Трейдер. Деньги войны
Шрифт:
Обычная движуха раннего утра, на ногах только работающие люди, да сомнительного вида два оборванца. На нас, конечно, поглядывали, но мы уверенно шагали, не обращая внимание на окружающих и даже полицейский на площади только проводил нас взглядом, покручивая роскошные усы.
Через два часа мы добрались до знакомых улочек еще спящего Лоренсвилля, и Панчо с каждым шагом все больше терял уверенность — ну да, солидный пригород, тут живут богатенькие буратины. Дорогие дома, стриженые газоны, живые изгороди, над
Похоже, спаситель не ожидал, что я сказал ему правду, и что отец не раздумывая выдаст ему сто долларов.
Везуха закончилась, когда в конце улочки показалась наша цель — кованые ворота отчего дома.
— Куда это мы так спешим, джентльмены? — вышедший из-за угла нам навстречу мистер Коллинз, местный полицейский, изображал добродушие, но от этого не становился менее опасным.
Глава 4
История с географией
Отполированная дубинка из крепкого дерева преградила нам дорогу похлеще иного шлагбаума — тот хотя бы неподвижен, а дубинка отжимала нас в сторону.
— Вам нечего делать в этом районе, — недобро перекосил обветренную красную рожу полицейский и ухватил меня за плечо. — Тут живут приличные люди, пошли вон, пока я не рассердился.
— Мистер Коллинз, вы меня не узнаете? — я протер рукавом перемазанное в угольной пыли лицо.
Он сдвинул фуражку на рыжую челку и почесал темя:
— Будь я проклят, это же младший Грандер! Ты почему в таком виде?
— Долго рассказывать, разрешите, мы пойдем.
— А это кто с тобой?
В грудь Панчо уперлась дубинка, и я решительно отвел ее рукой:
— Это мой гость. Все доброго, мистер Коллинз.
— Гость? Ну-ну, пусть твой гость знает, что я буду за ним присматривать.
Я дернул за рукав и потащил за собой Вилью, чтобы он не наделал глупостей. Последнее дело собачиться с полицейским, имея за поясом снятый с трупа ствол.
Запертые ворота преодолели быстро — от конюшни нас заметил Поль и впустил на участок? Поместье? Усадьбу? Черт его знает, как назвать, но гектара два тут точно огорожено, и это только то, что видно с фронта.
Панчо загляделся на двухэтажный дом во французском (кто бы сомневался!) колониальном стиле с нависающим над террасой балконом во всю ширину здания, и Полю даже пришлось подталкивать его вслед за мной.
Горничная при виде меня чуть не грохнулась в обморок, но тут же заголосила:
— Миссис Грандер! Джонни вернулся!
На крик сбежались все домочадцы — садовник, кухарка, Фернан, отец, мама…
— Джонни! — всплеснула она руками. — На кого ты похож!
— На папу, — я еле держался. — Нам нужно поесть, помыться и выспаться.
— А… это кто?
— Это Панчо, то есть Франсиско, он меня спас.
Вилья скинул свою шляпу, совсем по-гусарски прищелкнул
— Но как… — начал было отец, но вовремя остановился. — Поль, позаботься о госте.
А сам увел меня в кабинет, подальше от мамы, расстегнул шелковый жилет и, поглядывая на часы, довольно долго выспрашивал все подробности. Про Кролика, щеголя на Pierce-Arrow, Розарио, подвал, побег, явление Панчо и так далее. Чтобы дело не дошло до трупа и пистолета, я начал клевать носом — но я и так падал с ног.
— Хорошо, приводи себя в порядок, продолжим завтра.
В ванне я разомлел и чуть не заснул, но Фернан бдел и выгнал из воды. Уже касаясь головой подушки, я подумал — за что мне такое счастье? За что мне новые и явно любящие Джонни родители? Своих-то я схоронил… Я ни разу не верил, что судьба расщедрилась на такой роскошный подарок просто так, рано или поздно она с меня спросит и надо думать, чем ответить.
И вырубился.
Глаза закрыл — провал — глаза открыл — уже следующее утро. И тут же в дверь постучался Фернан:
— Доброе утро, Джонни!
Вскочил и чуть обратно не упал, так ныли забитые ноги. Хреновенько, надо тельце подкачать. Растер, встал, дополз до двери:
— А где Панчо?
— О, с рассвета на конюшне, спорит с Полем о лошадях.
Проковылял на балкон, свесился за перила — точно, гоняют серого в яблоках Грея по выводной площадке и при этом отчаянно жестикулируют.
— А родители?
— Твоему Панчо надо мошенником работать, — заржал Фернан, — всех обаял.
— Что, и маму?
— Да, она заявила, что «мистер Вилья — истинный кабальеро».
Блин, знала бы она, как этот кабальеро человека зарезал…
— Так, а отца он чем взял?
— И отца, и меня, и Поля. Рассказами о том, как воевал в Мексике, ну точно как мы в Трансваале! Почти мальчишки, лошади и винтовки!
Надо же…
Завтрак меня потряс — «такого превосходного фазана по-деревенски под майонезом, начиненного орехами, креветками и плодами манго, я уже давно не едал». Разумеется, это я для красного словца, никакой экзотики не случилось, но: крахмальная скатерть и салфетки, фарфор, серебряные приборы, подавала горничная в белом фартуке, ласково поглядывая на меня.
Горничные должны быть раза в два моложе, а юбки раза в два короче, но меня это не волновало: организм, съевший за двое суток только половину сэндвича, начал жрать. Внутрь ухнули апельсиновый сок, большая миска пшеничных хлопьев с молоком, две свиные отбивные на косточке, горка картофеля в сливках, два черничных маффина с джемом и кофе, не считая вареного вкрутую яйца, поданного в серебряной рюмке. Куда все это влезло — ума не приложу, но от стола я отползал, как заглотнувший целую антилопу удав.