Третий Рим
Шрифт:
И все это имело целью, создание нового человека и сверхоружия.
Организация щедро финансировалась крупными германскими концернами «BMW» , «Daimler-Benz» и Немецким банком, в ней в поте лица трудились многие известные ученые и специалисты, в том числе освобожденные из концентрационных лагерей.
Но если «абрис»* нового человека успешно созидался и укладывался в расовую теорию, то второй аспект деятельности желал лучшего.
Чаша Грааля*, Копье судьбы* и другие священные реликвии, по – прежнему оставались
И теперь, следуя к кабинету могущественного шефа «Аненербе», Шиффер и его коллеги, несли желанную весть.
В приемной их уже ждал личный адъютант Гиммлера, без проволочек проводивший всех в кабинет второго лица Рейха.
– Зиг хайль! – дружно выбросили вверх руки все пятеро, как только узрели сидящего за громадным столом рейхсминистра, и тот не вставая им ответил.
Гиммлер был в военном, цвета хаки мундире, белой сорочке с галстуком и золотым значком НСДАП* на кармане френча.
Позади рейхсляйтера*, со стены, на вошедших пучился Адольф Гитлер, снятый на фоне Альп, а в простенке, между двумя с тяжелыми шторами окнами, висело полотно Никола Пуссена «Похищение сабинянок».
– Присаживайтесь, господа, – холодно блеснули очки,– а вас, Эрнст, прошу вот сюда, в кресло.
Рейхсминистр благоволил к известному биологу и исследователю Востока, и не скрывал этого.
Итак, я вас слушаю, – сказал он, когда Шеффер сел в стоящее у приставного стола кресло, а остальные на длинный ряд стульев в противоположном конце.
– Мы нашли, то, что искали, экселенц, – выпятил вперед подбородок Шеффер и сделал значительную паузу.
Стало слышно, как в кабинете качается маятник напольных часов, а у Гиммлера отвисла челюсть.
– Дальше, – прохрипел он, после чего снял очки, и, протерев их носовым платком, дрожащей рукой водрузил на место.
Когда же штурмбанфюрер коротко поведал шефу «Аненербе» о том, что уже знает читатель, Гиммлер впал в прострацию.
Затем очнулся, взял себя в руки, и, налив в хрустальный стакан воды из стоящего на столе графина, жадно его вылакал.
– Я хочу Это видеть, – воззрился на Шеффера. – Немедленно!
Тот сделал знак сидящим позади, и Бегер с Краузе зарысили к выходу.
Вскоре они вернулись с двумя потертыми кофрами, водрузили их на стоящий под окнами, длинный стол для совещаний, открыли и осторожно извлекли находки.
– Вот, прошу вас, – сделал приглашающий жест Шеффер и, поднявшись из кресла, подошел к столу.
Гиммлер сделал то же самое, несколько минут пристально их рассматривал, а потом возвел глаза к потолку и стал шептать молитву.
– Я сейчас же доложу об этом фюреру! – закончив общение с Богом, обвел он глазами присутствующих.
– Хотя
Спустя час, «Хорьх» рейхминистра в сопровождении двух автомобилей охраны, въехал на территорию расположенного в Шпреевальде секретного полигона «Аненербе», где помимо опытов над людьми, доставляемыми из ближайшего концлагеря, проводились и некоторые другие.
Он находился в сосновом лесу, был окружен колючей проволокой и надежно охранялся.
Выбежавший из главного корпуса и отдавший рапорт комендант, лично сопроводил кавалькаду* в дальний конец леса, где помимо прочего, находилось и стрельбище, после чего застыл перед вышедшим из машины рейхсминистром.
– Доставьте сюда десяток подопытных. Из тех, что уже не представляют интереса, – взмахнул лайковой перчаткой Гиммлер. – И поместите их вон туда – кивнул на расположенный в конце стрельбища, пятнистый бронеколпак.
– Слушаюсь! – рявкнул комендант, и все прошли в расположенное рядом укрытие.
– А вы, – обернулся рейхсфюрер к захваченному с собой кинооператору, снимите все на пленку.
Когда все было готово, Гиммлер взял из рук адъютанта цейсовский бинокль, и обернулся, – начинайте.
Вслед за этим застрекотала кинокамера, Шеффер кивнул держащему в руке саквояж Краузе, и, спустя минуту, тот стоял со шлемом на голове у амбразуры.
Во время плавания на лайнере, участники экспедиции изучили его по мере сил, и определили Краузе в операторы.
После этого штурбанфюрер скомандовал, – огонь! и Краузе поднял к шлему руку.
В следующее мгновение на колпаке заплясала золотая нить, и он, словно в кошмарном сне, бесшумно развалился,
– Сила богов, – прошептал ошарашенный рейхминистр и вернул бинокль адъютанту.
Когда вся группа, шагая по росистой траве подошла к тому, что раньше было укреплением, перед ними предстала апокалипсическая* картина.
Крупповская, упрятанная в цемент броня была рассечена словно арбуз и оплавилась, а от людей остались дымящиеся ошметки.
– Невиданно! – радостно осклабился, обычно сдержанный шеф «Аненербе».
– Эрнст, вы герои нации!
«Герои» воротили носы от запаха горелого мяса и натянуто улыбались.
На следующий день, по бетонной автостраде, следовавшей из Берлина на юг Баварии, мчались два черных лимузина, сопровождаемые бронетранспортером.
В первом, откинувшись на мягкую спинку заднего сидения, сидели рейхсфюрер с Шеффером, следующем позади его подчиненные, а в бронетранспортере, под надежной охраной отделения эсэсовцев, покоились артефакты и отснятая накануне пленка.
Группа ехала на встречу с фюрером в его альпийскую резиденцию «Бергхофф», с докладом о знаменательном событии.