Третий источник
Шрифт:
Что это? Чувства? Откуда они могут быть у виртуального клона? Но они есть!
И все же...
Ощущение виртуальности происходящего пронзило Фантика гигантской иглой. Не ирреальности, а именно виртуального события. Он-то отлично знал, что виртуальщина бывает ох как реальнее жизни. Вот как сейчас, когда это было словно бы наведенная и направленная галлюцинация, созданная борением воли Бербера и рыжей ведьмы.
Бойся рыжих!
Но сейчас нужно было бояться и багрового свечения, излучаемого Бербером. Фантик не испугался, он просто не успел этого сделать, захваченный происходящими событиями.
Лиза протянула руки к голове Бербера, камень болтался на левой, наливаясь молочным светом. Фантику показалось, что
– Ты не Утре...
– Проговорила она сквозь стиснутые зубы, - ты скорее всего... Нет, даже не Мастер... Ты Кукловод, да и то не из лучших. И ты будешь делать то, что я тебе скажу!!!
Некоторое время ничего не происходило, если не считать цветовых пульсаций молочно-зеленого и багрового, которым окампанировало басовое гудение, отдающееся в сознании Фантика и одновременно в его материальном теле. Происходящее становилось откровенно опасным и непонятным. Наконец, когда цвета смешались в некую мглистую субстанцию, окружившую пятачок, на котором они стояли, а остальные фигуры утратили четкость очертаний, Бербер сдулся и в изнеможении опустил голову.
***
И все же...
Все же это происходило наяву. Толяныч не смог бы объяснить этого ощущения, но уверенность его не нуждалась ни в малейшем подтверждении. Фантик же был временно выбит из круга событий, пытаясь помочь своему носителю переварить происходящее. Ему было жарко, пришлось рвануть рубаху, не жалея пуговиц, и подставить грудь легкому ветерку. Бирюза на цепочке качнулась, постукивая по груди.
– Ты подготовился лучше, чем можно было ожидать, Фант... Даже ведьму с собой приволок. Теперь я понимаю, как вы Магу уделали, хотя и на ковре ты всегда был получше его.
– Проговорил Бербер с придыханием.
– И видимо теперь думаешь, что все это тебе поможет отделаться легким испугом. А зря...
Бербер дунул вверх, пытаясь сдуть пот, обильно выступивший над верхней губой и продолжал:
– Могу предположить, что тебе от меня надо. Хочешь знать, кто Пастора завалил, и как их найти? Да об этом твоя рыжая подружка знает достаточно много! Что ж ты ее не спросишь? Или твоего умишка хватает лишь на пару палок?
– Ты имеешь в виду Альбу? Я ее с тех пор не видел.
– И ты до сих пор еще здесь? Хотя понимаю...
– Он выразительно посмотрел на Лизу. Грудь его бурно вздымалась.
– Мне с самого начала было странно, что Альба тебя не подмяла. Мы-то еще грешным делом думали, что запала на тебя, ты ведь всегда нравился бабам. Вот и Танька тогда... А ты, оказывается, просто ведьму нанял! Этого мы не просчитали. Так вот. Я тебе ничего не скажу, и ваши поганые инъекции на меня не подействуют. А по старой дружбе тебе советую - отдай, чего они просят, тогда может останешься, а я постараюсь тебя поотмазать, хотя не обещаю. Но по старой дружбе попробую. Я ж тебя не зря к себе столько раз звал... Сейчас ты бы такими делами ворочал! Дурак!!! Я ведь у Григорича про тебя все узнал. Мы со Сварщиком...
– "Тьфу, бляха-муха, Таньку приплел - это ладно. А этот-то маньяк здесь причем?! Тогда дело еще хуже, чем я поначалу думал!" - ...к нему наведались... Упустил ты шанс, да... Упустил... У них же Сила!!! Я ведь теперь, как апостол при...
Бербер вдруг заткнулся, и Толяныч удовлетворенно отметил, что "поганые" инъекции все же действуют, что бы он там не говорил вместе со всеми своими понтами.
– Ладно, Берберушка, не гони пургу. Все что ты тут наболтал - наплевать и забыть. Нюх я топтал этих твоих... Утре! Никто меня ни о чем не просил. Мне нужно пока только знать, кто Пастора покалечил. Кстати он жив, а вещица эта, из-за которой весь сыр-бор разгорелся... У Пастора ее никогда и не было. Она и сейчас при мне, и ты ее сподобишься увидеть, если не будешь умным. Понял?!
