Три дня до смерти
Шрифт:
— Ты в порядке? — спросил он.
— Нет.
Он быстро оглядел меня и, кажется, понял, что я не имею в виду физическое состояние. Я не пострадала. Но была не в порядке, в другом смысле.
— Ты не нарочно выстрелила в того человека, — сказал он.
— Не имеет значения. Всё равно я попала.
— Несчастный случай, — сказала Айлин. — Тот, на котором ты не можешь позволить себе зацикливаться, если хочешь завершить начатое. Многое зависит от нашего успеха. Время для жалости к себе будет позже.
— Для тебя — возможно.
Алекс поморщился. Айлин только крепче
Я узнала наше новое направление. Айлин сделала ещё один поворот. Через квартал стоял выцветший, разрушающийся остов торгового центра «Кэпитал Сити». Покинутый пятнадцать лет назад, когда в Браяр-Ридж открылся новый торговый центр, «Кэпитал Сити» медленно сгнил. Огромная парковка была потрескавшейся и заросла травой и сорняками. Время безжалостно прошлось по краске и кафельным стенам, пестрым стеклянным дверям и ржавым грузовым отсекам. Украшенные граффити поверхности больше не перекрашивали.
Он был в форме буквы U, с главным входом на переднем изгибе и располагавшимися на обоих концах здания бывшими универмагами. Айлин проехала через заднюю стоянку, и мы въехали внутрь каньона, прямо через тротуар, который когда-то был внутренним двориком закусочной, и врезались в стену.
По крайней мере, я думала, что это стена.
Но это оказалось впечатляющей иллюзией стены, потому что мы проехали прямо через неё — по выложенному мозаикой коридору, мимо ряда заколоченных витрин, прямо к центру торгового зала. Свет из окон на крыше освещал высохший фонтан, который не работал уже много лет. Его окружали пустые клумбы, лишенные почвы и больше не поддерживающие густую прошлогоднюю листву. Пахло пылью, сухостью и одиночеством и ещё чем-то, что я не могла определить. Чем-то слабо намекающим на силу. Она жужжала в воздухе, нежно лаская невидимой руки. Я ощутила энергию святилища Айлин.
Мы с Алексом выбрались наружу через дверь со стороны водителя. Мне надоело входить и выходить через окна машины. Мои кроссовки скрипели по полу и отдавались резким эхом в гнетущей тишине. Мы последовали за Айлин мимо заброшенных киосков, скамеек, на которых никто не сидел более десяти лет, и магазинов, давно заколоченных и забытых.
Запах собачьей крови преследовал нас, впитывшись в мою одежду. В ближайшие время не мешало бы переодеться, или я окончательно провоняю — не то, с чем хотелось бы жить. За двадцать четыре часа я была в крови дважды.
— Ты чувствуешь это, Эвангелина? — спросила Айлин. Почему-то её голос не отозвался эхом. Он просто висел в воздухе.
— Что я должна чувствовать? — ответила я, хотя и ощущала силу. Здесь, но пока неосязаемо, как статическое электричество.
— Ты узнаешь.
— Если это поможет, — тихо сказал Алекс, — я ничего не чувствую.
— Ты и не должен, — усмехнулась Айлин.
Он пожал плечами, не обижаясь на насмешку. Контузия, казалось, немного прошла, и он оглядывался по сторонам, впитывая яркие детали, запоминая. Я протянула руку и сжала его пальцы. Алекс ответил тем же.
Айлин свернула в узкий служебный коридор, миновала ряд таксофонов с рекламой местных звонков за десять центов. Пройдя ещё несколько ярдов, она остановилась
— Ты серьезно? — спросила я. — Это святилище?
Она кивнула.
Алекс побледнел:
— Женский туалет?
— Мы не выбираем места, — ответила Айлин. — Однако, как только разрывы обнаруживаются, мы делаем всё возможное, чтобы их защитить. Как вы думаете, почему этот торговый центр был выведен из строя и закрыт?
— Плохая китайская еда на фуд-корте? — поинтересовалась я.
Веки Айлин дрогнули, и она едва не закатила глаза. Толкнула дверь. Я сглотнула, прежде чем последовать за ней внутрь, готовясь к натиску ужасных запахов и отвратительных зрелищ: гниющих отходов и грязных полов, несвежей мочи и разбитых зеркал.
Вместо этого слабый намек на ладан, острый и горький, проник в мой нос. Полированные раковины и столешницы украшали свечи, их свет отражался в безупречно чистых зеркалах. На полу лежал роскошный зеленый ковер. Кабинки убраны. Три унитаза были закрыты и напоминали удобные кресла. Воздух теплый, но не гнетущий. Он казался приглашающим, почти бодрящим. Всеохватывающим. Всё мое тело покалывало. Я пыталась игнорировать это, чтобы ослабить ощущение, толкающее разлететься на части.
— Я никогда не чувствовала ничего подобного, — сказала я.
— Это самая шикарная ванная комната, которую я когда-либо видел, — выпалил Алекс.
— Это святилище, — проговорила Айлин. В ее голосе появились резкие нотки, защищающие это место. — Она больше не предназначена для своих первоначальных целей.
Алекс поднял руки, сдаваясь.
— Я не хотел проявить неуважение.
— Я рискую многим, приводя вас обоих сюда. Неправильный человек может нанести большой урон местоположению прорыва. Непоправимый ущерб…
— Мы никому не скажем, клянусь, — прервала я её речь. Понимала, чем рискую. А ещё знала, что не доверяю никому за пределами этой комнаты, кроме Вайята. Я всё ещё верила Руфусу, но это могло измениться в любой момент. Всё зависело от его телефонного звонка в сумерках. Ещё почти два часа.
— Мо'н Рат — это личный ритуал, — сказала Айлин. — Ты хочешь, чтобы твой друг присутствовал?
— Я доверяю ему.
Под руководством Айлин легла на спину посреди плюшевого ковра, руки по бокам, пальцы ног подняты вверх. Ворс был мягким и слегка пах пылью. Айлин опустилась на колени у моей головы. Прохладные пальцы нежно массировали виски. Напряжение покинуло мое тело, сменившись расслаблением и смутным ощущением безопасности, смягченным неосязаемой силой. Я закрыла глаза.
Она положила ладони мне на щеки, большие пальцы застыли на висках, кожа неестественно холодная. Произнесла слова, которых я не знала. Они звучали похоже на латынь, приправленные искаженной чепухой. Мой разум начал блуждать, и вместо того, чтобы бороться, я расслабилась. Я находилась и там, и где-то ещё, дрейфуя, как лист на ветру. Вернулась к недавним воспоминаниям: погоня на машине, допрос Руфуса, моя первая встреча с Алексом. Провалилась в непроницаемую тьму, которая, казалось, длилась вечно.