Третий должен уйти
Шрифт:
— Мне как раз столько и нужно. Завтра подъедут машины, заберут все.
— Куда?
— Москва не сразу строилась. И до сих пор строится. Короче, есть варианты, я договорился. Комиссия — тридцать процентов.
— Ты же говорил, двадцать.
— Двадцать за мелочовку, а тут подряд на все лето. Все, что есть, заберут, и все, что будет.
— А как с оплатой? — Я знал, с кем имею дело, поэтому не спешил радоваться.
— Оплата по факту. Получили товар — оплатили. Я сразу половину забираю, чтобы вам не поднимать…
— Половину? — как-то не очень удивленно
Бандиты так и действуют — сначала палец прикусят, а потом и всю руку отхватят. Еще и голову отгрызут…
До Леши я с рэкетирами дел не имел, только слышал о них. Но теперь имел возможность на своей шкуре познать радость общения с ними.
— Ты что, считать не умеешь? Тридцать процентов — комиссионные, двадцать процентов — за «крышу».
— Двадцать за «крышу», — механически повторил я.
— А как же без «крыши»?
— Да у нас тут и с крышей со всех сторон задувает.
— Ну, мы теперь вместе работаем, нам друг другу помогать надо. Я так понимаю, у вас тут голая задница, раз такое дело, то за «крышу» с вас всего десять процентов. Как тебе такой вариант?
— Нормально… А за тридцать процентов комиссионных не я решаю, тут с Козьминым говорить надо.
Я нутром чувствовал, что нельзя доверять Леше. Ну а вдруг он действительно продаст товар и мы получим живые деньги?.. Тут уж или пан, или пропал. Но волынку я все-таки включил.
— Где он сейчас? В больнице? Пока то, пока се, а время не терпит… — поморщился Леша. — Хорошо, пусть будет двадцать процентов комиссионных и двадцать процентов за «крышу». Итого, тот же сороковник! Идет?
— Ну, тогда лучше тридцать и десять, — совсем не весело проговорил я.
Коммерческий энтузиазм Леши мог иссякнуть, тогда и комиссионные платить ему не нужно будет, а за «крышу» так и останется десять процентов. Но все равно, ощущение было таким, будто я менял шило на мыло. Сейчас десять процентов, а завтра двадцать. Хозяин — барин, сколько скажет, столько и будет.
— По рукам! Ну, так что, машины подгоняем?
— А деньги как, налом или безналом?
Безналичный расчет — это засада. С живыми деньгами в стране дефицит, поэтому в банках берут серьезный процент за срочную обналичку. А если в очередь встать, то через месяц-другой получишь — с минимальным процентом, но это будут уже объедки со стола гиперинфляции…
— Гонишь? Я же серьезный человек! — возмущенно протянул браток. — Я беру чистыми делами. Потому и тридцать процентов… Догонять надо!
— Было бы здорово.
Радости особой я не испытывал. Во-первых, приход не превысит расход, значит, прибыли не будет. Не будет прибыли, а налог все равно плати — как государству, так и бандитам. Но с этим пусть Тамара Максимовна разбирается, она с бухгалтерией химичит. Без двойной бухгалтерии сейчас никак… А во-вторых, я мог попасть и на эти деньги. Очень даже мог…
Рисковал я, очень рисковал, но мне нужно было сорвать хоть какой-то банк.
— Путем все будет! — подмигнул мне Леша. — Я смотрю, ты тут самый главный зам!
— Заместитель директора разбитого корыта, — хмыкнул я.
— Не
— Какие дела?
— Ну а ты можешь продать амбалу кирпич? Нет! А я могу! Если нормально пойдет, вообще за «крышу» платить не надо будет…
— Ноль процентов за «крышу» и сорок за комиссию? — сыронизировал я.
— Слушай, ты чего такой смурной? — Вид у Леши был такой, будто он хотел мне помочь, вытащить из депрессии. — Ты вообще когда-нибудь отдыхаешь?
— Ну, бывает…
— Не жалеешь ты себя. От работы кони дохнут… Короче, склады твои разгрузим, я тебя к себе в сауну заберу. Парилочка, пивко, ну, можно и девочку… В общем, тебе и склады разгрузить надо, и самого себя. За склады я сороковку возьму, а за баньку… Так уж и быть, за счет фирмы. Это у нас почти бесплатно. И девочки бесплатные. Одна Лизка чего стоит! — осклабился Леша. — Лучшая телка в городе! Это я тебе говорю!
— И твоя?
— И моя!
— И кличка у тебя Леший?
Об этом я мог догадаться и раньше, но не заморачивался на такие вопросы.
— Леший… Не ставьте Лешему капканы! Фильм такой есть. И в жизни так!
— Так никто и не ставит, — угрюмо кивнул я.
Капкан мог поставить сам Леший. Возможно, я уже сунул туда ногу…
— Миха попытался поставить, — усмехнулся браток. — А попал ты!
— Ну, не попал.
— Ну да, увернулся! Он в десанте служил, а ты где?
— В стройбате.
— Опля! И я в стройбате! Хулиганка у меня была, а ты по какой статье?
— По офицерской. Лейтенанта в прошлом году присвоили. А в этом лейтенантом уволили.
— Так ты у нас живодер, по ходу! — ухмыльнулся Леший.
— Не знаю, у нас так офицеров не называли…
— А у нас был один такой. Мы его после дембеля выцепили. Нехорошо вышло, честно тебе скажу, нельзя так было. Ну, да ладно, жив остался, хромать, правда, всю жизнь будет… А ты чего такой кислый?
Я и без того выглядел уныло, а сейчас и вовсе загрустил. Одна история с офицером чего стоила… Но это все мелочь по сравнению с той засадой, в которую, возможно, меня заманивал бандит.
— Не боись, все путем будет! — весело, но как-то не очень убедительно заверил меня Леший. — Я гарантию даю. А моя гарантия — это железно! Ну так что, по рукам?
Не должен был я соглашаться с ним, но мне нужно было разгрузить склады — хотя бы для того, чтобы доказать свою состоятельность. Непонятно почему, но Козьмин выбрал меня, и я должен был оправдать его доверие. Оправдаю — буду работать дальше, нет — уволюсь, к чертовой матери. Тут или пан, или пропал…
Чисто на территории завода — и кирпич вывезен, и даже обломки. И с мусором я разобрался — три дня его собирали до кучи, потом вывезли все. Даже вокруг завода порядок навели. А что еще делать, когда производство стоит? Технологическая линия в рабочем состоянии, но газ отключили полностью, а на электричество ввели жесткий лимит — только на освещение помещений и хватает. Чего я боялся, то и случилось.