Три кота на чердаке, или служанка в проклятом доме

Чернышова Алиса

— Голос бога в моей голове сказал, что тут живет великое зло!

— Ну и надел бы шапочку, чтобы голоса не мерещились! А нет, так я врача одного отличного знаю, только вот недавно с ним… хм… виделись. На раз от подобной напасти избавит!

— Ты кто вообще такая?

— Служанка в этом доме, вот кто.

— Вот и иди, двор мети, или чем там тебе подобные занимаются! Будет мне ещё какая-то необразованная потаскушка из вольных давать оскорбительные советы!

Бонни на два шага вперёд выступил — ой, не к добру — но не успел.

— Да как ты смеешь! — Акэль в гневе выступил вперёд, — Кто

ты такой, чтобы судить других? Ты такой же Пророк, как я — куст жасмина!

Наш облаченный в шторку гость и его сторонники загоготали, чисто гуси на выпасе.

— Молчи, садовник, — затянула тощая девица, — Это все не твоего ума дело! Мы пришли изгонять великое зло.

— Для начала лично тебе не помешало бы по-человечески похоронить дедушку, которого ты придушила подушкой. Потом, так и быть, иди бороться со злом!

У неё аж цвет лица сменился — на светло-зелёный, а после — на трогательный синеватый. А Акэля уже понесло:

— А вашему Пророку не помешало бы проверить, кого именно он призвал говорить у себя в голове — это бросив-то на произвол судьбы предыдущих учеников. Впрямь думаешь, что это бог привёл тебя сюда? Впрямь полагаешь, что именно он нашёптывает тебе посреди ночи сказочки о убийствах, похоти и крови, о древних песках и забытых святилищах?

— Да что ты…

— Вы лжёте себе, прячетесь от того, насколько сами себе отвратительны, пришли искоренять тьму, потому что не желаете её признавать в себе, потому что слишком ленивы, чтобы что-то с ней сделать! Ты, — кивок на одного, — хочешь чувствовать себя особенным, посвященным в тайны бытия; тебе, — на второго, — кажется, что ваш Пророк любит тебя больше, чем когда-то папочка; ты, — перст указал на третьего, — пытаешься наполнить свою жизнь смыслом, но слишком ленив, чтобы самостоятельно его искать. Мои глаза видят ясно, правду про каждого из вас. Кто вы такие, чтобы кого-то здесь оскорюблять?

Я, будучи некоторым образом умудрена общением с людьми религиозными, принялась ждать: кто же первым очухается и скажет неизбежное. Предсказуемо, это оказалась девица.

— Ложь, все до единого слова, — прошипела она, — Ты — один из тех, кому нравится сбивать с пути, выдавать себя за Пророка. Ты — то самое зло, которое нам надо уничтожить!

— Верно!

— Правильно!

— Убить его!

— Сжечь во славу Солнечного Бога!

Ребята начали окутываться удушающей, густо-отвратительной млечной белизной, не имеющей ничего общего со светом, испускаемым Солнечным Богом. Да, вполне предсказуемо — слабые маги, недостаточно одаренные для того, чтобы быть замеченными псами или университетом, но все ещё годящиеся для подспорья "Пророку".

— Внутрь! — я потянула было Акэля за собой, но тут деревья по обе стороны от аллеи со скрипом ожили. Бонни встал перед нами, частично перекрывая обзор, но даже так было видно: наших охотничков на нечисть надёжно спеленали.

— Первый садовник за две сотни лет, — сварливо сообщил один из дубов недовольным голосом, — Так мы вам его и отдали!

Кошусь на Акэля, тот, бедолага, хмурится, и в глазах боль, застарелая и горькая. А чему тут удивляться? Правда льётся из него, призвание тащит вперёд, и ничего не попишешь, тут никакая пафосная простынка не поможет: такие не отступаются от своей правды, потому что она

и есть их суть. Жаль только, что люди не хотят знать того, что он может сказать им; они всегда предпочтут ей ложь — что они особенные, любимые, замечательные — у кого где чешется, как говорится.

— Что тут на этот раз происходит? — вопросил невесть откуда материалозовавшийся Мэрдо, сложив руки на груди.

— Элле, помогите! — завопила девица, которую мне уже хотелось освежевать, — Бог направил нас к вам, чтобы убить вашего садовника! Он — порождение тьмы!

— У-у-у, понятно, — хмыкнул Мэрдо, — Этот у нас да, всем порождениям порождение. Эй, исполняющий обязанности гласа свыше, не пора ли тебе проснуться?

Пророк, до того безуспешно пытавшийся сжечь державшие его ветви, вдруг задёргался и обмяк, будто марионетка с обрубленными ниточками. Ещё секунда — и вокруг поплыло мерзкое, подозрительно знакомое хихиканье.

— Ты ломаешь мне кайф, — пропищал вдруг тип в простыне мерзким голосочком, — Разве можно быть занудой? Я тащу тебе корм, стараюсь, а ты даже не даешь мне насладиться. Никакой фантазии!

Последователи одержимого разразились кучей — вне всяких сомнений, навозной, — воплей и ругательств. Мэрдо поморщился:

— Угомони свой зверинец и веди в дом.

Борцы со злом тут же замерли, глаза их остекленели, а потом загомонили на разные голоса.

— Ты…

— …вечно…

— …портишь…

— …веселье…

— …шеф!

Наш демон фыркнул и махнул рукой, приказывая деревьям отпустить — видимо, будущий ужин? Вспомнились тятины слова: "Нет в анамнезе колдуна худшего признака, чем ощущение "абсолютного познания истины" либо веры в подобное утверждение, чьими бы губами оно ни было высказано; если вдруг вас посетило чувство полной ясности — сожалею, но вас нужно спасать."

— Вот почему вас годы, перерождения и прошлый опыт ничему не учат? — возмущался Мэрдо, — Ну не хотят они знать правду, не хотят они её слышать, неужели так сложно понять? В остальном-то вы — неплохие ребята, умные, поговорить есть о чём, но это же просто мрак: оставишь на пять минут — его уже на казнь волокут.

Акэль явно вознамерился что-то ответить, но был прерван хоровым хихиканьем наших гостей.

— Шеф, мне кажется, или вы опять приютили Пророка?

— Поговори мне ещё, — фыркнул наш демон. Я, все это время копавшаяся в памяти, решилась наконец вопросить:

— Легион, а не ты ли это?

— О, мы знакомы? — снова порадовали нас гости синхронным говором, от которого менее психически устойчивому существу захотелось бы слегка упасть в обморок, — А почему это я тебя не помню?

Я только плечами пожала — знать, мол, не знаю. Не объяснять же каждому встречному и поперечному, что была тогда ещё духом, а не человеком?

— В любом случае, я здесь не затем. Я послан, так сказать… Говорят, готовится что-то большое, да? Двери межмирья неспокойны, от имени Императора Западного Престола меня шлют сюда, Камни Силы накалены… Неужели время, наконец, пришло, шеф?

Уй… если бы на меня Мэрдо так посмотрел, я бы уже оплыла, чисто свечка, а Легион знай себе кривляется да хихикает. Ну да он всегда не без странностей был, если разобраться.

— Уводи кукол в подвал, — коротко приказал Мэрдо, — Там и поговорим.