Три незваных мертвеца на диване
Шрифт:
Возраста Ирина была неопределенного, и я не понимала, как она оказалась в друзьях Алексея. Впрочем, Марина позже поведала нам ее душещипательную историю, но я ее не запомнила. Ростом Ирина была невысокого, с короткой стрижкой, которую я бы охарактеризовала, как легкую «взлохмоченность», типа взъерошенного пса, только-только выбравшегося из воды и стряхнувшего с себя лишнюю влагу. При обследовании всех и всего, глаза Ирины бегали с непринятой для этого органа скоростью, сводя всех с ума, потому что возникало ощущение, что с тебя считывают информацию. Одеяние ее тоже вызвало во мне кучу вопросов, так как, мне было непонятно, основываясь на какие параметры, подобиралась цветовая гамма, отдельно взятых
Так вот, о даче. Домик был небольшой и пока состоял из комнаты с печкой, где помещались многочисленые спальные места, плита для приготовления пищи, пара шкафов, холодильник, вешалка для одежды и большой стол. Гордостью же брата был громадный телевизор, который висел на стене и виден был с любого угла комнаты. Но изюменкой дома я считала веранду. Ее квадратура позволяла вместить два дивана, кухонный гарнитур, несколько шкафчиков и окно на всю стену, через которое созерцался такой обалденный вид на лес, что сердце замирало в экстазе. Место под дачу Алексей выбирал долго и выбор, в конце концов, пал на глухую деревеньку, глубоко в горах, куда добираться приходилось по два с половиной часа. Но никто ни разу не пожалел об этом, потому как, окунувшись в эту тишину, благодать и частично первобытность живой природы, мысль о сожалении отпадала сама собой. Сам дом стоял на пригорке и, именно на этом основании, вид из окна веранды и был таким волнительным и забирающим твою душу в плен навечно. Двор был огорожен досчатым забором, одна сторона которого упиралась в сосновый лес, где сосны были такой высоты, что при попытке разглядеть их верхушки, кружилась голова. А целительный запах, растворяющийся в воздухе после дождя, живописать было невыполнимо! Пахло хвоей, смолой и всеми травами одновременно, кружа голову неведанным до этого времени благоуханием. Утренние туманы, сползающие на землю, пробуждали ощущение, что ты находишься над облаками. И только тихое позвякивание колокольчиков где-то внизу, говорило, что мы не одни в этом мире, под прозванием рай. Тут тоже живут простые люди, а не небожители, со своими заботами и проблемами. И им чужды и, может, даже смешны наши восторженные эпитеты, описывающие всего лишь их быт и монотонную повседневность.
Дом стоял на самом краю деревни и, иногда, ночью было жутковато выходить во двор, чтобы справить нужду, благо удобства находились на улице. Но и это припятствие не могло удержать нас в стенах городских жилищ, и в один из последних октябрьских дней, мы собрались, чтобы поднять свои бокалы за здоровье, удачу и материальное благополучие Алексея. Поздравлять мы его планировали и в субботу, а в воскресенье, с чувством выполненного долга, разьехаться по домам. Но утро субботы развалило наши планы, сведя их на «нет».
– Да-а-а, Леш. Не думала я, что тебе подарок настолько не понравится,– выпала я первой из транса, пытаясь свести все к шутке и вывести из «комы» присутствующих. – Ты его за это того?
И я показала короткую пантомиму, фантазируя на тему убиения Алексеем гостя, рискнувшего явиться без подношения.
Друзья, не отреагировав, словнопод гипнозом, продолжали разглядывать покойника. Алексей же, икнув и дернувшись всем телом, словно по нему ударила и пробежалась одна, большая судорога, посмотрел на меня испуганными глазами:
– Это не я. Честное пионерское!
С чего это, вдруг, ему на ум пришла пионерия, я вникать не стала из боязни, что подобные размышления уведут меня не в ту сторону. А это сейчас абсолютно ни к чему.
