Три руки для Скорпиона
Шрифт:
Помрачнев, честный воин продолжал свой рассказ:
— Некоторое время назад мы прослышали про это отродье демонов — жреца, явившегося с гор. Только дурное слышали мы о нем. Лорда Ихона позвали в Кингзбурке к королю, когда стало ясно, что темный уже в чести у короля Арвора, что тот к нему прислушивается. Когда лорд Ихон вернулся, он собрал свой совет и сказал, что король вроде как замыслил сделать этого лжежреца орудием против лордов, от которых он мечтает избавиться. Ихон в этом участвовать не желал, ибо получалось, что брат восстанет против брата. И тогда он приказал, чтобы наш клан держался в стороне от всего этого.
Пять или шесть дней назад, — Лоларт опустил глаза
Он разразился ругательствами. Золан легко прикоснулся к его руке, и Лоларт встрепенулся.
— Прошу прощения, госпожи ведуньи! Ну, так вот… Явился этот… вестник демона. — Лоларт сунул руку за ворот кожаного камзола и вытащил медальон, висевший на веревочке. — Этот талисман мне дала одна женщина, вроде вас — ведунья Озира, что живет возле Столпов Богини неподалеку от Редмонта. Она мне велела никогда с ним не расставаться и сказала, что он убережет меня.
Там протянула к талисману Лоларта руку со своим светящимся камнем. На пару мгновений его золотистое сияние стало бледно-голубым. Мы приветствовали этот новый символ Величайшей почтительными жестами.
— Ну так вот… — Гвардеец бросил взгляд на медальон. Он не стал прятать его. — Права она оказалась, — с горечью произнес он. — Из-за этого талисмана я не изменился.
Он умолк.
— Не изменился? — поторопил его Золан.
— Народ во Фросморе — все начали меняться, как только вестник явился к Ихону. Все этому отродью демона кланялись — даже стража! — и говорили с ним учтиво. Ихон велел принести ему выпивку. А тот потом объявил, что его, дескать, сам Арвор прислал. И еще сказал, что Старкаддер и Риффлер оказались изменниками и что Старкаддер себе на подмогу южан позвал. И было у него с собой послание с печатью, в котором про все это написано было.
Но Ихон — его этот вестник еще не околдовал. Он созвал совет, и все главы семейств клана решили, что нужно послать воинство на подмогу королю. Я говорил последним. Я жуть как разозлился на них за то, что они вот так все наизнанку вывернули, и сказал — давайте, дескать, хотя бы еще поговорим про все про это. И тогда…
Голое Лоларта дрогнул, он нервно поскреб бороду.
— Тогда он… братец мой молочный… обезумел. Велел бросить меня в темницу, чтобы я там сидел, пока в разум не приду. Так и сделали со мной. А вы вытащили меня оттуда, и я увидел кровь и смерть — и гибель всего нашего клана. Теперь я отступник. Если бы промолчал тогда на совете, я еще мог бы оправдаться. А ведь среди погибших была только треть из тех, кто мог бы оборонять Фросмор, — остальные ушли!
Золан протянул руку, в которой сжимал свой талисман, и прикоснулся к руке Лоларта. Плечи старого воина сотрясались от рыданий, но как только Золан заговорил, Лоларт затих.
— Ты сделал выбор, достойный любого честного человека. Не кори себя. Твой господин и все остальные во Фросморе и вправду были околдованы. Однако каким-то образом это заклятие было снято, иначе они не стали бы в конце концов сражаться.
Когда умолк Золан, Там добавила слова сочувствия с нашей стороны.
— Не называй себя отступником, Лоларт Вепрь, ибо разве ты не поклялся кровью отомстить убийцам своего господина? Быть может, мы сумеем помочь тебе исполнить эту клятву. Те, кто спешит нам навстречу, так же, как и ты, полны желания избавить эту страну от Зла, хотя мы и не отсюда. Поедем с нами.
