Трейдер. Деньги войны
Шрифт:
Проснулся не сам, всех разбудила брюнетка:
— Сладкие, вызовите такси, нам на работу!
«Моя» девица выползла из спальни Панчо, глянула на часы и кинулась собирать свои вещи, что было весьма непросто — детали одежды всех трех девушек усеивали весь дом вперемешку, еще и нашего барахла хватало.
Такси увезло случайных подружек под обещания непременно созвониться, а мы собрали раскиданное и побрели на кухню, где Панчо вознамерился сварить кофе. В разговорах выяснилось страшное — у нас кончились презервативы и неизвестно, до окончания загула или одновременно?
Зря это я — голова чуть не взорвалась изнутри, но тут, слава богу, поспел кофе. Впрочем, по здравому рассуждению, я заменил его целой бутылкой апельсинового сока, а затем чаем с лимоном и таблеткой аспирина. Поглядев на постепенно розовеющего меня, то же самое сделали и соратнички.
Едва-едва оклемались, как явилась троица добровольных помощников и застала нас неумытыми, всклокоченными и в халатах поверх пижам. Прямо сказать, и они выглядели так себе: тоже не выспавшись, в рабочем — старых командных свитерах с буквами «Т» на груди, парусиновых штанах с дырками от припоя или олова, теннисных туфлях. Но они-то готовы к труду и обороне, а мы нет…
— Ох, не спрашивайте, — выдавил я и жахнул еще соку, — через полчасика присоединюсь.
Ребята со смешками проследовали в лабораторию, а я блаженно раскинулся на кушетке, переживая эпизоды ночной разрядки. Ну, те, которые смог вспомнить. Но с половым вопросом надо что-то решать. Шататься по проституткам так себе идея, не говоря уж о том, что большинство страшны, как атомная война. Случайные подружки тоже не вариант, намотать на винт можно как здрасьте, надо что-то постоянное. Вот если бы ту рыженькую охмурить…
Организм отреагировал мгновенно и я метнулся в спальню, чтобы никто реакцию не заметил. Прямо хоть девчонок в лабораторию набрать и замутить с одной… Они и работают аккуратнее… Нет, нельзя — парни тоже не удержатся, вместо исследований и разработок получится дом свиданий.
Но рыженькая… Стоило только представить голос и движения, как по всему телу пробегала дрожь. Кое-как справился, приняв холодный душ, но к вечеру все равно раззадорил себя воспоминаниями.
— Поехали в клуб! — дернул я Панчо и Осю, как только свалила уже третья за сегодня смена наших помощников.
— О, а мальчик-то вырос и просится на травку… — покачал головой Ося.
А Панчо рубанул напрямую:
— Ты хоть знаешь как ее зовут?
А ведь точно, я даже имени не знаю!
Ося взял телефон и минут через пять доложил:
— В Paradise, где мы были, Таллула выступает через три дня.
О, Таллула! Но через три дня…
— Может, она поет где-то еще?
— Может, и поет. Только я не буду обзванивать все ночные клубы и кабаре Бостона.
Ну да. Интернета нет, все сами, все ручками и ножками.
Два дня я провел в мечтаниях. Не совсем, конечно — в институте и лаборатории от меня
— Ты только посмотри на него, — комментировал Ося мои метания по дому. — Он первый раз на моей памяти озаботился крахмальной сорочкой.
И костюмом, и глажкой, и дебильными носками на резиновых подвязках.
— Бриолин, одеколон… Мы его теряем, — поддакнул Панчо.
— Он хотя бы помыл шею или поедет как поц, с немытой?
— Два часа, Хосе, — сокрушенно вздыхал Панчо, — два часа он торчал в ванной и я не понимаю, зачем, если он еще не бреется? И что он будет делать с помытой шеей, если его отошьют?
— Тоже мне горе, помоет на обратно…
— Друзья называется, — огрызнулся я. — Лучше скажите, букет уже доставили?
— Тот веник размером с пальму? — Ося сокрушенно посмотрел в прихожую, где торчал куль в цветной папиросной бумаге. — Да, и я уже вызвал грузовик, в такси он не влезет.
Но так-то мне все подколки пофиг — еще час, от силы два и я увижу Таллулу…
Второе явление оглушило не меньше, чем первое и отличалось разве что песней, но мне было без разницы. Я тревожно оглядывал зал, пытаясь понять, кто еще ломанется с букетами за кулисы…
На этот раз друзья не ехидничали, а ловко оттеснили конкурентов и к ногам Таллулы я пал в одиночестве. К хорошим, надо сказать, ногам — новое платье имело разрез не сверху, а снизу. Еще бы заменить туфли с квадратным каблуком на шпильки… ммм…
Что я там нес в тумане, пытаясь сократить дистанцию до вожделенного тела, я не помню. Но Таллула аккуратно отстранила меня ладонью:
— Ты не слишком молод?
— В самый раз! Инженеры-радиотехники возраста не имеют! — я гордо распушил хвост и тут же совершил стратегическую ошибку: начал рассказывать о своих разработках, вместо того, чтобы восхищаться Таллулой.
Так бы и остался я одним из десятков поклонников, но ухитрился заметить, что пентоды и коммутаторы ее мало увлекают, запаниковал и от растерянности брякнул:
— А еще я придумал, как делать апельсиновый сок в бутылках…
Она наклонила голову, отчего рыжая прядь выбилась из-под бандо и упала на глаза:
— Это тот, что Dollack, Grander Co?
— Да, я Джон Грандер-младший.
Вот тут-то в ее зеленых глазах и блеснул индикатор настройки, но она убрала волосы с лица таким жестом, что меня опять повело в туман, а голос разума и чувство самосохранения окончательно заглохли. Слава богу, мне хватило не мозгов, а везения не трепать о брокерской конторе — она могла посчитать меня пустым хвастуном. Или хуже, решить, что я не вру и вцепиться мертвой хваткой. А так она предпочла держать меня не слишком близко, но рядом: