Три лица февраля
Шрифт:
В глазах сельского доктора мелькнул хитрый огонёк.
– Не нужно ни к кому больше обращаться. Хронических заболеваний у миссис Уэндерли нет, – заявил Дейгл авторитетно. Он произнёс эти слова с гордостью, как будто Дора Уэндерли была здорова только благодаря его неустанной заботе.
– А как же…? – брови у незнакомца поднялись, но он не договорил фразу.
– Что?
–
– Что конкретно вы имеете в виду? Этот шрам на спине, оставшийся после пореза ножом? Хм… Результат несчастного случая, как она мне сама объяснила. Рану зашивал опытный хирург, но шрам остался, поэтому миссис Уэндерли вынуждена носить корсет. Так что никакой угрозы для жизни моей пациентки данный шрам не представляет.
– Просто несчастный случай? Не припадок и не обморок? А то, сами понимаете, как бы не случился рецидив…
– Нет-нет, миссис Уэндерли никак не виновата в том, что произошло. Проезжая на лошади через лес, она зацепилась поясом за длинную торчащую ветку, упала с лошади и ушибла ногу, и кто-то из нашедших её в таком состоянии до того перестарался, что, разрезая стягивающий её талию ремень, задел спину девушки. Если бы рядом не оказался врач, она могла бы потерять много крови. Но всё обошлось.
– Это произошло недавно? Я хочу сказать: уже после того, как миссис Уэндерли переехала сюда?
– Как раз до того, как она переехала в Британию. Ей делал операцию американский хирург, поэтому приходится верить, что он сделал её качественно. Внешне, по крайней мере, выглядит так. А нога давно прошла.
– Могу я попросить вас письменно подтвердить отсутствие серьёзных заболеваний у вашей пациентки?
Доктор согласился и дал гостю то, что он просил – медицинское заключение о состоянии здоровья, выведенное красивыми буквами на хорошей бумаге. Доктор немного превысил полномочия, ведь по правилам он должен был бы провести более тщательное и всестороннее обследование пациентки, но ему так не хотелось, чтобы страховщик отправился к другому, менее капризному эскулапу. Он завтра же заедет к Доре и уговорит её обследоваться. Гость был полностью удовлетворён
– Вас проводить до станции? – из чистой вежливости предложил гостю Дейгл.
– Не стоит, – откликнулся гость. – У меня за углом мотоцикл.
Дейгл удивился ещё одному совпадению, а страховщик, оседлав мотоцикл, скрылся в клубах пыли. Доктор закашлялся и поспешил вернуться в дом, нахваливая себя за смекалистость. Но вместо того, чтобы отправиться в город, из которого он прибыл, человек на мотоцикле подъехал к ограде поместья Уэндерли и стал смотреть сквозь решётку на сад и дом за ним. Он старался не попасться на глаза привратнику, дабы избежать ненужных вопросов, зато, когда увидел занятого стрижкой кустов садовника, приветливо помахал ему и сказал, когда садовник приблизился:
– Впервые вижу такие роскошные розовые кусты, что не могу проехать мимо и не высказать вам своё восхищение.
– О, да вы, кажется, знаток. Любите выращивать розы?
– Ещё как! Розы как люди. Каждая по-своему уникальна, – байкер, поймав волну, разразился небольшой речью. – Есть среди них изящные, лёгкие и капризные, такие как Офелия или Голден Селебрейшен, есть основательные, раскидистые и ароматные, как шиповник. Чашечки розы радуют разнообразием: простые, плоские, махровые, помпонные, кувшинчатые, бокаловидные, чашеобразные, округлые, розеточные, крестовидно-розеточные. Аромат каждого цветка рассказывает мне о характере её владелицы. Офелия – юная, нежная, терпеливая, как героиня Шекспира. Её ветви, усыпанные цветами с дурманящим запахом с нотками мускуса и жасмина поникают к концу цветения и оттого, кажется, будто роза грустит. Но после обрезки она снова готова радовать обилием небольших, чистых нежно-розовых бутонов.
– И правда, вы и в самом деле смогли разглядеть в них женщин, – почти прослезился садовник. – У вас, я смотрю, поэтическая натура. Я же предпочитаю сорт Фламентанс. Это великолепный сорт, однако совсем без запаха. Но этот недостаток с лихвой покрывает цветение этой розы.
Конец ознакомительного фрагмента.