Три рэкетира
Шрифт:
– Второй год, блин. А что, в натуре? – Протасов ослепительным дальним светом отослал куда подальше подвернувшийся впереди «Москвич». «Москвич» суетливо нырнул вправо, словно морской конек, напуганный тигровой акулой. Тут следует уточнить, что протасовский «Патрол» нес на капоте и крыше невообразимое количество прожекторов, фар и прочих осветительных приборов. Стоило Протасову врубть все свои лампы, как прочие водители слепли, а мысли невольно уносились к титану Прометею.
– И все на этом джипе катаешься? На «Патроле»?
– Ну… Ты чего прицепился, в натуре?
– Да так, просто… – Андрей лукаво улыбнулся, – звонит как-то директор кладбища директору автомагазина: – «Сколько вы в этом месяце продали мотоциклов?» –
Армеец прыснул.
– Ты не балаболь, не балаболь, блин! Не на шашлык едем, в натуре.
Напротив Центрального ЗАГСа Протасов заложил вираж. «Патрол», обогнав вереницу машин, гигантской змеей взбиравшихся на путепровод, выскочил сразу во вторую полосу моста.
– Круто, – выдохнул Андрей.
– А ты, блин, думал, – осклабился Протасов, – это тебе не по селухе на мопеде гонять.
Наблюдая из окна джипа за мелькающими внизу рельсами, – сверху бесконечные ряды железнодорожных полотен казались струнами чудовищно большой гитары: по грифу ползли поезда, электричка выбиралась из города, товарняк волочился на разгрузку, – Атасов печально улыбнулся. Ему отчего-то вспомнилось, как он стоял тут, на мосту, когда-то, тысячу лет назад, обнимая любимую девушку и наблюдая за сполохами салюта, – Бог его знает, на майские или октябрьские. Было это в 80-ом. Со всех трибун вещал выдающийся борец за мир товарищ Брежнев Леонид Ильич – вот бы кому пародистам всех мастей в ноги поклониться, за кусок хлеба насущного на долгие годы. Центральный республиканский стадион сотрясался овациями Олегу Блохину и Киевскому «Динамо»: «Бей-бей, басмачей, Киев-Киев, гэй-гэй», а милиция вырывала у болельщиков сине-белые динамовские флаги. Трудно поверить, но факты – штука упрямая. Зато носила в кобурах бутерброды вместо пистолетов, во что поверить еще труднее. На плечах Атасова алели погоны с большой желтой буквой «К» на каждом, означающие, что их обладатель – курсант Киевского общевойскового командного училища. Вечер был чудесным, Атасов – молодым и счастливым. Он совершенно утратил бдительность, к ночи угодил в лапы армейского патруля и зарю нового дня встречал в камере гарнизонной гауптвахты…
– Атасов! Атасов, е-мое! Куда мы едем? – Протасов ухватил его за плечо и выдернул из камеры в реальность. – Где эта Якутская долбаная? – «Патрол» остановился на красный сигнал светофора. За капотом простерлось кольцо Севастопольской площади.
– Давай, как в аэропорт. Там направо. Через пару километров выберемся на окружную. Усек?
– В районе Жулян?
– Точно.
– Знаю, – оживился Протасов, – не вчера из села. – Он подмигнул Андрею. – Там еще два голимых переезда через железку будет. Под ними вечно гаишники ошиваются, выпасают, блин, кто «стоп» не отработал. В курсе дела.
– Ну, слава богу. – Атасов перевел взгляд на Армейца, – Якутская, Эдик, это улица в задрипаном, типа, промрайоне. На Михайловской Борщаговке. Или на Южной. Черт, типа, разберет. Сплошные дохлые заводы и базы. После обеда в субботу там можно ядерные бомбы взрывать – никого не зацепит…
– Вот и чу-чудненько, – Армеец бережно уложил на колени пистолет-пулемет «Узи». – Там нас и у-угрохают.
Андрей с изумлением вытаращил глаза. Оружие тускло блестело. Раньше такое Андрей видел только в фильмах о гангстерах. Выглядел «Узи» зловеще.
– Да не каркай же ты, в натуре, – Протасов обогнул кольцо, и, набирая скорость, погнал джип к аэропорту. – Это, блин, а где самолет, е-мое?
