Три Мира Надежды
Шрифт:
А за спиной Этан встала Кали. Но что будет потом? Ты ведь не собирался подчинить Нарланд или Кинарию? А Кали заставит Этан искать власти во всем Мире. Как ты думаешь, это хорошо или плохо?
– Не знаю.
– И я тоже не знаю этого. Каковы будут последствия ее деятельности через год? А через десять или сто лет? Ты понимаешь теперь, почему я не вмешиваюсь в дела людей? Много могу и ничего не делаю? Сила моей власти в этом Мире почти безгранична. И слишком велика цена ошибки, невероятно высока ответственность. Один раз я уже попробовал, и не добился ничего. Победил
и проклял свою победу.
и с Кали, если понадобится? Не отдать им этот Мир и повести его
в своем направлении?
– Нет, не хочу, Кэллоин, - грустно ответил Марий.
– Спасибо тебе. Я уже не могу, не чувствую себя вправе продолжать сражаться и убивать. Потому что не верю в свою правоту и в необходимость всего этого. И твой уход с горы Нами будет слишком большим ударом для этого Мира, лишит его последней надежды.
– Марий прав, Кэллоин, - сказала возникшая перед ними молодая черная женщина.
– Совершенно неважно, чем закончится твой поединок с Этан. Возможно, ты, хранимый всеми Силами и Стихиями этого Мира, сумеешь победить ее - и погубишь себя, перестанешь быть бодхисатвой, никогда уже не станешь Буддой. Или она, ведомая мной, убьет тебя. В любом случае ваш Мир потеряет великого Учителя. Все в нем станет хуже, беднее и безнадежнее.
Кали повернулась к молодому мужчине.
– Мне очень жаль, Марий. Ты кажешься мне идеальным правителем - умный и ответственный, не жесток, однако не боишься крови. Но Этан ненавидит тебя, а эта девочка сейчас нужна мне гораздо больше, чем ты. И при новой встрече она уже не совершит ни единой ошибки, обязательно убьет тебя. Она очень быстро учится, моя Этан. Поэтому, уходи и не возвращайся обратно.
– Я и не собираюсь возвращаться, - покачал головой Марий.
–
Я сделал все, что мог, и в благодарность этот Мир вытолкнул меня из себя, и вряд ли примет обратно. Пусть попробуют Этан и Рут. Они еще верят в себя, и, кажется, любят друг друга. Пусть у них получится, и они будут счастливы.
Марий встал из-за стола.
– Прости меня, если я разочаровал тебя, Кэллоин.
– И ты прости меня за то, что я снова не помог тебе, - тоже вставая, тихо сказал Кэллоин.
– Ты же спас мне жизнь.
– Это было просто. Но есть вещи важнее жизни и смерти.
И я никак не могу научиться совершать их.
– Хватит нудить, Кэллоин, - ехидно усмехнулась Кали.
– Впереди целая Вечность. Может, и научишься через пару тысяч лет.
– Удачи тебе, Марий, - не обращая на нее внимания, сказал Кэллоин.
– Ты не представляешь, как грустно мне отпускать тебя. Словно последняя ниточка рвется, что связывала меня с моим таким же бестолковым, неудавшимся, но все-таки счастливым прошлым. Возвращайся, если не найдешь своего счастья в другом Мире. Не бойся ничего. Пока я жив, тебе здесь не страшны ни Этан, ни даже сама Кали.
– Я не боюсь, Учитель, - склонил голову он.
– Ничего не боюсь. Только недостойной жизни и неправильной смерти.
Марий подошел к обрыву, огляделся вокруг.
– Надеюсь, что и в других Мирах так же
– До свидания, - вздохнул Кэллоин, и, повернувшись, сказал.
– Ты победила и в этом Мире, Кали.
– Ты в этом сомневался, Ученик?
– взяв его под руку, ответила черная богиня.
– Но, должна признаться, есть пределы и у моего могущества. Если бы ты знал, на какой тонкой грани все балансирует сейчас.
– Хочешь, чтобы я разгадал эту загадку?
– Разгадаешь, когда придет время.
Она сжала его руку.
– Эх, Кэллоин, я ведь предупреждала тебя! Как мог ты после стольких лет дать волю чувствам и воспоминаниям! Лишь Марий сейчас не дал тебе совершить страшную ошибку и погубить себя и других. Неужели ты даже теперь не представляешь последствий этой неслучившейся схватки?
Кэллоин молчал.
– Встреча моих учеников слишком опасна для любого из Миров, - сказала Кали.
– А ты хочешь спасти Мир, или уничтожить его? Что ты молчишь, Кэллоин?
– Я удивляюсь твоему спокойствию, Госпожа.
– Перестань. Я ведь, по своему, люблю каждого из вас. Да, использую, но лишь до определенного предела. И ни от кого не требую дать больше, чем он способен мне дать. Бессмысленное и неблагодарное это занятие - требовать невозможного.
Кали замолчала.
– Сроки приблизились, - тихо сказала она.
– Все решится
в ближайшие дни.
– Все?
– усмехнулся Кэллоин.
– Нет, конечно. Все, что возможно и чему необходимо свершиться именно сейчас. Ничего не происходит раньше времени, ты скоро поймешь это. Не стоит торопить, однако не следует и мешать. Лавину не остановишь, но любая задержка - хоть на час, хоть на год, хоть на десятилетие - слишком дорого обойдется всем нам. Теперь мы оба сделали, все, что могли. Остается лишь ждать. Подождем немного здесь, у тебя, Кэллоин?
ЭТАН И РУТ. ПОБЕДА
Комтур провинции Ленаар ожидал его в кабинете ректора.
– Срочные известия из столицы, - сказал он, и торопливо добавил.
– Прошу прощения, что нарушил Ваш приказ, гроссмейстер.
– Перестань, какие могут быть извинения, Мирниен, - поморщился Рут.
– Можно подумать, что ты совсем не знаешь меня. Если это, действительно, важно… Давай, рассказывай.
– Из главной Резиденции Ордена и правительственного Дворца Сааранда одновременно были направлены запросы на организацию экстренной встречи с Этан. И с Вами, великий магистр. Я даже не успел ни ответить им, ни связаться с Вами, когда пришли другие сообщения - о наделенных чрезвычайными полномочиями делегатах или послах, которые уже отправлены к нам и должны прибыть в Ленаар сегодня после обеда. Состав делегации пока неизвестен.
– Я буду на месте через несколько часов. И поговорю с Этан. Она тоже приедет, если сможет. У вас все готово?
– Разумеется.
– Не будем терять время. Я надеюсь на тебя и твоих людей, возвращайся в Ленаар, Мирниен.
– Я почти здорова, - сказала ему Этан.
– И уже начинаю чувствовать себя эгоисткой и симулянткой. Мне слишком хорошо здесь сейчас. Слишком большое удовольствие я стала получать от твоих прикосновений, объятий и поцелуев. Слишком приятно идти к тебе на руки и садиться на колени. А ты совсем со мной измучился,