– Про вещицу Толяныч ляпнул просто по
– Да ты что!!! Ты что, охренел?!! Да ты хоть знаешь, чем тебе это грозит? Нет. Это ты на пушку берешь... О черт!
– Бербер остекленел глазами, вперив взгляд в какую-то точку на теле Толяныча.
– Анти-страх! Фант, не делай этого, не верь им! Не верь...
Интересно, куда это он так уставился, как будто конец света увидел?
Толяныч прикинув про себя направление понял, что Бербер увидел бирюзу у него на груди и явно напрягся. Все как Пастор и обещал. Верят они там где-то в символы. Верят. Анти-страх?.. Ладно, сейчас это не имеет значения подсказала коррекция устами "соседа". Признание Бербера фактически получено, осталось добиться от него информации про тех, кого он так неосмотрительно назвал "мы" и "они".
– Не веришь? Может, замажем на сто чипов, а?
По подбородку Бербера потекла струйка слюны, глаза забегали, но одновременно по ногам его тонкой змейкой вновь заструился багрянец (так младенец писает в штанишки), почти незаметный в свете заходящего солнца.
Толяныч заставил себя помотать головой: "Ты видишь, братан?!!" воззвал он мысленно к "соседу", пытаясь разогнать тяжесть, давившую на мозги, попутно с удивлением отметив, что чертова струна, донимавшая его с самого утра, наконец умолкла. Фантик подтвердил - да, вижу.
Багрянец добрался до подошвы берберовского ботинка, и вдруг забился, как пойманный мотылек, свиваясь спиралью внутри невидимого сачка.
– Я не дам тебе уйти!!! Именем Темной Матери!!! Нижние миры закрыты для тебя!
– Рявкнула Лиза так, что Толяныч аж подпрыгнул, и тряхнула своим амулетом.
– Смотри сюда!
Фантик тоже посмотрел в камень, вдруг обретший глубину, и в этой глубине он усмотрел трепещущее нечто - уродливый силуэт, беззвучно открывающее рот существо, а из середки его выпучивались какие-то слизистые шланги, похожие на пучки протухших колбасных изделий, которые он когда-то видел, когда подрабатывал разнорабочим на мясокомбинате.
– Вожатая!!!
– В голосе Бербера послышалось отчаянье, и он шлепнулся на задницу. Багрянец опять пропал.
– Александр, инъектор!
– Приказ ведьмы, теперь вдобавок оказавшейся еще какой-то Вожатой, заставил Сашка метнуться к ней с трехкубовой машинкой и очередной синей ампулой.
– Давай!
– И она затянула на обмякшей руке Бербера жгут.
"Такие повороты не для моего джойстика..." - и снова Фантик не дал себе отвести глаз. А было от чего: мертвый Мага с его воплем - это цветочки, а вот ягодки похоже только начинались. Схватив Бербера за виски, ведьма вперилась в его глаза, и конвульсии сотрясали обоих. Реальность опять пошла волнами, двоясь и разделяясь. Фантик видел, что пелена, обволакивающая их завертелась тройной спиралью, и звук, родившийся в сердцевине был подобен визгу циркулярной пилы, наткнувшейся на гвоздь. Монотонный речитатив ведьмы почти растворился в нем, и спираль вращалась все быстрее.
СБОЙ:
Странные образы рождало это вращение, словно диск циркулярной пилы вгрызался прямо в мозг.
Массивная туша на последней стадии разделки подвешена под потолок, а глаза живые и совсем человечьи...
Темная фигура в островерхом колпаке или капюшоне, с перевернутой фиолетовой звездой, заносит кривой нож над распростертым телом девушки...
А вот их уже много - этих фигур в сомкнутом строю, и они надвигаются, надвигаются. Лиц нет, только мрак под капюшонами...
Вот ярко желтая нить вплелась в спираль, оплетая голову Бербера, и потянулась ко лбу ведьмы. Потом еще две, и еще, и скоро целый клубок шевелящихся нитей оплетал борющихся, и невесть откуда взявшийся Сашок рубит их ножом, пока наконец не рассекает Берберу лоб, но темный багрянец уже заливает все вокруг, и в нем рождались полчища совершенно безголовых существ.