Тревожные сны царской свиты
Шрифт:
Антикризисная программа правительства, безусловно, необходима, но она малоэффективна не в силу непродуманности (как всякая программа, сотворенная в спешном порядке, она уязвима, даже если в целом разумна), она малоэффективна в силу разрушенного авторитета власти, полного отсутствия профессиональной логики в кадровой политике. Каприз президента не может быть философией управления страной. А сегодня это именно так.
14 июля 1998 года.
Внезапное предложение президента провести встречи с руководством парламента в Кремле. Формальное обоснование - перед обсуждением в Думе антикризисных законов президент хотел бы... Отточие очень кстати, потому как чего именно хотел президент, угадать не так просто. Поведение нашего президента - всегда сфера угадывания, а не понимания. Так все-таки почему столь внезапно? Потому, что благополучно закончились переговоры о стабилизационном кредите с МВФ? По словам Чубайса, это где-то 20 миллиардов долларов, суммарно, со всеми составляющими. В лабиринте, в который угодила экономика,
Задача встречи - разрядить ситуацию. Сыграть умиротворенность. Преподнести думцам сговорчивого президента. Вспомним, как в критической ситуации точно такой же ход использовал Горбачев, предложив Верховному Совету новую экономическую программу. Она свалилась как снег на голову непросвещенного парламента, и все заговорили, что увидели другого Горбачева. Восхищение - материал легко воспламеняемый, а значит, быстро сгорающий.
Программа умиротворения была выдержана в клинических пропорциях. Июль, начиная с 92-го года, месяц переворотных предчувствий. Раскройте российские газеты, и вы в этом убедитесь. Каждый год одно и тоже. Нынешний июль традиционен. Президент пообещал, что переворота не будет; роспуска Думы не будет; изменения Конституции не будет и досрочных выборов не будет тоже. "Уйди я раньше времени, вы передеретесь", - заметил президент. Этого очевидного тезиса никто из присутствующих оспаривать не стал. И чтобы совсем успокоить парламентские верхи, президент еще раз пообещал не выдвигать своей кандидатуры на следующий срок. На всяких торгах нужна взаимность. Парламентские лидеры дали понять, что в этом случае они готовы погасить процедуру импичмента. Обменявшись обещаниями и выпив предложенный чай, участники встречи с чувством смущенного удовлетворения разошлись. Для убедительности президентское окружение сделало еще один, достаточно точный по существу общей интриги, ход. Телекомпаниям были предложены все видеоматериалы о встрече, включая и ее закрытую часть. Разумеется, встреча была не сущностной, а ритуальной. Но самой примечательной ее чертой был не смысл разговора, а девиз этой встречи. Именно он делал эту встречу уникальной. "Нас всех одинаково не любят. Поэтому нам есть смысл объединить усилия. По принципу - делить можно любовь, а нелюбовь - общее достояние". В этом смысле президент прав. Впервые неавторитетность власти в обществе абсолютно тождественна во всех ее звеньях.
В ПОИСКАХ ПИНОЧЕТА
Вообще, власть свергают в двух случаях: когда она популярна и ее популярность пагубна для противников власти. Но чаще, когда она бессильна, непрофессиональна и неавторитетна одновременно. Смена власти в этом случае - явление здравое. Это не более чем защитная реакция общества. У власти другая логика. Смысл в обладании, а не в авторитете. Конституция не разделяет власть на авторитетную и неавторитетную, она просто предполагает, что власть обязана быть авторитетной. Не сильной, в смысле костоломной, а авторитетной в смысле продуктивности и вследствие этого сильной.
Мы должны признать, что речитатив президента на кремлевской встрече был адресован незыблемости неавторитетной власти, которая, согласно последним социологическим опросам, подавляющее большинство общества не удовлетворяет. И Стародубцев так же уязвим, как Кириенко, а Селезнев так же, как Немцов.
Естественно, главным итогом встречи журналисты и политологи посчитали очередное заявление президента, что он не настроен избираться на третий срок, более того, к осени он даже назовет своего преемника. И следующая встреча, состоявшаяся в тот же день, несколько часов спустя (встреча с Черномырдиным), дала повод предварительному намеку. А вдруг! Ельцин встречался с Черномырдиным, конечно же, не случайно. Но ее, скорее всего, случайная временная приближенность к встрече с парламентариями придала ей окраску некой тайны и дальнего расчета. Черномырдин идет на выборы (он выдвигается на депутатство по одномандатному округу), и Ельцину крайне желательна невзрывоопасная обстановка в Думе. Ни Шохин, ни тем более Беляев фигуры для оппозиции не впечатляющие.
Виктору Степановичу очень этого хотелось бы, но ничего подобного не произошло. Просто президент собирался в отпуск. И во избежание ревнивых недоумений бывшего премьера решил не откладывать ранее оговоренной встречи.
