Три года счастья
Шрифт:
Он рядом и ей не холодно.
Он пытается контролировать свое сердцебиение, но сердце того и гляди проломит его чертовы ребра. Он не может видеть ее такой. Опускается на колени, садиться рядом с ней. Он просто рядом с ней.
Она тянется к нему, откидывает голову на плечо и в его нос ударяет цветочно-восточный запах.
— Что ты делаешь, Катерина? Что сделала с собой? Посмотри на себя. Посмотри, насколько ты жалкая! Как ты могла так опуститься? Посмотри на себя! Это не ты! Я задам тебе всего одни вопрос, и ты прямо
Он позволил себе сильнее сжать ее хрупкую ладошку. Не выпускает. Не отпустит.
— Катерина умерла, Элайджа и ты знаешь это. Я никогда не стану прежней. Та девушка, в которую ты влюбился, умерла. Теперь есть только Кетрин. Катерину не вернуть, а Кетрин Пирс порой и не знает, что она делает и зачем она поступает, так или иначе. Я уже давно горю в Аду. Я уже давно не знаю, почему поступаю так, Элайджа. Мне страшно, холодно, одиноко. Ты не прогонишь меня? Ты останешься со мной этой ночью?
Он сделает все ради нее. Теперь Кетрин видит это как никогда. Теперь не отводит взгляд, она не робеет, ничего подобного, стерва привыкшая получать все, что пожелает никогда не уступит мужчине, никогда не робеет перед мужчиной . Внимательно смотрит в его темные глаза, ожидает ответа. Ожидает, ведь ответ послужит для нее одновременно и приговором. Он может убить ее или поверить, отменить казнь. Сейчас решает только он. Элайджа ведь уже все давно решил для себя.
— Конечно, моя Катерина. Я останусь с тобой.
========== Глава 9. Жизнь со вкусом пепла на губах. ==========
*** Нью-Йорк. Бруклин. Квартира Элайджи Майклсона. 2012 год. ***
Кетрин падает.
Падает в постель, на черное шелковое белье. Падает , и не потому что должна, обязана или так нужно для достижении цели и ее выживание. Падает потому что устала, блуждает во тьме, но это не ее тьма. Выбрала тьму, чтобы выжить и эта тьма поглотила ее. Чёрная гниль, разъедающая сознание, воздух, которого вечно мало, потому что она задыхается, каждый раз жадно глотает воздух боясь, что это будет ее последний вздох.
Тьма постепенно обретает смысл. Тьма предает ее жизнь смысл и формы. Тьма обрела собственную форму.
Кетрин устала и не может бороться с тьмой. Гораздо проще поддаться и погрязнуть во тьме.
Прошлое и будущее. Бесконечная череда картинок, залитых чернильной краской.
Вся ее жизнь заполнена тьмой и кровью.
Кровь. Обжигающе-ядовитая, глотку. Густая, терпкая, смертельно сладкая для вампиров.
Кетрин уже не боится утонуть в тьме.
Привыкла видеть тьму.
Элайджа уже не боится утонуть в тьме.
Теперь это и его мир тоже… Теперь, когда она впустила его в свою тьму. Теперь, когда он знает о всей ее боли.
Боль – на двоих, и она кажется вполне выносимой.
Выносимой.
Она чувствует… Присутствие.
Невесомые
Просто шепчет ее имя.
Ему важно, чтобы она рассказала правду, была искренней и открылась ему. Открыла дверь в своей сердце наполненное тьмой, впустила его, чтобы тот узнал обо всем происходящем с ней. Ему важно знать, что с ней происходит, важно знать, что стало с его Катериной.
Элайджа падает.
Падает в постель, на черное шелковое белье. Падает рядом с ней. Касается ее лица. Ему важно знать все. Ему важно коснуться своей рукой ее нежной кожи лица. Ему важно говорить с ней всю ночь. Ему важно, чтобы она не чувствовала себя одинокой.
— Мне нечего рассказать тебе, Элайджа. Ты ведь знаешь, что та девушка, которую ты любил умерла. Она не вернется.
— Но, может я сумею ее обернуться к свету?
— Я погрязла во тьме. Моя жизнь пустая и жалкая.
— И стояло все то, чтобы прожить такую пустую жизнь, Катерина? Зачем тебе лекарства? Чтобы ты сделаешь, если я помогу тебе заключить сделку с моим братом и ты будешь свободна?
— Устрою грандиозную вечеринку в Сан-Тропе или уеду в свою любимую Италию. Буду свободна зная, что теперь не нужно бояться и прятаться. Слишком много туфель я износила, бегая от твоего братца. Начну жить зная, что я в безопасности.Твоя жизнь, возможно, еще бессмысленнее моей, Элайджа. Ты разбит, подавлен. И где же великая сила семьи? Элайджа, признай, что сейчас тебе противно даже думать о семье, ввязываться в их ссоры. Тебе противно после всего произошедшего в Мистик Фоллс.
— Ты не знаешь , что семья - это сила. Любовь, власть - вот сила.
— У меня не было семьи Элайджа, не было той силы, о которой ты сейчас говоришь,не было власти, я не была любима. Теперь, когда в вашей семье разлад, твоя жизнь стала еще никчемнее. Ты потерял смысл жизнь и веру в спасение души Клауса. Но его не спасти, так же как и меня. Позволь ему жить своей жизнью, а ты живи своей. Если он выбрал путь монстра, то пусть так и будет. Мы монстры. Та пустая жизнь, которую мы проживаем заслуженная. Такие монстры, как мы заслужили ,эту пустую жизнь. Пустота, ни любви, ни доверия, ни веры. Наши жизни утратили вкус и остался только привкус пепла на губах. Понимаешь, Элайджа? Пепел…
— Я согласен с тобой, Катерина. Пустота поглотила нас.
Элайджа еще много хотел ей рассказать : тысячу слов, сотни предложений. Но Майклсон затих. Затих, как только та закрыла глаза и уже не слышала его. Не слышала его, потому что погрузилась в пустоту. Не слышала, потому что уснула, ослабела, обняла руками подушку завернутую в черную шелковую наволочку. Уснула, ушла в пустоту даже не осознавая, в какой момент это произошло.
Уснула.
Пустота.
Оба оказались в пустоте.