Три сердца
Шрифт:
— Этого мало.
— Да, но время работает на вас.
Роджер покраснел.
— Кроме того, вы же какие-то родственники, вот и ваше право.
— Этого недостаточно. Я не представляю себе, как бы я мог обратиться к своей кузине.
— Мне казалось, что вам не занимать смелости.
Он усмехнулся.
— Оснований мне не хватит.
— А вы просто устройте развод, ведь нужно же кому-то подумать о ее положении. Насколько мне известно, у нее нет состояния. Достаточно было бы финансовой помощи, которую от вас, как от кузена, она может принять. Невозможно
Он покачал головой.
— Кейт сразу закроет мне рот словами: «А я вовсе не собираюсь разводиться. Как это вам пришло в голову?».
— Скажите, что не только вы, но и другие в компании догадываются о ее мучительной жизни с Гого.
— Это может только рассердить ее.
— Ну, если вы не хотите, я могу с ней поговорить. Мне кажется, что она верит в мою добропорядочность.
Он задумался.
— Все равно, пани Иоланта, я сомневаюсь, чтобы она захотела говорить не только с вами, но и вообще с кем бы то ни было на эти деликатные темы. Я полагаю, что она стократно готова терпеть самые невыносимые условия, только бы не давать повода для обсуждения и сплетен.
— Вы правы. В этом она вся.
— Вот видите.
— Но можно постараться повлиять на нее.
— Я в это не верю.
Он молча курил.
— Если речь идет об огласке, — заговорила Иоланта, — то она возникла бы в случае отказа Гого от развода.
— Разумеется.
— А разве нельзя склонить его уступить добровольно?
— Не думаю.
— Он слабый и бесхарактерный человек, — заметила Иоланта.
— Да, но вы забываете, что он любит ее.
Иоланта не сдержалась:
— Любовь такого пижона гроша ломаного не стоит.
— Для него стоит.
— Вы считаете, что решить этот вопрос мирным путем не удастся?
— Не знаю, но подумаю об этом. Во всяком случае я вижу здесь единственный выход.
— Вы преувеличиваете. Я поговорю с Кейт, и вот увидите, что мы сумеем достучаться до ее души.
— Я прошу лишь об одном… — начал он.
— О чем?
— Не упоминайте обо мне в разговоре. Мне бы не хотелось, чтобы она знала или могла догадаться, что мы обсуждали эту проблему с вами.
— Я могу это обещать вам.
— Спасибо.
Он встал и попрощался. После его ухода Иоланта сразу же позвонила Кейт и договорилась о встрече следующим утром.
— У меня к вам много вопросов. Я приду пунктуально к одиннадцати, — предупредила Иоланта.
Когда на следующее утро сна пришла, то застала Кейт в постели и сразу поняла почему: синяки на лице стали так заметны, что Кейт не хотела показываться никому. Окна в спальне до половины были зашторены.
— У меня болит голова, — объяснила Кейт.
— Это тоже результат вчерашних событий? — спросила пани Иоланта.
— О чем вы говорите?
— А о том случае с гардиной. Бедняжка, вам так не повезло. — Она присела на краешек кровати и добавила: — Мне интересно, как будут разворачиваться события дальше. Следует предположить, что все будет иметь развитие.
Через день у вас может сломаться
Кейт зажмурилась под впечатлением услышанного, но быстро справилась с собой и усмехнулась.
— Вы полагаете, что я постоянно буду падать со стула?
— Нет, Кейт, допускаю, что ваша инертность приведет к тому, что сами стулья начнут падать на вас. Такие явления идут по нарастающей. Я знаю, что огорчаю вас, вмешиваясь в ваши личные дела, которые вам хотелось бы спрятать от чужих глаз. Но я, независимо от того, кем вы меня считаете, чувствую духовную близость с вами. Я все вижу и не могу молчать. Мне кажется, что вы совершаете большую ошибку, позволяя Гого дойти до такого. Это животное осмелилось ударить вас! Ударить! И долго еще вы будете терпеть это? Неужели вы позволите обнаглеть ему до такой степени, что он будет ложиться к вам в постель и кулаками добиваться ваших ласк. У меня большой опыт, и прошу вас поверить мне, Кейт, что такие ситуации идут по нарастающей. Как сутенер проститутку, он бьет вас уже сейчас. Где гарантия того, что когда у него не будет денег, он не станет отправлять вас зарабатывать их?!
— Хватит, довольно, перестаньте, пожалуйста, — прошептала Кейт.
Но Иоланту трясло от негодования, и она, разгоряченная собственными словами, говорила с еще большим возбуждением.
— Если кулаками он получает ваше тело, наверное, не колеблясь, захочет получить его для других. Он отъявленный негодяй, даже хуже сутенера, потому что у сутенера есть какой-то характер, воля, мужские черты, а что такое Гого… Я не могу понять, как вы, так хорошо разбирающаяся в людях, могли выйти за него замуж, ведь вы встретите сто, тысячу других, каждый из которых будет несравненно лучше и достойнее.
Кейт постепенно приходила в себя, а потом спокойно ответила:
— Я не знаю, почему вы предположили, что мой муж ударил меня?
— Это не предположение, это уверенность, — перебила Иоланта.
— Думаю, что не совсем уверенность. Мне кажется, что она возникла в результате предвзятого отношения пани к моему мужу.
— Предвзятого отношения?!
— Извините, но я не люблю красивых слов, а что ваше мнение называю предвзятым, то это не без основания, потому что только так можно объяснить приписывание тех отрицательных черт человеку, о которых вы говорили. Уверяю вас, как и у любого другого, у моего мужа есть много достоинств. Вы же сами когда-то признали, что он великолепно воспитан, что умеет быть тактичным, что его нельзя упрекнуть в отсутствии интеллигентности.
— Ниже среднего уровня, — возразила Иоланта.
— А кроме того, у Гого очень доброе сердце. Нет-нет, вы не смейтесь. Я уверяю вас, у него золотое сердце, он I чуткий, нежный и никогда, ни на мгновение не переставал любить меня. Вот видите, как парадоксально, неправдоподобно сказанное вами, что он мог меня ударить или вообще воспользоваться силой, чтобы получить то, в чем я никогда даже не собиралась ему отказывать.
Она говорила так спокойно и так убедительно, что пани Иоланта пришла в замешательство.