Три подруги и таинственный жених
Шрифт:
— Нет, я вспомнила, что мы… мы были с ним знакомы, Ди. Близко. Я бы даже сказала, очень близко…
— Вот как раз в этом ничего удивительного нет, — закидывая ногу на ногу, рассмеялся Лозовский. — Меня половина города знает либо лично, либо от других людей.
— А вы со всеми этими людьми занимались, прошу прощения, петтингом? — проговорила я, не зная, как это в принципе можно сформулировать вежливо.
— Что? — прыснул от неожиданности Лозовский. — Вы о чем?
— О том, что на трех девушек было совершено нападение, — твердо заявила я. — Двое из них погибли. Одна выжила и то только по счастливой случайности. И единственное, что объединяет всех троих — это вы. Они все были знакомы с вами. Вам не кажется
— Бред какой-то, — выдохнул Лозовский возмущенно. — Мало ли кто с кем знаком! И даже если у меня с ними что-то и было, во-первых, я не обязан оправдываться. Они все совершеннолетние, более того, незамужние. Я также холост. Так что, даже с точки зрения морали меня не в чем винить. А во-вторых, я не имею никакого отношения к их гибели!
Теперь пришла моя очередь со зловещим видом подаваться вперед.
— Знаете, господин Лозовский, — медленно проговорила я, отпуская контроль и позволяя магии начать заполнять моё сознание. По-настоящему заполнять, так, как это происходило раньше и так, как это должно было бы происходить, используй я магию постоянно и во всю мощь своих возможностей.
Тело мгновенно отреагировало на прилив силы. Кожа засветилась, отливая серебром, вены проступили отчетливее, подсвеченные голубым, пальцы рук и ног закололо словно в них одновременно воткнулись тысячи мелких иголок. А глаза залило бирюзой. Цветом моря. Я не видела этого, но знала, что именно так и происходит. Оно всегда так происходит. — Банши, на которую напали, возможно, не вы, но по вашему приказу, моя близкая подруга. И тому, кто попытается её обидеть я вырву сердце голыми руками. И мне плевать, кто вы — бизнесмен, учитель или маньяк. Я сильнее. И злее, когда дело касается близких мне людей.
Это был акт показательной агрессии. Я хотела, чтобы он видел, кто я. Хотела, чтобы он знал.
Лозовский внимательно, даже не моргая, выслушал мою тираду, а после медленно поднялся и произнес:
— Ну, что ж, видимо, мы начнем войну раньше, чем планировалось.
А дальше он ударил. Ударил не физически, а магией. Силовая волна влетела в меня с такой силой, что в какой-то момент показалось, что именно здесь и именно сейчас я и умру.
Тело отбросило к стене, в ушах страшно загрохотало и в том месте, где мы с ней столкнулись, образовался пролом. Вылетев из кабинета вместе с кусками кирпичей и обломками отделки, я оказалась в приемной, приземлившись на стол секретарши. Стол оказался стеклянным, а потому я практически мгновенно услышала треск под собой и в компании груды ранящих осколков рухнула вниз.
Каким-то отдаленным уголком сознания я услышала тяжелые приближающиеся шаги, эхо от которых оглушительно било по вискам словно набатом.
