Шрифт:
Глава 1
«Фешенебельная вилла, способная удовлетворить любые запросы, живописный песчаный пляж и манящие бирюзовые волны… Жизнь удалась»,– радостно думает девушка, подхватывает пляжную сумку и спешит переодеться, чтобы блеснуть своей красотой на побережье…
Спустя полчаса она лениво откидывается на шезлонг, наслаждаясь безбрежной гладью океана и попивая холодный мохито. Статная фигурка, тёмные волосы, словно шёлк, загадочная родинка на щеке и распахнутые карие глаза с лукавыми искорками – Мария Трубина по праву считает себя самой красивой среди сестер. Покрутив
Мария расправляет поля огромной шляпы и критично рассматривает ровный бронзовый загар на теле. Результат осмотра её полностью удовлетворяет, усиливая и без того восторженное настроение.
«Не возникает сомнений, почему любимый выбрал именно меня. Да я просто офигенная, а все его бывшие пассии просто девки в постель и совершенно ничего не значат для Джейка. Я же всегда буду для него маленькой неискушённой девочкой, для которой важен он, а не его многомиллионное состояние. Ведь я абсолютно не меркантильный человек.– Она вдохновенно любуется огромным "метеоритом" в кольце.– Даже если бы Джейк был обычным парнем, это бы ничего не изменило».
– Том, ты там застыл, что ли? Я же просила принести зонт с террасы, мне от воды бликует,– командует Мария, корча при этом недовольную мордашку.
Тут её внимание привлекает проходящий мимо загорелый парень. Словно почувствовав её интерес, он неожиданно останавливается.
– Маруся, сгоришь и снова будешь всех обвинять. Маруся…
– Какого… – Мария резко села, но вместо белоснежного песка на океанском побережье её взору предстала старшая сестра, которая осторожно утирала лоб перепачканной в известке перчаткой. Волшебную атмосферу богатства и роскоши заморского курорта в один миг сменили совсем другие декорации, в которых основной достопримечательностью была грязь… Лечебная грязь, визитная карточка их небольшого курортного городка, и привлекала к ним немногочисленных туристов.
– Тебе совсем голову напекло, во сне зазывала каких-то иноземцев, костеря их почём зря,– сказала Лиза. Она плотнее стянула узел косынки и продолжила окрашивать ствол раскидистой яблони.
– Лизка, сколько раз можно тебе говорить: надевай солнечные очки, в твоём возрасте пора думать о морщинах. Это мне пока можно не забивать голову всякой ерундой… – разочарованная суровой действительностью, Маруся поспешила подпустить сестре шпильку, поскольку всегда завидовала её бездонным голубым глазам, которые на солнце казались ещё ярче и выразительней, напоминая летнее безоблачное небо.
– Слушай, королева красоты, тяпку в руки и вперед клумбы рыхлить.– Елизавета подхватила с земли шланг и точным водяным выстрелом поразила «цель».
– Ты ненормальная,– взвизгнула Мария и практически продемонстрировала трюк левитации, подлетев со старой раскладушки.– Я сейчас вся покрыта микроскопическими увеличительными стеклами, через которые
Клавдия Тимофеевна сняла с переносицы очки с толстыми стеклами и окинула взглядом свои владения: небольшой садовый участок, окруженный невысоким деревянным забором, выделялся среди своих «собратьев» многочисленными плодовыми деревьями с одинаково оформленными кронами и яркими разномастными цветами в винтажных гипсовых клумбах. Особую гордость у неё вызывал уютный двухэтажный домик с широкой террасой, на которой она любила отдыхать, и ажурными ставнями, делающими его похожим на сказочный теремок.
– Кумушки, что же вас мир не берет? – Вопрос был чисто риторическим, она с трудом поняла, о чём идет речь, так как истошный крик одной из младших племянниц вырвал её из красочного сновидения.
– Лизка мне завидует.– Маруся картинно всхлипнула и злобно покосилась в сторону старшей сестры, которая как ни в чём не бывало занималась благоустройством сада.– Она не даёт мне загорать, а где мне ещё обзавестись ровным загаром? На солярий-то денег нет.
– В общем так, пляжный сезон объявляется закрытым, переодевайся и отправляйся помогать Лизе, заодно помиритесь,– велела Клавдия Тимофеевна. Она и в этот раз предпочла не принимать в споре чью-либо сторону, зная, что в их дрязгах бесполезно искать правых и виноватых.
– Здорово ты придумала, а я завтра буду сидеть за стойкой регистрации с земляным цветом лица, и ведь даже не вспомнила, что у меня родинки. Эти области нужно прикрывать и загорать по системе, а не весь день хаотично на солнце жариться,– заупрямилась Мария в надежде всё-таки переубедить тётушку, но вместо этого лишь привлекла её внимание к минимализму своего одеяния.
– Ну да… Места надо прикрывать, а твои все на виду,– усмехнулась Клавдия Тимофеевна и снова надела очки, чтобы получше рассмотреть крошечные треугольники ткани, именуемые купальником.– То-то сосед от забора не отходит.
– Это он на Лизку пускает длинные слюни, я ему не по зубам,– хмыкнув, ответила Маруся и вошла в дом.
«Слюни на Лизку… А в этом что-то есть… Интересно, сколько Семёнычу лет? Сорок пять, не больше. Причесать, приодеть – и получится вполне приличный зять, а в её годы лучшего и не сыщешь».– Это внезапное озарение заставило Клавдию Тимофеевну по-молодецки подскочить с кресла и направиться к забору. Она до сих придерживалась мнения, что в клубе «тем, кому за тридцать» шансы устроить личную жизнь равны абсолютному нулю, а её старшая племянница всего через несколько месяцев станет полноправной участницей этого сообщества.
– Антон Семёныч, доброго здоровьица,– начала она своё наступление, отвлекая соседа от объекта наблюдения.
– Тётя Клава, и тебе не хворать,– ответил он. Пригладил растрепавшиеся на ветру седоватые волосы и подошёл поближе.– Смотрю я на Лизавету, вот чистая Золушка, всё работает и работает… А какие у Золушки орешки… – последняя фраза неосознанно сорвалась с его губ, а сам мужчина чуть не перевалился через забор, пытаясь рассмотреть удачный ракурс, когда Лиза в очередной раз наклонилась, чтобы макнуть кисть в известку.