Три с половиной любви
Шрифт:
– Я считаю, что это уже вопрос психологии преступника. Мне думается, он выбрал такое место не случайно, а по каким-то своим соображениям, которые нам, увы, не суждено понять.
– Не суждено понять, – повторила Копейкина. – Самое ужасное в работе правоохранительных органов, когда следствие идет по ложному следу. Ты уверен, что еще немного и преступник окажется в руках правосудия, а потом бац, и облом.
– Помнишь, как поется в песне: «Наша служба и опасна, и трудна…
– …и на первый взгляд как будто не видна», –
– Вот-вот.
– Нинель Викторовна, а вы в последнее время не замечали каких-нибудь странностей в поведении Самойлова?
Кротова сосредоточилась.
– Да вроде бы нет, – ответила она после недолгой паузы. – Если только…
– Что?
– Три дня назад я встретила его у дома Марты. Представь себе, он был абсолютно трезв ислегка нервничал. В это время мимо проехал Антон Амбарцумян, Генка мечтательно посмотрел ему вслед и спросил меня, как я думаю, пойдет ему такой же костюм, как у Амбарцумяна? Я ответила, что костюм, может, и подойдет, да только подобная одежонка стоит немалых денег. Геннадий засмеялся, после чего заверил меня, что через пару дней будет одет не хуже Антона. Кто знает, говорил он серьезно или просто шутил, теперь обэтом остается лишь догадываться.
– Вы полагаете, он фантазировал?
– Скорей всего, хотя это не в его стиле.
Катарина кивнула:
– Если это можно приравнять к странностям, тогда она имела место. Забавная история. – Катка допила чай и снова взглянула на Дерека.
В четыре часа она откланялась.
А ровно в пять в ее коттедже нарисовалась Марта Анатольевна. Поздоровавшись с Копейкиной, она кивнула Натке и поинтересовалась: где Розалия?
– Она сейчас занята, но вы проходите. Мне самой необходимо с вами поговорить.
Пожав плечами, Марта подошла к креслу, намереваясь сесть, но Катка предпочлабеседовать в кабинете.
– Там нам никто не помешает.
– К чему такая таинственность, Кат?
– А вы не догадываетесь?
– Понятия не имею.
– В поселке произошло убийство. – Ката выдержала паузу. – Жители, мягко говоря, пребывают в панике, лишний раз боятся выйти из дома.
– Зачем ты мне это рассказываешь? Я в курсе.
Подавив вздох, Катка приблизилась к Смирновой и тихо прошептала:
– Марта Анатольевна, я отношусь к вам с глубоким уважением и вообще считаю вас умной женщиной, но неужели вы думали, что вам все сойдет с рук?
Смирнова вздрогнула:
– Сойдет с рук? О чем ты? Я не понимаю.
– Напротив, вы прекрасно все понимаете, я по вашим глазам вижу.
– Немедленно прекрати говорить загадками, иначе я уйду.
– Далеко все равно не уйдете.
Марта вскочила со стула.
– Сядьте и ответьте мне на один-единственный вопрос: зачем вы заходили в коттедж к Амбарцумянам в тот день, когда убили Геннадия? – преградила ей путь Ката.
– Я? Заходила в коттедж? Ты спятила, никуда я не заходила.
Катарина подошла
– Я предполагала, что вы станете отнекиваться, но дело в том, что вас видели.
– Не может быть!
– И тем не менее.
– Кто? Кто меня видел?
– Неважно.
– Как это неважно, ты обвиняешь меня… – Марта запнулась. – Ката, ты обвиняешь меня в убийстве Генки?!
– Пока нет, я просто пытаюсь вызвать вас на откровенный разговор.
– С какой стати я должна с тобой откровенничать? Наверное, права Розалия, когда называет тебя немного чокнутой. Своими словами ты меня убиваешь, уму непостижимо – подозревать меня в убийстве! Это нонсенс!
– Успокойтесь и ответьте на мой вопрос.
– Нет.
– Хорошо, тогда мне не остается ничего другого, как рассказать о вас капитану.
– Какому капитану?
– Мой очень хороший знакомый как раз занимается расследованием убийства Самойлова, и ему будет интересно узнать некоторые подробности того дня.
Марта Анатольевна покачала головой:
– Бред сумасшедшего, ты не в себе.
– Вы не станете отрицать, что на время уходили из дома Нинели Викторовны?
– Нет. С чего мне отрицать-то? Я ходила за колодой карт, Роза, кстати, может это подтвердить.
– А почему вы отсутствовали более двадцати минут? Я сегодня специально прошлась от дома Кротовой до вашего жилища. Если идти не спеша, то за семь с половиной минут можно вернуться.
– У меня заедал замок. Я говорила девочкам.
– А истинная причина вашей задержки какова?
Смирнова молчала.
– Ну так как?
– Не думала, что ты такая настырная, Катарина. Сколько лет знакомы, а теперь… – Марта заплакала.
– Почему вы юлите? Скажите правду, поверьте, вам станет легче.
– Да какую правду? – взорвалась Смирнова. – Да, я долго отсутствовала, но не потому, что, как ты утверждаешь, заходила к Амбарцумянам. Просто я стала свидетельницей одной очень неприятной сцены. Она не имеет к смерти Самойлова ни малейшего отношения.
– Что за сцена?
– Какая тебе разница?
– Марта Анатольевна!
– Хорошо, я расскажу, но ты потом попросишь у меня прощения за свои слова.
– Обещаю.
– В общем, из коттеджа Нинель я вышла с желанием поскорее взять колоду и начать игру. Дошла до своего дома, взяла карты и пошла обратно. Потом увидела ее…
– Кого?
– Эту сучку.
– Можно яснее?
– Лерку Люблинскую.
– Она была одна?
– Сначала да. Актрисулька бежала по дороге в сторону деревни и оглядывалась по сторонам.
– А дальше?
Смирнова покраснела и опустила голову.
– Я решила за ней проследить.
– Проследить, с какой стати?
– Ты не думай, я никогда не занималась шпионажем, но в тот момент меня как громом поразило. Перед глазами возник Артур, его страдальческое лицо, и я… Я пошла за ней.