Три с половиной любви

Серебрякова Мила

– Это зависимость, просто так от нее не избавишься.

– Обратись к специалисту.

– Еще чего! Сам справлюсь.

– Не справишься.

– Могу поклясться на Библии.

– Прекрати!

– Лерка, ты так и будешь всю дорогу выносить мне мозг? Не порть настроение. Впереди у нас веселенький вечерок, не грузись, Лерка.

– Вместе вечер нам провести не удастся, в девять я должна вернуться домой.

– Опачки! Это еще что за нововведение?

– Из-за убийства Самойлова Артур хочет видеть меня дома дотемна.

–

Ну, может, он и прав, – осторожно протянул Амбарцумян.

– И ты туда же?

– У нас с твоим мужем одно общее желание – мы оба не хотим, чтобы с тобой случилосьнесчастье.

– Это только на пару дней, потом все будет по-прежнему.

– Эти несколько дней без тебя станут для меня самыми мучительными, – Антон закатил глаза.

– Ничего, сейчас мы исправим положение вещей. – Лера прибавила скорость.

– Ты лучшая.

– Почему? Потому что даю деньги или ты так сильно меня любишь?

– Ты прекрасно знаешь ответ, конечно же, люблю. Ты для меня…

– Ну?

– Ты для меня как Джульетта для Ромео.

Лера вытянула губы трубочкой.

– Фу! Неудачное сравнение. Забыл, чем кончается история?

– А сравнение с пингвинами подойдет?

– Господи, а пингвины здесь с какого боку?

– Разве не знаешь, что самцы пингвинов верны самкам до конца своих дней? Выбрав однажды партнершу, они свято хранят ей верность.

Лера заулыбалась:

– Тогда я согласна. Значит, ты мой пингвин, а я твоя пингвиниха? – Люблинская прыснула.

– Ты моя королевская пингвиниха.

Тридцатью минутами позже любовники остановились у дома Антона. Выйдя из машины, Амбарцумян обнял Леру за талию, и, громкосмеясь, парочка прошла в подъезд.

Через дорогу с ядовитой улыбкой на устах за этой сценой внимательно наблюдала Марта Анатольевна.

ГЛАВА 10

Розалия всегда любила отмечать свои дни рождения. Она праздновала их с помпой, с размахом, каждый раз придумывая что-то новенькое, дабы гости, которых всегда было великое множество, не скучали и отрывались на полную катушку.

В этом году празднование очередного «пятидесятилетия» Розалия решила превратить в костюмированное представление. Гостям заранее было предложено приготовить наряды в духе русских народных сказок, так как, по замыслу неугомонной Станиславовны, при входе в дом Копейкиных будет введен строжайший дресс-код. Тех, кто не потрудится перевоплотиться в какого-нибудь «Колобка» или «Змея Горыныча», ждет самое страшное – отлучение от участия в празднике.

Катарина всей душой мечтала, чтобы ее на время костюмированного ужаса отлучили от дома. Но, увы, ее мечтам не суждено было сбыться. Розалия давным-давно все решила за невестку, для нее и Наташки она лично приготовила особые костюмы. Какие именно, держалось в секрете.

И вот сегодня

утром, решив, что час «Х» настал, Розалия открыла карты.

– Детка, – промурлыкала она, садясь в кресло. – Вы с Наткой будите неотразимы. Гости обзавидуются. Креатив полнейший! Представь, ты Кикимора, а Натка Баба-яга. Звучит, да?

– Вы серьезно?

– Не куксись, тема праздника – русские народные сказки. Кикимора и Баба-яга самые сказочные персонажи. Хочешь мне возразить?

– Хочу. Это что, обязательно делать посмешище из меня и Натки, может, в образе Бабы-ягивыступите вы, как-никак, это ваш праздник?

– Не смешно. Во-первых, роль ведьмы не мое амплуа, а во-вторых, у меня уже есть костюм.

– Какой?

– Сюрприз. Потерпи, и все узнаешь.

– Розалия Станиславовна, мне идея с маскарадом кажется не совсем удачной. Давайте лучше посидим по-семейному, в узком кругу друзей и…

– Ката, замолчи! Как ты можешь портить мой юбилей! Все должно пройти по высшемуразряду: я – звезда вечера, главная героиня, сексуальная, обворожительная сорокапятилетняя женщина. Гости, в число которых входите и вы с Наткой, будут в образе сказочных персонажей. Я должна блистать в компании придурков. Понимаешь, должна!

– Что вы сказали? – Катка прищурилась. – Повторите.

Розалия замялась:

– Я сказала – придурков? Хм… Это оговорка, не придирайся к словам. И не смей ставить мне палки в колеса.

Ставить палки в колеса Катарина не собиралась, да и не получилось бы у нее это, посему, повздыхав-поохав, она поспешно покинула поселок, направившись в деревеньку. Интуиция подсказывала – Вячеслав Карасев может быть в курсе дел Самойлова, как-никак они сГеннадием считались лучшими друзьями. Вполне возможно, что во время обильных возлияний мужики делились друг с другом наболевшим.

У дома Карасевых Ката наткнулась на перемазанного мазутом Кольку. Раскрасневшийся мальчуган сидел на корточках возле крыльца и возился со своим велосипедом.

– Привет. – Катарина потрепала Кольку по выбеленным солнцем волосам.

– Здрасте, – недовольно буркнул мальчишка.

– Как дела?

– Не очень. Болт не откручивается, – Колька пнул велик ногой. – В прошлый раз попросил отца его закрутить, так он закрутил насмерть.

– Дай-ка мне ключ, – попросила Катарина.

Колька почесал щеку, усмехнулся и махнул рукой.

– Вы не справитесь, тут нужна мужская сила, только руки перепачкаете.

– Посмотрим. Давай ключ.

Протянув инструмент, Колька сложил руки на груди и стал с усмешкой наблюдать задействиями Копейкиной. Куда она лезет, думал пацан, наверное, впервые в жизни видит ключ, а туда же.

А Катка тем временем засучила рукава и принялась за дело. Первая попытка успехом неувенчалась, как, впрочем, и вторая. Но зато с пятого раза упрямый болт сдался. Катарина ликовала. Победоносно взглянув на Кольку, она спросила: