Тревожная командировка
Шрифт:
Тот в начале разговора побледнел, потом же начал отходить. А к концу он подумал и согласился. А куда ему было деваться. Если бы я сказал ребятам, что его отец стукач, весь его авторитет сразу же бы пропал.
Дальше пошло веселее. Он убрал нож, подошел к ребятам, тихонько поговорил, показывая на меня. Когда я подошел, то они улыбались. Я пригласил их к костру. И достал колбасу, тушенку, сгущенку и мы начали перекус.
Мы договорились, что завтра утром после десяти, от них придет парень
Все это время мой умный пес сидел в стороне и наблюдал за событиями. Мне даже иногда казалось, что у него человеческий разум. Он ни разу больше не зарычал, он понял, что я решаю проблему, что меня не надо защищать. Даже люди бывают глупее. Что же я без пса делать буду? И как я его тут оставлю? Одна идея у меня появилась, но я оставил ее на потом.
Глава 14
Мы с псом переночевали у костра. И ждали десяти часов, когда нам должны были принести продукты. Время шло, но никого не было. Я начал думать о том, что какая-то неприятность на подходе.
И точно. В половине одиннадцатого появился старший парень. Он подошел, молча сел и стал ждать. Через пять минут появился мужчина. Невысокого роста, в пиджаке и кепке, с остроносым лицом и хитрым прищуром глаз. Я понял — это отец парня. Он присел у костра и молчал.
Я смотрел на него, и как учили в таких случаях, направил взгляд в его переносицу. Мы оба молчали. На курсах нам говорили, что есть случаи, когда нужно ждать, пока не заговорит ваш собеседник. Кто первый начнет, тот и покажет свою слабость.
Парень хотел начать говорить, но отец шлепнул его по руке. Мы все ждали. Я посмотрел на пса, тот, чувствуя ответственный момент, даже не шевелился.
Молчание затянулось. Я в своем пространстве. Я хозяин, а он пришел, так пусть и начинает. Ему что-то нужно, не мне.
— Ну, что вы хотите мне сказать, — начал мужчина.
Я перевел взгляд на его сына, потом снова на него. Он понял меня и отослал парня. Потом посмотрел на пса. — Он ничего не расскажет, — улыбнулся одними губами я.
— Зачем вы моего сына посылали в магазин за продуктами. Он, что вам шестерка? — мужчина говорил вежливо. Однако чувствовалось, что в любое время он может сменить тон.
— Давайте поговорим спокойно, Тимофей Краскин, — я решил, что официальный тон подойдет лучше.
— Извините, а с кем я говорю? — отозвался мужчина.
— На данный момент это неважно. Возможно позже я что-то и расскажу, — ответил я.
— На человека из органов вы не похожи. КГБ? Тоже не похожи. Не могу понять, как с вами общаться.
Было видно, что отец парня не знает, как себя вести. Я глянул на его кисти рук. Все правильно —
— Давайте сделаем так, — я начал говорить, — я расскажу немного о вас, хотя лично вы мне не нужны. Итак. Вы в свое время подписали заявление о сотрудничестве с органами. Так?
Мужчина при этих словах оглянулся на сына, и понял, что сын это уже знает.
— А вообще отошлите сына назад. Потом расскажите ему сами, что хотите. А то, может быть, мы с вами не договоримся, зачем сыну быть свидетелем чего-нибудь такого.
Мужчина коротко задумался, потом махнул рукой сыну — иди домой. Парень посмотрел на меня, и опустив голову, пошел домой. Он сейчас точно убедился, что его отец стукач.
Без сына разговор пошел легче. Видимо мужчина уже решил для себя, как ему себя вести.
Я начал говорить о майоре Кукушкине. Мужчина все ниже склонял голову и наконец кивнул, все хватит. Я смотрел и думал, как быстро меняется человек. Только что был вполне уверенный в себе мужчина, и вот передо мной жалкий, поникший уголовник.
Я стал объяснять, что мне нужно. Дальше мы договорились, что сегодня к вечеру, часов в шесть, его сын принесет мне продукты. И будет носить, пока я не отменю задание. Он кивнул головой и стал подниматься.
Руку я ему жать не стал, но когда отворачивался, то заметил, что мой пес дернул головой. Я резко ушел в сторону и вовремя. Его рука с ножом зацепила мой пиджак. Я повернулся и сделал мужику загибание верхушки. Это довольно жестокий прием. Если его делать на асфальте, то запросто можно убить человека.
Я придавил его коленом к земле. Нож его валялся рядом.
— Может кончить тебя, чтобы больше не коптил белый свет. Одной мразью меньше станет. Так пацана твоего жалко, — намеренно жестко говорил я, — живи покамест. Еще раз рыпнешься, весь поселок будет знать, что ты стукач. Что ты много людей сдал, чтобы себя спасти.
Я отопнул нож и отпустил Тимофея. Тот встал. Отряхнул пиджак. И неожиданно склонился передо мной: — Вы уж извиняйте. По глупости я напал. Прошу вас никому не говорите за меня. И с сыном я поговорю. К вечеру он и принесет вам еду.
— Никому не говори про меня. За мной должны приехать. И не дай бог что-то со мной случится. Ты не в лагерь пойдешь, ты туда пойдешь, — я показал на землю.
— Я понял, все понял. — затараторил Тимофей. Мой пес внимательно смотрел на него. Тимофей пошел, опустив плечи.
Мы с псом собрались в поселок. Нужно было идти на почту, узнать новости от Шуры. Мешок с оставшейся едой я спрятал повыше на дерево и рядом помазал мазью “Дэта”, может отпугнет бурундуков, а то я видел одного рядом.