Третий всадник мрака
Шрифт:
– НО! Подчеркиваю: ты не моя мама.
– Хорошо-хорошо… – кивнула Даф, думая, что сынок пошел характером в мамашу.
– Просто странная деталь… Один парень из класса дразнил меня: Петрусик Чу моданов. Обалденно смешно… Повторял два года подряд изо дня в день!.. Я просил его остановиться… НО! Ему казалось, что от многократного употребления шутка становится только смешнее.
– А сейчас он больше так не делает? – спросила Дафна, надеясь сразу добраться до финала.
Чимоданов посмотрел на большого
– Подтверждаю: не делает. Он откусил во сне половину языка. А накануне я пожелал ему именно этого. Идиотское совпадение, не находишь?
– Да, идиотское, – сказала Даф, печально посмотрев на черные сомкнутые брови. – Он хотя бы жив?
– Подтверждаю: живет и процветает. Ест с аппетитом. Ходит в школу. Сдает письменные работы в огромном количестве.
– Только письменные?
Змеиная улыбка скользнула по губам Чимоданова.
– НО! Вслух его не спрашивают.
Даф посмотрела на кота. Рвущиеся на свободу крылья горбом стояли под новым, наспех раздобытым три четверти часа назад комбинезоном. С комбинезоном у Дафны едва не возникла накладка. Денег у нее не было, а таскать с собой крылатого котика было все же стремно. Учитывая ненадежность заклинаний невидимости, которые раскисали от малейшего дождя, даже от случайной капли из кондиционера, нездоровый интерес окружающих был обеспечен. В итоге Дафна решила воспользоваться методом Эссиорха и поискать неудачливый комбинезон. Однако неудачливые комбинезоны обнаруживаться упорно не желали. Никто из-за них не грабил инкассаторов, не продавал эйдоса и не разрушал семейных уз. В основном их приобретали тихие старушки с пониженным давлением или энергичные молодые особы с повышенным. Наконец почти отчаявшейся Дафне удалось найти комбинезон, который двумя неделями спустя надели бы на кошку с котятами перед тем, как уйти на работу. Ничего страшного бы не произошло, но котята испытали бы ряд неудобств. Несколько минут спустя комбинезон уже красовался на недовольном Депресняке.
– Радуйся, что помог котятам! – заявила ему Даф.
И вот теперь полыхающие зрачки Депресняка были устремлены не на Чимоданова, а на его монстров. Хвост кота – верный барометр его настроения – подрагивал.
«Странно, – подумала Дафна. – Чего это он?»
Депресняк спрыгнул с ее плеча и крадучись пошел мимо монстров, выстроившихся вдоль письменного стола Петруччо. Чимоданов напряженно смотрел на кота. Дафна заметила, что на лбу у него выступил пот.
– Нет! Я сказал: нет! Не трогать! – внезапно крикнул Чимоданов придушенным голосом.
Прежде чем у Дафны успела сформироваться по этому поводу отчетливая мысль, что-то мелькнуло в воздухе. Одна из фигур – жуткая полуящерица-полупантера, искусно собранная из жженых пластиковых бутылок и проволоки, бросилась на кота.
Депресняк извернулся, перекатился на спину и с силой ударил монстра задними лапами. Пластиковые бутылки отлетели в угол. Не успели они удариться о стену, как еще несколько монстров
Дафна рванула из рюкзака флейту.
– Стоп! – крикнул Чимоданов. – Стоп! Всем стоять!.. Я сказал: никому не двигаться!
Он бросился животом на пол и сгреб своих воинственных страшил в кучу, накрыв их грудью. Те возились, пытаясь выбраться. Двигались они медленно, на человеческий взгляд, заторможенно. Исключение составляла только ящерица-пантера, которая снова пыталась атаковать Депресняка.
– Ну вот! Теперь ты знаешь… Довольна? – крикнул Дафне Чимоданов.
Даф опустила флейту.
– Я – нет… Но кое-кто обрадуется, что не ошибся в тебе. Ты не представишь мне свою орду?
Чимоданов вскинул голову и, недоумевая, уставился на нее.
«Ага! А вот теперь ты точно удивлен! Пытаешься просчитать меня, но не можешь», – удовлетворенно подумала Даф.
Убедившись, что монстры успокоились и больше не бросаются на кота, Петруччо встал.
– Хм! Ты действительно хочешь познакомиться с моими монстрами? – протянул он недоверчиво.
– Подтверждаю. С тобой же я познакомилась, – ответила Дафна, убежденная, что Чимоданов, в отличие от своей мамочки, не уловит иронии.
Так и оказалось.
– Их тут сорок, но большинство получились неживые. Я так и не смог ничего с ними поделать, – сказал Петруччо, кивнув на неподвижные фигурки на полках.
– А живых много?
– Живых только пять. Правда, иногда они оживают не сразу, а с запозданием… – сказал Петруччо.
– А как ты их оживлял? – спросила Даф.
Для нее важно было понять: происходило ли это по магическому ритуалу (тогда это свидетельствовало бы, что перед ней маг, которому место в школе волшебства) или по творческой созидательной или разрушительной воле (это уже врожденный дар стражей).
Чимоданов замялся.
– Я сам не знаю… Я дышал на них. И представлял.
– И все?
– Ну да. Все. Когда первый вдруг ожил и шевельнул рукой, я ужасно испугался. Поклялся больше этого не делать. Ни за что. Никогда.
«Страж. Но темный», – подумала Дафна с сожалением.
– А потом сделал второго, третьего и так далее? – спросила она.
Петруччо кивнул.
– Вроде того… Знакомься. Вот эти крайние – Визгарь и Крошило. Они тупые, хотя сильные. Могут только сражаться.
Даф посмотрела на двух массивных монстров, один из которых был тот самый, с медицинскими иглами. Ногами второму служили два старых утюга, грудью – ржавый тостер, в остальном же он был собран из чего-то непонятного. Угадывались только электрические шнуры с вилками. Щупальца?
– Вдвоем они прикончили бы твоего кота на месте, – сказал Петруччо.
– Сомневаюсь, – заметила Даф.
– Подтверждаю: прикончили бы. Ты не видела их в деле.
– А ты не видел в деле моего котика… Кто на него бросился-то?