С первых дней проблема фракции "Наш дом Россия" - это проблема изолированности. Влияние фракции вне фракции, способность нарушить монолитность оппозиции практически ничтожны. Даже в разработке компромиссных вариантов авторствует сплошь и рядом не фракция, а правительство. Разумеется, отчасти эти изъяны объясняются малостью фракции. Коммунисты при собственной избыточности могут себе позволить выбросить десант на территорию аграриев. В случае с НДР все крайне проблематично. Но не в малочисленности
После того как Дума провела свое последнее заседание, стало ясно, что большинство антикризисных законов поддержано не будет. Думское чаепитие в Кремле выглядело малосущностным и странным, тем более что тема антикризисных законов на ней развития не имела. Тема, может, и была, но к лейтмотиву встречи никак не приплюсовывалась. Цель встречи - погасить перманентные слухи о готовящемся перевороте. Ну а чтобы информация о встрече была более значимой и внушительной, прозвучали эти четыре "нет" президента: перевороту, о котором так долго и постоянно говорили "большевики"; своему переизбранию на третий срок; роспуску Думы и досрочным выборам, как президентским, так и парламентским. И, наконец, нет пересмотру Конституции. Под столь весомые заявления не жалко и чая.
Все громогласно объявленное вполне органично и естественно. За исключением одной детали. Беспокоит навязчивая идея, которую постоянно озвучивает Ельцин, о своем якобы преемнике, имя которого он готов назвать. Не станем придираться к термину, поговорим о самом желании и последствиях. Сегодня рейтинг президента самый низкий за все дни его президентства 2-4%. От затеи с импичментом оппозиция вряд ли откажется, в лучшем случае (как некий полупримиренческий жест) процесс будет переведен в более вялый режим. Заметим, что одной из причин шахраевского предотставочного бунта был факт непонимания президентским окружением значимости не самого импичмента, а постоянных разговоров о нем. И дело не в том, реален импичмент или нет. Дело в другом. Если предполагать, что инвестиции для нас сверхнеобходимы, то в страну, где готовятся к процедуре отрешения от власти президента, желания инвестировать капитал не возникает. К этому следует прибавить, что Америка играет не последнюю роль на инвестиционном поле России. Именно в этой стране к процедуре импичмента относятся наиболее серьезно, и, как мы могли убедиться, не без оснований.
Это верно, что Сталин не успел назвать имени своего преемника, и это стало поводом для ожесточенной политической борьбы. Но следует признать, что авторитет Сталина (не будем говорить о сути этого авторитета) был непререкаем. Другое время, другой авторитет. Разумеется, кто-то непременно прочтет замысел президента по-другому, как говорил Наполеон: обнять, чтобы задушить в объятиях.
Сейчас СМИ, принадлежащие олигархам, в общественное сознание буквально впрессовывают мысль, что под давлением олигархов (не шахтеров, не беззарплатного ВПК, доведенных до отчаяния учителей и ученых, а именно олигархов) президент предположительно отступил, отказавшись от третьего президентского срока. В 96-м, как считают олигархи, они спасли страну от Зюганова. А теперь они спасают ее от Ельцина. Президент провинился, он стал неуправляемым. И страшилку о перевороте запустили олигархи. Только вот вопрос, кого они хотят напугать?
А может быть, это плохо скрываемый собственный страх вырывается наружу? Казалось бы, куда дальновиднее инвестировать свои капиталы в развитие собственной страны? Но... Страна не та. Капитал мой, а страна не моя. И власть в стране не та. Пока не та. Так считают олигархи. У олигархов существуют высокоранговые оппоненты, так вот, они считают, что власть может и не совсем та, но что уж совершенно точно - не те олигархи. Страна, конечно же, тоже не та. Но тут уж ничего не поделаешь. Какая страна, такие и олигархи. Страна к власти отношения как бы не имеет. Возможно, по стечению обстоятельств она ее и произвела на свет, но такой власть сделала не она. На этой социально-властной лестнице есть несколько пропущенных ступенек. Каких?
Несостоявшийся профессионализм нынешней власти. А вообще, что такое профессионализм власти? Формула прошлого: хорошее образование, помноженное на эффективный производственный опыт. Не просто опыт, а опыт эффективный, принесший ощутимые и значимые для общества результаты. Не просто образование, а хорошее образование, образование полноценное, дающее широту взглядов, по крайней мере, в диапазоне выбранной профессии или отрасли. Напомним, мы рассуждаем о профессионализме власти, должной в силу своего статуса оценивать эффективность, а значит, профессиональную значимость в любой сфере - государственной и негосударственной. В прошлом на пост министра приходил человек, средний возраст которого был 45-50 лет, человек, имевший значимый трудовой стаж в качестве руководителя производства различного уровня не менее 10-15 лет. Еще пять лет на трудовую деятельность начального жизневхождения. Разумеется, в социалистической истории был и сталинский опыт омолаживания кадров. Но там причина была иной. Более опытных либо расстреливали, либо высылали, либо гноили в тюрьмах и лагерях.