Три мгновения грешного лета

Берг Алиса

– И я тоже самое только что сказал госпоже Скрябиной, – вступил в разговор Томас Спенс. – Если у человека уходит земля из-под ног, значит, произведение достигло своей цели. Но, чтобы это случилось, как только что сказала мне в разговоре госпожа Скрябина, художник должен целиком забыть о своем бренном существовании и выйти за пределы этого ужасного мира.

– Это очень точное высказывание, – оценил Его Высочество. – Знаете, – обратился он к Светлане, – в моей коллекции живописи есть

несколько таких творений, что когда я смотрю на них, то испытываю именно такие эмоции, какой-то неземной экстаз. В такие минуты я задумываюсь, почему же так мало творцов, способных достичь такого результата?

– Я думаю, что современное искусство стало слишком формализованным, форма доминирует над содержанием, а иногда целиком вытесняет его из произведения. Поиск глубины подменяется поиском нового ракурса изображения, неожиданного поворота сюжета. Писатели ищут новые их варианты, художники – новые сочетания красок, поэты – каскады необычных метафор, но при этом все это действие происходит на самой поверхности. Никто не стремится заглянуть в глубину. Но если бы они это сделали, то, может быть, поняли бессмысленность и убогость того, что они создают.

– Великолепно! – воскликнул Его Высочество почти с той же интонацией, с какой совсем недавно то же самое сделал Спенс. – Знаете, я буду крайне вам признателен, если вы посетите меня в Лондоне в любое удобное для вас время. Я предупрежу посла, и как только вы решите это сделать, вам тут же будет выдана виза.

– Спасибо, Ваше Высочество, это очень лестное предложение.

– Буду с нетерпением ждать!

Спенс снова взял Светлану за локоть и подвел к Аврину.

– Было крайне приятно побеседовать с госпожой Скрябиной, – сказал Спенс. – И я, и Его Высочество будем рады видеть вас вместе в Лондоне.

Томас Спенс церемонно поклонился и покинул их.

– Спасибо, – тихо произнес Аврин. – Я наблюдал за вами. Эти снобы были в телячьем восторге. Хотите отправиться в Лондон?

Светлана посмотрела на него и промолчала. Аврин понимающе улыбнулся.

– Все самое интересное сегодня уже произошло. Но если хотите, можем еще потусоваться здесь часок.

Она отрицательно покачала головой.

– Если наша программа выполнена, поедемте домой.

– Не смею возражать, – улыбнулся Аврин. – Сейчас скажу, чтобы подали машину.

Они молча ехали по ночному городу. Светлана вдруг почувствовала, как от охватившей ее в посольстве эйфории ничего не осталось, наоборот, она сейчас ощущала упадок сил. Кажется, ее спутник понимал ее состояние и не донимал разговорами. И она была ему благодарна за это. Они остановились возле ее подъезда.

– Мои предложения остаются в силе, – нарушил молчание Аврин. – Более

того, сейчас я еще больше хочу, чтобы вы бы согласились с ними. Мы можем обсудить изменение некоторых статей контракта в вашу пользу.

– Я понимаю, но я должна подумать. Спокойной ночи, Сергей Леонидович.

– Спокойной ночи, Светлана Викторовна.

Она вышла из машины и несколько секунд стояла неподвижно, наблюдая за тем, как почти бесшумно, словно натренированный хищный зверь, удаляется автомобиль, быстро растворяясь в темноте. Затем она вошла в подъезд.

Глава 22

Весь следующий день Светлана была мрачнее тучи. Она даже накричала на Тамару за то, что та за половину дня почти ничего не сделала, а лишь болтала в коридоре с подругами. Такое с Тамарой нередко случалось и раньше, и Светлана неоднократно выговаривала ей за нерадивость. Но ни разу еще она не повышала на свою починенную голос.

Тамара от удивления сперва даже приподнялась на стуле, а затем неожиданно расплакалась. Светлана подбежала к ней и обняла за плечи. Она испытывала вину за свою несдержанность и стала просить прощения.

Перед обедом ее вызвал к себе Стефанов. Выглядел он уже почти совсем нормально, только небольшие мешочки под глазами напоминали о недавнем горе.

– Мне уже доложили, что вы сегодня не в духе, – сказал он, улыбаясь. – Что-то случилось дома?

Светлана не собиралась ему ничего рассказывать, а потому отрицательно покачала головой.

– С женщинами это периодически случается, – сказала она и подумала: пусть понимает ее слова, так как хочет.

Стефанов несколько озадаченно посмотрел на нее.

– В самом деле, я как-то это не учел. Извините. Хотите, я вас обрадую?

– Кто же этого не хочет?

– Принято решение печатать вашу книгу.

– Правда?! – не сдержала радости Светлана. – Это действительно хорошая новость. Я очень рада.

– А я рад, что вы рады. Надеюсь, что ваша первая книга не станет и последней.

– Не станет, – заверила его Светлана. – У меня уже почти сложился в голове новый роман. Только финал еще не придумала.

Стефанов внимательно посмотрел на нее.

– И долго ждать, когда он у вас придумается?

– Думаю, что не долго.

– С нетерпением буду ждать вашей второй книги и особенно финала.

– Просто он мне еще не ясен до конца.

– Что же должно произойти, чтобы вы обрели бы ясность?

– Еще не знаю. Скорее всего, окончательно разобраться в себе. Иногда человеку приходится делать такой выбор, к которому он не совсем готов. И ему даже не ясно, как подойти к вопросу.