– Какой самолет? – Не понял Андрей.
– Тут в парке са-самолет стоял. Списанный, – пояснил Армеец, – да-давненько.
– В нем еще мультяхи крутили, – добавил Протасов.
– Точно, – подтвердил Атасов, – нет. Видать, на алюминий порезали, – он досадливо поморщился, – а я ведь с дедом из другого, типа, конца города на мультики сюда ходил. Счастья полные штаны – кино в настоящем
– Саня? – Армеец вернулся к делу. – Ты б связался с Олегом Пе-петровичем, а? Кто этих козлов з-знает, что у них на уме? Нас ведь вполне реально и г-грохнуть могут…
– Могут, – Атасов сунул сигарету в рот. Курил он много, причем, все что под руку попадалось. В этом вопросе Атасов существенно отличался от большинства заядлых курильщиков, западающих, как правило, на конкретную марку сигарет. Хронический кашель курильщика, вопреки зловещим пророчествам Протасова, его не мучил, хотя пальцы правой руки и передние зубы уже стали первыми видимыми жертвами никотина. Армеец, уверявший, что – «у тебя, Саня, легкие чернее, чем унегра за-задница», – пытался перевести Атасова на легкие сорта сигарет. Атасов отвечал в таком духе, что мол:«легкие сигареты – легкая смерть, а мне, типа, как умирать, без разницы».
– Уже связывался. Нет, типа, Правилова нигде. Я позвонил тут кое-кому. В общем, ребята, информация такая. Кто такой этот гребаный Адольф – никто, типа, не знает. Группировка новая. Не штангисты, не борцы, не боксеры, – Атасов выразительно поглядел на Протасова.
– В инфизе таких не держали, – замотал головой Протасов, – какие, в натуре, фашисты в советском спорте?
– Не спортсмены, типа, короче. Не уголовники – это точно. Не кавказцы, – слава богу, – Атасов щелчком оправил окурок в приоткрытое окно, и тот трассером полетел над придорожными кустами.
– Ты, Атасов, в натуре, достреляешься бэчиками в окна. Залетит, блин, обратно… У одного моего кореша так пол-«бимера» выгорело.
– А директор ма-магазина на Борщаговской что говорит? – пистолет-пулемет прочно обосновался на коленях Армейца.
– Да что он говорит? Кудахчет бестолку. Ну, типа, дебилы забыченные. Морды, типа зверские. Качки, типа, – Атасов пожал плечами. – Да сейчас таких расплодилось неизвестно откуда, – хоть на Запад, типа, экспортируй. Я так понимаю, какой-то здорово резкий молодой урод набрал бригаду быков на Троещине, к примеру. Надоело им гопничать. Вот и все. Ствол сейчас купить – не проблема. Были бы бабки. Стволов в Союзе столько наделали, – чтоб каждому гражданину по пуле, типа, хватило. Теперь «шишки» покруче эти горы за бугор по горячим точкам распихивают, а мелкота – бандитов снаряжает.
– И что, им до лампочки Олег Правилов? – Андрей подключился к разговору.
– Они никого не у-уважают, – Армеец выглядел печально, но чувствовалось, что весь подобрался, превратившись в сжатую пружину.
Так чего же они хотят? – Андрей подумал о том, что, несмотря на наложенные временем отличия: джип вместо «де Сото» или «Бьюика», кожаны и кроссовки вместо шляп и плащей, они вчетвером здорово напоминают модернизированный вариант мафиозо из «Крестного отца» Марио Пьюзо. [15] Как будто история, выписав причудливую петлю, возвратила город-герой Киев на рубежи Чикаго славных времен Аль Капоне, [16] заставив расхлебывать то дерьмо, о котором в цивилизованных странах уже успели забыть.
15
Марио Пьюзо, (1920–1999), – известный американский писатель. Стал знаменитым благодаря своему роману «Крестный отец», по которому режиссер Френсис Ф. Коппола снял одноименный фильм
16
Альфонс Габриэль Капоне, (1899–1947), – знаменитый американский гангстер, действовавший в 1920—1930-х годах на территории Чикаго, яркий представитель организованной преступности США