Когда старый воин поднял голову, я увидела, что его глаза и борода мокры от слез.
— Хорошо вы сказали, миледи, — проговорил он. — Я воин, вот только оружия у меня теперь нет. Но уж если я встану на дорогу, то не сверну, будьте
Вот так в нашем войске нас стало пятеро.
Спать мы улеглись поздно. Но, хотя впереди нас ожидали ужасы, мне не снились страшные сны. Да, я видела сон, но он был наполнен чувством долга и обещаниями. Я стояла в зале замка, однако это был не Фросмор. Меня объяло многоцветное облако, и я чувствовала, что вокруг ходят люди, но я не видела никого из них. Однако я была уверена, что они мне не знакомы.
А потом многоцветная пелена расступилась и передо мной появилась женщина. Она не была красавицей по меркам знакомого мне мира, однако я не могла оторвать от нее глаз.
В руках, сжатых перед грудью, женщина держала тонкую палочку. Выше и ниже этого жезла мерцала радуга, из которой рождалась многоцветная дымка. За одно мгновение я осознала, кто передо мной. Эта женщина уже не была жива, но ее сознание было волей связано с глиняной фигурой в далекой пещере.
«Изменник нашего народа набирает силу, — достиг меня мысленный посыл Фарсали. — Скоро он пожелает сменить тело. Будьте готовы помешать ему».
Дымка скрыла от меня глиняную женщину. Ее место заняли темнота и покой. Мне стало зябко — и не только от ночного холода. Я почувствовала, что почти проснулась. Рядом со мной кто-то беспокойно заворочался, но затем я укрылась теплее, и лежащая рядом сестра успокоилась.
Когда мы вскоре после рассвета проснулись, Силла еще спала. У нас осталось чувство защищенности, дарованное матушкиным оберегом. Я осторожно разбудила сестру. Наконец она открыла глаза и посмотрела так, словно на моем месте ожидала увидеть кого-то другого. Силла пошла со мной к ручью, чтобы умыться. К нам присоединилась Там.
— Мне приснился сон, — неожиданно сказала Силла.
— Как же иначе? — пожала плечами я.
Силле часто снились сны, и ее видения порой сбывались в будущем.
Не ответив мне, она принялась пересказывать свой сон. Там, пытавшаяся привести в порядок свои стриженые волосы, остановилась и стала слушать.
— «Сменить тело»… — медленно повторила она. — Но разве такое можно сделать без дозволения законного владельца тела?
Все мы содрогнулись при мысли об этом. Если Тарн каким-то образом увеличил свое могущество, не мог ли он стать способен на такое насилие над чужим духом? И чьим телом он задумал обзавестись? Гурлионцы не прибегали к помощи оберегов. Ихон и его люди сами пошли навстречу своей смерти — услышав рассказ Лоларта, мы в этом не сомневались. Старый воин был умнее, чем казался.
— Быть может, речь идет о короле Арворе, — сказала Там. Это было худшее, что могло прийти в голову. Ее рука судорожно сжала волосяной мешочек с камнем-талисманом. — Мы должны поспешить!
Завтракать нам было почти нечем. Мы размочили в воде ячменные зерна и сжевали эту жесткую смесь. Я вновь приправила еду целебными травами, снимающими усталость, но долго пользоваться ими было нельзя, ибо нам нужно было мыслить ясно.
На пятерых всадников у нас было всего четыре лошади. Однако Лоларт отказался от того, что предложила Там. А она предложила ехать верхом попеременно. При такой езде сберегались силы ездоков и лошадей. Один всадник выезжал вперед и привязывал коня, а другой шел пешком, затем садился верхом, ехал вперед и снова привязывал лошадь и давал ей отдохнуть. Золан, чьим даром говорить с лошадьми мы восхищались все больше, предложил Лоларту то же самое, но старый воин вновь отказался. Он взял под уздцы первого из наших вьючных пони, резво зашагал вперед и быстро оставил нас позади.