Три пятнадцать
Шрифт:
Мы с Лоренсом встречались почти шесть месяцев, когда на пороге моего дома появилась измученная наркотиками Лиза с Мози на руках. Я позвонила Лоренсу и попросила небольшой тайм-аут. Дел, конечно, прибавилось, но проблема заключалась не только в этом. Лоренс – коп, а Лиза твердила, что с метом покончено, но микстуру от кашля хлебала, как лимонад, – запивала ею разноцветные таблетки, которых у нее был полный карман. Не хотелось ставить Лоренса перед выбором – либо арестовать мою дочь, либо закрыть глаза на употребление запрещенных лекарств. Я подыскивала реабилитационный центр, но, прежде
В разгар этих событий домой вернулась Сэнди с Гарри и Максом на буксире. Думаю, едва умопомрачительный секс приелся, она поняла, что продавец из обувного куда старее и толще, чем казался в Сети.
– Сэнди хочет все исправить, – сказал по телефону Лоренс.
– А что хочешь ты?
– Тебя, – ответил Лоренс, но таким тихим, извиняющимся голосом, что я невольно затаила дыхание. – Мальчики… липнут ко мне, как перепуганные мартышки. Потом отлипают и корчат из себя полных говнюков, чтобы увидеть, как я отреагирую. Они страшно рады, что их привезли домой, но нам с Сэнди больше не верят. По крайней мере, не так, как раньше. Я хочу, чтобы у меня с ними все наладилось. Хочу, чтобы им было хорошо.
– С женой тоже хочешь все наладить? – спросила я, хотя и так знала ответ.
– Мы нужны мальчикам. Не я, а мы, – ответил он, словно все было настолько просто.
Ко мне вернулись Лиза и Мози, так что я прекрасно его поняла, но все же спросила:
– Как ты можешь ей доверять?
– Я не доверяю, – вздохнул Лоренс. – Но, Джинни, я ведь ей тоже изменял. От этого как-то легче. Получается, мы с Сэнди квиты.
Я не сразу осознала, что «измена» – наш с ним роман. Возникла пауза. Сердце болело, меня накрыло бешенством, только я понимала: если бы пришлось выбирать между Лоренсом и Лизой с Мози, вопрос бы так не стоял. Когда они вернулись, я тотчас отдалилась от Лоренса, отдалилась настолько, что даже пропустила возвращение его безмозглой потаскухи-жены.
– Пока, Лоренс, – только и сказала я, аккуратно положила трубку на базу и пошла читать «Баю-баюшки, Луну» в девятнадцатый раз за тот день, пытаясь не чувствовать ничего, кроме того, как магически тяжелеет на руках Мози, когда засыпает. Я даже заплакала, когда она теплым, доверчивым комочком заснула у меня на груди, прямо возле сердца.
Теперь та самая потаскуха-жена спустилась к нам в бассейн со словами:
– Думаю, от помощи вы не откажетесь.
– Спасибо! – натянуто поблагодарила я. – Лиза, попробуй походить задом наперед, ладно?
– Даррр!
Лизино «да» получилось долгим и по-пиратски раскатистым. Я кивнула, переводя его для Сэнди. Она встала по другую сторону от Лизы и пошла в одном темпе с нами. К моей дочери Сэнди не прикасалась, и, наверное, не зря, хотя ее помощь меня радовала. Настоящие физиотерапевты всегда работали в воде парами, поставив Лизу посредине.
Мы медленно брели к бортику, и Сэнди спросила:
– Что с вашей дочерью?
– Инсульт. Кстати, Лиза прекрасно вас понимает, не делайте вид, что она
А вот и бортик! Лизина оживленность в присутствии Сэнди грела душу, но говорить с дочерью при ней не хотелось и заставлять отвечать – тоже. Не хотелось, чтобы Лиза произносила «трава», подразумевая «сука». Зачем полностью обнажаться и открываться, мы и так были в одних купальниках.
– Что теперь? – спросила Сэнди.
– Теперь пойдем боком, – объявила я.
Мы повернулись лицом к глубине, встали в ряд – я первая, за мной Лиза, у самого бортика Сэнди – и поползли поперек бассейна к противоположному бортику: шаг вместе, еще один, еще один. Лиза двигалась инсультным боком вперед, на суше бы так не получилось. К концу второго перехода Лиза устала: мы занимались уже больше получаса.
– Давайте на этом закончим, – предложила я.
Едва мы выбрались из бассейна, Сэнди оставила нас с Лизой вдвоем. Я сложила вещи, натянула платье поверх мокрого купальника и одела Лизу. Сборы заняли довольно много времени. Когда мы вернулись в дом, Сэнди, уже в джинсах и футболке, сидела в гостиной. Она причесалась, подкрасила губы и выглядела куда жестче и решительнее, чем в купальнике.
Водные упражнения утомили Лизу, и, похоже, Сэнди это чувствовала. Впервые с момента приезда я словно осталась с ней наедине.
– Спасибо! – сказала я, и Сэнди кивнула. Да, она меня слышала, но отвечать не желает. – Не ругайте Лоренса. Он не бегает ко мне втихую, он вообще не тихушник, а о моем приезде даже не подозревает.
– Я в курсе. – В улыбке Сэнди сквозило мрачное торжество. – В курсе, что Лоренс вам не звонил. Удивительно, но от этого вы мне симпатичнее. Наверное, утешает, что последние десять лет он не страдал и не тяготился моим присутствием.
– Послушайте, я не хочу вмешиваться в ваши отношения, мне нужен был только бассейн. – Лиза устало поникла, и я стала разворачивать ее ходунки, жалея, что не захватила коляску.
– Макс, наш младший сын, поступил в Джорджтаунский университет еще прошлым летом, до основного приема, – бросила мне вслед Сэнди. – Лоренс потерпел еще год, но мы оба понимали: конец близок. В начале июля он переехал.
Я так и застыла на месте.
– Лоренс вас бросил?
– Угу. Я думала, он вернулся к вам. Своего мужа я знаю и была готова держать на это пари, если бы нашла с кем. – Невеселый смех Сэнди напоминал лай. – Понадобится бассейн – приезжайте. Я совершенно не против, особенно сейчас, понимая, что вы пользуетесь лишь моим бассейном, а не моим мужем.
В глазах Сэнди снова вспыхнуло мрачное торжество. Рядом со мной заворчала Лиза, так тихо, что слышала лишь я. Усталости вопреки она все понимала.
– Спасибо! – поблагодарила я, заставляя себя говорить спокойно. – Но у нас скоро будет свой.
– Чудесно! – кивнула Сэнди. – Свой всегда лучше.
Хотелось поскорее уйти из этого дома, только Лизу так просто с места не сдвинешь: она явно что-то задумала. Сэнди повезло, что мою девочку сдерживали ходунки, – прежняя, настоящая Лиза точно выбила бы ей глаз. Со дна моей души поднялось непонятное жуткое нечто, но я подавила его и быстро вывела дочь на крыльцо.