Третье лето Союза «Волшебные штаны»
Шрифт:
Тибби
В воздухе Академии футбола витало что-то странное. Бриджит всю трясло, а в голове царил хаос — хаос, от которого ей хотелось избавиться. Хотя нет, избавиться как раз не хотелось, но хотелось, чтобы захотелось избавиться. Да, пожалуй, так.
Зал был обит сосной. Широкие доски на стенах, средние на полу и тонюсенькие на потолке. Он потихоньку заполнялся тренерами, администратора ми и другим персоналом лагеря. Дети должны были приехать только на следующий день. Бриджит вглядывалась в лица этих людей, и почти каждое
— Би?
Диана звала ее, но Бриджит не обернулась. Диана — верный друг, но раз сейчас она что-то скрывает, придется выяснить все самостоятельно.
В углу стоял стол с бутылками лимонада, кофеваркой, горами покупного печенья и пакетами овсянки с изюмом.
Что переполняло сердце Би? Страх или надеж да? Вдруг она почувствовала, что слева стоит кто-то очень знакомый. Она не знала, как это определила, ведь он стоял слишком далеко, чтобы она могла его видеть. Бриджит повернулась, и у нее потемнело в глазах. Неужели это он? Ну конечно, он! Неужели это действительно он?
— Бриджит!
Да, это, несомненно, он. Его темные глаза под соболиными бровями. Он стал выше, взрослее, но все-таки совсем не изменился. Удивлен ли он? Или рад? Или раздосадован?
Би подняла руку, словно защищаясь от удара.
Он же явно хотел ее обнять, но не решился преодолеть искаженное пространство между ними.
Надо было что-то сказать, но она только молча смотрела на него. В общем, она никогда не заботилась о том, чтобы соблюдать приличия.
— Как ты? — спросил он наконец. Би вспомнила, что он всегда был очень искренним, и это ей в нем безумно нравилось.
— Я — я в шоке, — честно ответила она. — Я не знала, что ты здесь тоже будешь.
— А я знал. — Он откашлялся. — В смысле, что ты здесь будешь.
— Откуда?
— Пару недель назад по почте рассылали список тренеров.
Бриджит чертыхнулась про себя. Ну почему она не читала все письма, которые получала? Наверное, потому, что ненавидела анкеты с вопросами вроде «Девичья фамилия матери… Профессия матери», а в последнее время подобные анкеты приходилось заполнять слишком часто.
Итак, он знал. А она не знала. А что бы изменилось, если бы знала?
Согласилась ли бы она провести лето в обществе Эрика Ричмана, известного разбивателя сердец?
Даже странно было, что он, в общем, такой же, как все обычные люди. Эти два года воображение рисовало ей невероятные образы Эрика, и эти образы заполняли ее мысли и будоражили чувства.
Он внимательно смотрел на нее и улыбнулся, когда наконец поймал ее взгляд.
— Итак, мне уже доложили, что ты не изменилась.
Она видела, как шевелятся его губы, но не понимала, что именно он говорит.
— Ты все так же классно играешь в футбол, — пояснил он.
Би забыла, что они в футбольном лагере. Забыла, что умеет играть в футбол.
— Да, неплохо, — сказала она, не вникая в то, о чем шла речь. И повторила еще раз: — Совсем неплохо.
Единственным взрослым, кто не поздравил Кармен с маминой беременностью, оказалась Валия Калигарис, Ленина бабушка. И сейчас, сидя с Валией на Лениной великолепной кухне, Кармен была ей за это безмерно благодарна.
К счастью, Валия в последнее время вообще была не расположена говорить.
Кармен могла издеваться над непритязательным сюжетом потому, что это была не ее мыльная опера. В ее мыльной опере «Красота и предательство» (той, которую она стала смотреть в декабре, когда успешно сдала пробные экзамены в университет и забросила учебу) не было подобных тупых сцен. В общем-то, смотрела Кармен исключительно из-за одного актера, Райана Хеннеси, — неописуемого красавца и ее настоящей любви, как бы ни смеялись над этим подруги. К тому же он был хорошим актером. Нет, серьезно. До сериалов он играл в театре, в основном Шекспира. По крайней мере, так было написано в «Гиде по сериалам», который Кармен пролистала, пока Тибби покупала кока-колу в супермаркете.
Размышления Кармен прервал стук входной двери: вошла Лена со своей мамой.
— Привет, Карма, — устало поздоровалась Лена: она целый день драила полы в ресторане. Ари тоже вернулась с работы.
— Как ты? — поинтересовалась Кармен у Лены.
В ответ та лишь вздохнула и закатила глаза:
— По крайней мере, у тебя есть работа.
— А ты пока ничего не нашла? — спросила Ари, наливая себе воды из контейнера. — Хотите пить?
— Нет, спасибо, — отозвалась Кармен. Если бы ей что-нибудь понадобилось, она бы сама взяла в холодильнике. Все Сентябрьские чувствовали себя в гостях друг у друга как дома. — Я… м-м-м… ищу работу, конечно. Только что-то не хочется опять наниматься няней, — добавила Кармен, зная, что Ари обязательно об этом спросит. — Кстати, я на днях видела объявление, что какой-то пожилой даме нужна сиделка пять дней в неделю. Вроде бы эта дама слепая, и ей нужно будет в основном читать. Так что я позвонила и оставила информацию на автоответчике.
Ари со стуком поставила стакан на буфет. Лена удивленно посмотрела на маму:
— Знаешь, даже странно. Я ведь давно хотела найти сиделку для Валии: ей грустно одной, и потом, ее надо часто водить к врачу. А мне на работе не разрешают уходить раньше.
Кармен кивнула.
— Я, если честно, надеялась, что Эффи или Лена за это возьмутся, но они начали работать еще весной.
Кармен сделала вид, что не заметила, какую физиономию скорчила при этих словах Лена.
— Какая зарплата была указана в том объявлении? — Ари явно воодушевилась.
— Восемь долларов в час.
— Давай я буду платить тебе восемь пятьдесят, чтобы в неделю получалось где-то тридцать часов? Мы бы вместе составили расписание.
Кармен задумалась, разглядывая вишневый лак на своих ногтях. Через мгновение она может превратиться из бездельницы в занятого человека. Единственное препятствие — деньги. Как-то нелепо получать их от Ари. С другой стороны, Ари проще нанять Кармен, чем чужого человека, да и Кармен намного приятнее проводить время в Ленином просторном доме, а не в захламленной старушечьей квартире.