила их, но именно от этих двоих пело мое сердце. Будь я достаточно человеком, я могла бы ощутить вину за это, но я не была им, поэтому и не чувствовала себя виноватой, это было лишь правдой моего сердца.
Китто погладил щенка и поцеловал малыша, а затем снова поднял кроватку.
— Сладких снов, маленький принц.
Мы оставили малышей довольно спать вместе со своими новыми защитниками и лучшими друзьями, потому что Дойл был прав: каждому ребенку нужна собака.
Глава 18
Два утра спустя я проснулась от дуновения магии и мурашек по коже. Мгновенье я просто смотрела в темноту спальни, а затем Холод обхватил меня за талию и вытащил из постели, держа меня одной рукой позади себя, а другой направляя меч на противоположную сторону кровати. Я сжала его руку, которой он меня удерживал, но не могла разглядеть за ним, что нам угрожало. Где Дойл? Почему его нет с нами?
— Дойл, Дойл, — позвал Холод, — это я, твой Убийственный Холод, а это наша Мерри.
Низкий, глубокий рык раздался по ту сторону комнаты. От этого звука волосы на затылке вставали дыбом, и напрягалось тело, готовое драться или бежать.
— Дойл, ты узнаешь меня? Я твой заместитель, твоя правая рука, твой Холод, ты узнаешь меня? — Холод заговорил тише, спокойнее, мягче.
В ответ снова раздалось глубокое, низкое рычание, и в этот самый момент я поняла, что по ту сторону комнаты находился Дойл. Он просто был в своей животной форме, в
— Дойл, — мягко и нерешительно позвала я.
Он снова зарычал.
Холод лишь немного наклонился так, чтобы я коснулась ногами пола, и он смог наконец повернуться лицом к угрозе в виде нашего драгоценного возлюбленного. Холод говорил очень осторожно, словно опасался даже лишком активной мимики.
— Очень медленно отступаем к двери. Когда дойдем до нее, ты аккуратно повернешь ручку и медленно откроешь дверь.
— Без резких движений, — прошептала я.
— Да, — ответил он.
Позади нас начала открываться дверь, и я прошипела:
— Замри.
— В чем дело? — раздался голос Усны.
— Дойл, — прошептала я, зная, что он услышит меня. Мать Усны была зачарована в кошку, отчего ему передалось немало кошачьих особенностей, в том числе трехцветные волосы и кожу и чрезвычайно острый слух, особенно высоких звуков таких, как женские голоса.
— Почему он угрожает вам?
— Тихо. Усна, когда я скажу, открой дверь и вытащи Мерри, — осторожно произнес Холод, подводя нас ближе к приоткрытой двери. Он немного повернулся для более выгодного положения.
— А как же ты? — спросила я.
— Я сразу за тобой, но твоя безопасность важнее.
Не уверена, что разделяла его точку зрения, но если Холод в самом деле собирается сразиться с Дойлом в его форме адской гончей/пуки, не думаю, что мне хватит духу смотреть на это. Почему Дойл преследует нас, почему рычит? Это было похоже на кошмар, и тогда меня осенило.
— Он спит, — сказала я.
— Что? — переспросил Холод, чудовищно медленно подводя нас ближе к двери.
— Дойл спит. Он не проснулся.
Усна по другую сторону двери уточнил:
— Хочешь сказать, он лунатит?
— Да.
— Прежде с ним такого никогда не случалось, — сказал Холод, и это означало, что за столетия их дружбы Дойл никогда не вытворял ничего подобного, так почему сейчас?
— Король поймал меня в ловушку во сне, — напомнила я. Мы были почти у входа. Я мягко коснулась обнаженной спины Холода и немного сдвинулась в сторону так, чтобы Усна смог открыть дверь шире, и мы смогли выбраться.
— Выходи, — прошептал Холод.
— Я боролась, и у меня вдруг появился меч моего отца.
— И нам пришлось позаботиться о том, чтобы ты не направила его против нас, — медленно проговорил он.
— Черт, — выругался Усна.
— Точно, — согласился Холод.
Темный пугающий рык снова отдался эхом в моем позвоночнике, на этот раз гораздо ближе. Нам нужно разбудить Дойла, но как? Что смогло привести меня в чувство?
— От вашего с Дойлом прикосновения я пришла в себя.
— Если вы приблизитесь настолько, чтобы прикоснуться к нему, — заметил Усна, — вы будете слишком близко.