Три Царя
Шрифт:
Плечо болело ужасно и изнывало от пульсирующей боли. К счастью, это всего лишь был ушиб, однако рана на животе его не тревожила вовсе. Маруська в страхе смотрела на Пилората, как тот поднимался во весь рост. Он всегда для неё был «Дядей-Горой», за которой можно спрятаться, хоть она его так никогда и не называла. Меридинец лишь потом поймет почему она это сделала, но это не главное. Главное, что он мог наконец встать и, вернув себе свой нож, отправился с остальными к столбам.
К тому времени, как они все спрятались за спиной Пилората, звуки битвы постепенно утихали, и он смог различить,
— Жопа Сварога, никогда не привыкну к этой вони! Как эти чёрные выпердыши её переносят? Пасёт так, словно кто-то обоссался, облевался, сдох, успел завоняться, а потом решил весь круг повторить.
— Формальдегид. Они его в кожу втирают и нюхают, а самые прожжённые в бутылку добавляют.
— Да знаю я! Только вот, ах да чтобы у тебя они отвалились! Опять сиськи вывалила? Ну перед богами хоть постеснялась бы. Мы Чёрных резать идём, а у неё посмотрите ли опять сиськи наружу. Если ты эт самое, оседлать кого хотела, то поздно, мёртвые они совсем. Мертвее некуда. Убери их куда подальше, а то видят боги, наступит день я их отрежу и свиньям брошу.
— Ну попробуй, я тебе хрен оттяпаю скорей, было бы, что резать еще. Не вывалились, а слегка выглянули. Бабы у вас славичей грудями хорошо вышли, а только вот плечи то хрупкие. Как не затягивай броню, всё равно паскуда спадает. Я говорила, что никак не могу подходящий набор найти.
— Или конь тебе нужен. Хороший, крепкий и мощный, а ты всё по кобылам ходишь, вот и вываливаешь в компании мужиков. Просишь, да все просишь. Ты сама, если бы без своих явных выпуклостей сошла бы за одного.
— Еще слово и… а там кто?
— Где?
— Там у двух столбов. Неужто не добили?
— Не похоже. Рожи не вымазанные, да и гляди как трясутся. Рабы пади скорее всего, чёрные, чтоб их паскуд в детстве топили. Ладно, пошли поговорим. Не люблю я возиться с рабами, привыкли к плети хозяина и послушанию, так и липнут потом в поисках нового. Помнишь, как той весной на обоз целый нарвались?
— Помню. Этот вроде слишком крепкий для раба, походу он им назвался.
— Да ну? Ну давай спросим, эй ты!
Они подошли к Пилорату, который встал перед ними в полный рост. Он не убрал ножа, как и был готов любой момент к защите. За его спиной любопытно выглядывала Маруська, а Закхра заботилась о беременной. Серые осмотрели его с головы до ног, одобрительно качая головами, а затем взглянули на остальных недовольно цокая и сплевывая.
— Кто такие?
Пилорат, не теряя ни секунды, ответил:
— Чёрные нам, как и вам, враги. Мы шли мимо и нарвались на их лагерь. Я так понимаю вы
— Да у нас, паскуда, гений объявился. Ты видишь, чтобы у меня рожа была вымазана в черной жиже или прёт как от сифилитика? — мужчина сам посмеялся над своей шуткой, а затем пнув труп продолжил. — Мне всегда было интересно, как они потом её смывают?
— В смысле? — непонимающе спросила вторая.
— Ну ты хоть раз смолу пыталась на харю намазать? Она же твердая как… ну ты поняла, то есть они горячей мажутся? Тогда бы передохли давно от ожогов и боли-то.
Она устало выдохнула и ответила:
— Какой же ты баламошка. Они себе хари сначала маслом мажут, а потом уж смолу налепливают. Проще говоря маски это, и не более того. Отваливаются сами по себе.
— Вот увальни, рожи обмазали, а за огонь забыли, — мужчина вновь рассмеялся. — Видела, как тот горел?
— Которого я подстрелила?
— Да они все горели. Тот, что бежал с таким большим…
— Вы нас отпустите? — вмешался Пилорат, что больше не мог стоять ровно на ногах. Слишком многое произошло за последнее время, и последнее, что ему хотелось это начать новый бой или попытаться заключить новый договор.
— А? — мужчина посмотрел на него, как на обычного прохожего в обычный день. — Да идите вы куда хотите. Рогалик думаю не против будет, пока нашей атаманши рядом нет. Только совет напоследок.
Пилорат уж было почувствовал облегчение, как вновь обернулся и увидел на себе серьезный взгляд Серого.
— Ты назвался Пибалдуром?
— Да, — не стал врать тот.
— Каким бы Пи ты не был, не называй себя именем того, кто тебе башку оторвет. Просто совет.
Меридинец вдруг понял, что они не только наблюдали за ним всё это время. К тому же они прекрасно слышали, что он говорил. Неужели в отличие от Чёрных они раскусили его блеф в отношении Маруськи, и сколько они видели? С того ли момента, когда он окропил свой нож первой кровью, или когда пытался освободить пленников? У него не было ни желания, ни сил узнавать. Всё что сделал Пилорат это просто кивнул и поспешил к Маруське и пленникам.
— Двадцать Чёрных в одного. Прилично, — хмыкнул вслед ему серый.
Пилорат принял это как комплимент хоть и не от собрата, но такого же воина, что не собирался их брать в рабство. Он убедился, что Маруська и Закхра могут идти, и подошел к беременной, что едва дышала. Она была бледнее снега в ослепительный зимний день, еще и держалась за живот, проливая материнские слезы.
— Коман… Главный! — раздался молодой голос паренька за спиной.
Мужчина, что отпустил пленников на все четыре стороны, обернулся и злобно оскаливаясь произнес:
— Рогалик главный, его так называй. Закончил блевать в кустах, новичок?
— Именно так! — без доли сомнения в голосе ответил тот. — Блевать закончил, и нашел вот этого вот. Он там чародеял и колдовал в кустах. Как пить дать старый работал на чёрных и хотел всех нас превратить в свиней.
— Отличное пополнение ганзы, — мужчина зажмурил глаза, и что-то прошептав себе под нос, затем размахивая руками, продолжил. — Ты засранец видишь, что у него рожа размазанная? Или что формахренью воняет? Волхв он, раз старый и колдует.