Третий шеар Итериана
Шрифт:
Это ей нужно знать. Обязательно.
— Я долгое время пробыл в воде, и вода признала меня. Научила, как исцелиться. Я не специально, нет, но… Помнишь цветы? И ты заболела потом… Прости…
Потерся щекой о ее руки. Перецеловал один за другим тоненькие пальчики…
Не те слова, все равно не те.
— Шеар становится шеаром, лишь когда овладевает всеми четырьмя началами. Он должен пройти специальный лабиринт, где столкнется с различными препятствиями. Моим лабиринтом была моя жизнь. Холгер так решил. Или Огонь, вернувший меня. Я не знаю. И тогда не знал. Был уверен, что останусь навсегда с вами. С тобой… Помнишь, мы на
Он прервался, чтобы сделать глубокий вдох. Воздух, злопамятная стихия, до сих пор иногда противился ему, и легкие сжимало от невозможности вобрать в себя живительную свежесть.
— Я никогда не забывал тебя. Если бы забыл, то не выжил бы там. Это все, что тебе нужно знать. И да, я вернул бы тебя любой ценой. Но только тебя. Я боялся, что ты… не умрешь, нет, не выйдешь замуж… Но ты могла стать другой. Чужой. Не моей Софи, а… Но ты — это ты. Несмотря ни на что. Все та же девочка, которую я любил, люблю и всегда буду любить.
Теперь, наверное, правильно.
И на сегодня, однозначно, все.
Тьен говорил, а Софи слушала.
Смотрела на него. И вокруг.
Родной мир, собственная спальня казались менее реальными, чем каменный зал хранилища памяти на далеком Итериане.
Такой же нереальной была вся ее жизнь.
И ее ли?
Тьен вспоминал прошлое, и она видела как наяву кофейню в Ли-Рей, музей, магазины. Но то была его жизнь: он решал, куда им пойти, что купить, чем заняться вечером. Ей нравилось, но все-таки…
Его жизнь — его лабиринт, частью которого невольно стали они с Люком. Засохшие за одну ночь цветы, раздирающий легкие кашель, дымящийся автомобиль, врезавшийся в фонарный столб… Вехи на пути будущего шеара…
Но он вернулся к ним. К ней. Там, в Дивном мире его окружали прекраснейшие из женщин, все эти альвы, сильфиды, ундины. Даже троллихи, которых в ее мире изображают уродливыми каменными глыбами, в Итериане красивы, как ожившие статуи… И у всех у них были годы на то, чтобы оставить след в его сердце. А у нее — всего три месяца и веснушки на носу. Но он вернулся к ней…
Сказал, что любит и всегда любил.
И она его — всегда. Но когда хотела признаться в этом, с губ сорвалось другое:
— Спасибо.
Тьен поднял на нее полный непонимания взгляд.
— За что?
— За Люка. И за… все остальное… Что-то ведь было еще?
— Почти ничего. Только Хлоя.
— Хлоя? — к такому ответу Софи оказалась не готова. Тут же появились догадки, одна другой невероятнее. — Она… кто?
Возникла из ниоткуда. С цветами управляется умело. Какая-нибудь дриада или цветочная фея, которую Тьен приставил к ней?
— Всего лишь девушка, которой нужна
Так просто. Так сложно.
И вряд ли, чтобы это было, действительно, все.
— Анри, — вспомнила она. — Он ушел тогда…
— Он ушел, потому что понял, что лишний. А расстались вы еще раньше.
Не отпуская ее рук, Тьен поднялся с пола и присел на кровать рядом с нею.
— Я понимаю, что это нелегко. Но мы разберемся, мелкая, обязательно разберемся.
Мелкая.
Губы дрогнули в нервной усмешке.
Называя Софи так, сознательно или нет, Тьен возвращал ее в их общее прошлое, когда все было легко и понятно. Словно обещал, что и будущее будет таким же…
А, собственно, почему бы и нет?
Да, он шеар, а она человек. Им отмерен разный жизненный срок. Но разве люди, соединяя судьбы, уверены, что им суждено, как в сказке, умереть в один день? А ей даже чуточку легче от того, что знает наверняка, что не ей предстоит остаться доживать свой век в одиночестве…
Нет, не наверняка. Он шеар. И в любую минуту может уйти. Надолго. Или даже… Чужие воспоминания вернулись на миг. В день свадьбы Йонела не думала, что потеряет мужа: он ведь шеар, нет никого сильнее. А Софи теперь будет думать и бояться… Но разве у людей иначе? Разве жены полицейских не волнуются, провожая мужей на работу? А жены военных? Моряков, уходящих в рейс? Да и вообще, жизнь непредсказуема. В прошлом месяце почтальон, обслуживающий их квартал, на велосипеде налетел на камень, упал и ударился головой о бордюр… Его жена точно не сомневалась, что у мужа мирная и не опасная работа, а сейчас осталась одна с тремя детьми. Всей улицей собирали для них деньги…
Софи-то с детьми не останется. Но и так бывает. В соседнем подъезде живет пара, обоим уже за шестьдесят. Каждый вечер они отправляются на прогулку, и он в любую погоду несет ее зонт, смешной такой, с бахромой и рюшами. А она заботливо поправляет ему галстук… или шарф, если зимой, и поднимает воротник пальто… Детей у них никогда не было, но когда они под ручку проходят мимо витрины цветочного магазина, кажутся самыми счастливыми на свете…
А Тьен прав. Она не желала бы для своего ребенка всего того, через что довелось пройти ему.
Тьен всегда прав…
Девушка вздрогнула всем телом и непроизвольно отстранилась от обнимавшего ее мужчины. Не дававшая покоя мысль, поначалу смутная и неуловимая, наконец-то оформилась в нечто четкое. Страшное. Страшнее, чем смерть или жизнь без детей. Для нее страшнее…
— Софи?
— Прости…
Она вскочила и быстро подошла к окну. Прижалась лбом к прогретому солнцем стеклу.
Нужно взять себя в руки. Обдумать все, включая пугающую догадку…
— Что случилось? — Тьен подошел и встал рядом. — Извини, глупый вопрос, но… Что-то ведь случилось?
— Да.
Нет.
Она ведь тоже не забывала его, никогда. Ждала. Писала письма…
— Тьен, я запуталась. Все это так…
Мужчина резко развернул ее к себе.
— Не пугай меня, пожалуйста. Ты ведь сказала уже. Там. Приняла решение.
— Да, но… я не уверена, что это мое решение.
В его глазах отразилось такое искреннее недоумение, что она поверила… почти поверила.
— Тьен, я не знаю, как объяснить. Когда ты вернулся? Когда вернулось всё? Мне казалось, это от того, что я ждала тебя все это время и сама хотела… Но если не хотела? Если не я?