Марина
– Танюха шутит, Леха. Какой из тебя, блин, убийца, тем более, вчера. Ты же «му» сказать не мог.
После высказывания Марины, я тут же про себя отметила, что жена брата, в трудных ситуациях, проявляет себя, как человек разумный и мыслящий.
Вслед, за Марининой фразой начался процесс возвращения разума к другим: кто- то вздохнул, кто-то почесался, кто-то чихнул, и все разом сообразили, что уже достаточно провели времени на холоде. Не сговариваясь, мы заспешили в тепло, вежливо пропуская друг друга сквозь дверной проем в комнату. Каждый начал заниматься тем, что посчитал первостепенным для данной обстановки. Марина поставила чайник на плиту, Леша фыркал и сморкался возле умывальника, остальные, забыв про стеснение, переодевались. И ту меня осенило одно воспоминание, от которого я даже подпрыгула на стуле.
– Погодите,– резко развернулась я к Ирине.– А с чего это ты решила, что это именно я? По какому такому признаку? Или я что, всегда в сапогах сплю?
– Да, нет,– спокойно ответила наша новая знакомая, не прекращая своих дел,– Просто, чего вы только вчера на себя не натягивали, весь местный гардероб перемерили, когда фотографировались. Вот я и подумала, что ты после, от усталости, сразу отдохнуть на диванчик и прилегла. Ну, и уснула. Я-то раньше спать ушла, не видела, чем у вас,– девушка подумала.– Этот «Модный приговор» закончился. Еще эти ваши танцы бабуинов, чуть с ума не свели. Грохотали так, я боялась, дом по бревнам разнесете. Но, слава Богу, обошлось.
Я, Люда и Наталья переглянулись.
– А мы сюда для этого и ехали,– не сдержалась Наташа.– Чтобы танцами бабуинов танцевать. Или ты думала, что мы здесь на лекцию по теме «Этика поведения в общественных местах» собрались?
Наталья с Вячеславом, в моем понимании, были особенной парой. Она более волевая, всегда сдержанная и рациональная, он взрывной, импульсивный и добрый. О таком противостоянии в характерах еще Александр Сергеевич Пушкин когда-то очень замечательно высказался: «Сошлись волна и камень, стихи и проза, лед и пламень». К тому же, и ученые-физики внесли свою лепту в описание подобного казуса, во всеуслышание выявив закон о том, что противоположно заряженные частицы притягиваются. Что естественно, в сфере человеческих отношений, было принято, как лекало, по которому и стали мерить взаимоотношения разных по характеру людей, которые назло всем смогли найти друг друга.
– Мало того, что пляски до упаду,– невозмутимо и, не обращая внимания на Наталью, продолжила Ирина.– Так еще и в карты взялись играть. Разбудили меня своими спорами, я потом еле заснула.
Я подпрыгнула на месте, так как Ирина неожиданно озвучила мои претензии. Я тоже намеревалась высказать их, потому что, как и она, просыпалась ночью от голосов на веранде. И голоса эти говорили именно о картах. Мне, само собой, в тот момент ничто иное в голову не пришло, как подумать о том же, о чем, опередив меня, сообщила Ирина. И наши притязания с ней, должна добавить, имели под собой основания, потому что я, зная свою родню и друзей, ни капельки не удивлюсь, если им среди ночи вздумалось разыграть пару партеек в «дурака».
– Точно,– вскрикнула я.– Я тоже слышала. А, ну, признавайтесь, кто играл в карты?
Реакция окружения не стала для меня неожиданной, перебивая друг друга, все начали возмущаться. Тут же выяснилось, что Люда с Натальей, оказывается, легли самыми последними. Леша и Вячеслав к тому времяни уже заполняли воздушное пространство храпом, а я и Марина еще не спали, но усиленно претворялись спящими и на провакационные диалоги не велись. Ирина тоже, уже часа три, как без задних ног пребывала в царстве Морфея.