И тут включилась та часть меня, которая очень хотела жить и которая очень не любила, когда ею ломают стены. Секунда — и сила воли заставила тело подняться на ноги. В венах бурлила, клокотала и требовала выхода магия, но я все еще контролировала себя, контролировала свою силу, потому что это была та ответственность, с которой я пришла в этот мир. Фируса видела в людях свет таланта. Она умела вдохновлять тех, кто способен созидать, помогая маленькому зернышку прорости и дать сильные побеги. Ниса существовала на тонкой грани между жизнью и смертью, постоянно ощущая как теплоту одной, так и холод другой. А я… моя сила была частью меня и при этом она была той частью, от которой мне пришлось отказаться. Моя магия никогда не была такой тонкой и изящной, словно морозный рисунок на окне, как у Фирусы. При этом, она никогда не была такой стабильной и цельной, как у Нисы. Она больше походила на огромную дубинку, которую очень трудно удержать в руках и еще труднее правильно направить. Когда я ушла из моря на сушу я знала, что одновременно с этим не смогу пользоваться своей магией. Потому что одно дело управлять морской
Вдохнув, я замерла на одно очень долгое, словно целая вечность мгновение, кожей ощущая молекулы воды, находящиеся в воздухе. Мысленно потянувшись к ним, я протянула вперед руку, представляя, как вся влага словно магнитом притягивается на мою ладонь. И в момент, когда Лозовский приблизился, я ударила, направляя всю собранную влагу в его легкие. В последний момент он понял, что я хочу сделать и попытался уйти с траектории удара, но я все же была быстрее, а потому попала прямо в цель. Единственное, чего я не ожидала, так это сильнейшего порыва ветра, который возник по мановению руки Лозовского и который отшвырнул меня в угол полуразрушенной приемной. А когда я смогла поднять голову, протерев глаза от пыли, кроме меня здесь больше никого не было.
— Ты — прекрасна, дочь моря, как в спокойствии, так и в гневе своём, — едва я смогла подняться, прошептал вдруг бестелесный голос, проносясь мимо меня и отбрасывая мои волосы за спину, словно кто-то невидимый провел по ним рукой. — Мы еще встретимся с тобой.
В разгромленное помещение начали вбегать люди, что-то крича, размахивая руками и пытаясь мне помочь. Кое-как растолкав их, я выбралась сначала в коридор, а после проковыляла к лифту и спустилась на первый этаж. Когда я уже шла по улице, послышался звук сирен. Мимо меня промчалась кавалькада машин, оглашающая окрестности сигнальными гудками и вторящими им проблесковыми маячками, пугая прохожих. Стараясь выглядеть невозмутимо, что было довольно трудно, ведь видок у меня был такой, словно я только что вернулась с Вьетнамской войны, мне удалось все-таки дойти до автомобиля Гриши.
Едва забравшись в салон, тут же отвернула от себя зеркало. Смотреть в него хотелось, к тому же я знала, что ничего хорошего в нем не отразится. Вести машину в таком состоянии также не представлялось возможным. Делать было нечего, пришлось звонить и вызывать друга на помощь.
— Занят? — прохрипела я не своим голосом, едва только Макс ответил на звонок.
— Кто это? — не понял босс, хотя звонила я со своего номера, который он прекрасно знал.
— Дед Мороз и компания, блин, — рыкнула я, что с учетом пострадавших голосовых связок прозвучало очень убедительно. По крайне мере, задавать тупые вопросы друг тут же перестал. — Мне нужна твоя помощь.
— Где ты? — мигом сориентировался Макс.
— Возле офиса Лозовского, — ответила я и тут же закашлялась. Все-таки хорошо он меня так об стенку приложил. — Приезжай, я сама не могу вести машину.
— Буду через пятнадцать минут, — пообещал Макс, что прозвучало весьма сомнительно с учетом загруженности дорог.
Отбросив телефон, я ощутила ужасное желание поспать и едва только прикрыла глаза, как тут же провалилась в сон.
Разбудил меня требовательный стук в окно. С трудом разлепив тяжелые веки, я открыла дверь и кое-как переползла на пассажирское сидение. Макс сел за руль и с ужасом воззрился на меня.
— Что с тобой случилось? Ты выглядишь так, словно тебя танком переехали!
— Примерно так оно и было, — вздохнула я и тут же сквозь зубы застонала. Кажется, у меня были повреждены ребра. — Встретилась с Лозовским. Поговорила.
— А потом поучаствовала в боях без правил? — с жалостью рассматривая мое лицо, предположил Макс.
— Нет, до рукопашной не дошло, — ответила я, съезжая вниз по сидению и пытаясь устроиться так, чтобы ничего не болело. Но как бы я не села — болело абсолютно всё. — Твой знакомый сбежал.