Три сестры. Анна
Шрифт:
– Мечтаешь открыть своё ателье?
– спросила я.
– Ателье не получится. У меня модели...
– Мартиша задумалась, явно вспоминая данную ательером характеристику.
– Революционные.
– Любопытно, - заинтересовалась я. И что же там такого революционного?
– Брючный костюм для женщин, женские мундиры и... И всякое такое.
– Сбилась под конец Мартиша.
– А мне покажешь?
– решила я поддержать девочку. Ну, а вдруг это Коко Шанель этого мира?
– Обязательно покажу.
– Серьёзно кивнула Мартиша.
– А вы правда будете искать себе помощницу?
– С чего такой вопрос?
– удивилась я.
– Но скорее всего да.
– Мастер
– Поделилась со мной источником своего знания Мартиша.
– А вам от помощницы нужны какие-то особенные умения?
– А давай начистоту. Ты кого-то хочешь предложить?
– спросила я.
– Да, фрау. Пенси, моя старшая сестра. Она уже взрослая, и родители против, чтобы она ходила и нанималась на разовую работу. Папа переживает, что какой-нибудь непорядочный лорд или фрай, вот вроде вашего покойного мужа по натуре, обидит её.
– Со вздохом рассказывала не по годам смышлeнная девочка.
– Уж больно она уродилась миловидная. А Пенси у нас ответственная и обязательная. Она старательная, аккуратная, память у неё хорошая. А ещё она знает латынь. Не так хорошо как наверное вы, но знает.
– Откуда?
– удивилась я, ведь обучения для девочек двух последних сословий предусмотрено не было.
– Мы живём в старом доме, в рабочем квартале. У нас хорошая квартира, кухня, три комнаты, отдельный вход и даже клочок земли под нашими окнами. Отец его огородил и мама разбила там небольшой садик и несколько грядок. А вот на втором этаже живут люди, у которых денег хватило только на узкую комнату пенал. У них одна большая кухня и общая помывочная на их этаж и для тех, кто живёт в мансарде.
– Делилась со мной Мартиша.
– Угловая комната над нами принадлежит сорру Грегору. Он очень и очень старый, раньше преподавал в академии ювеналов. Как раз латынь и террисанский. Когда родители только-только переехали в этот дом и начали обустраиваться, он очень просил не срубать старую высокую рябину. Летом она даёт тень, зимой на неё прилетают птицы, и круглый год она загораживает вид на городскую тюрьму. А потом родители разрешили ему спускаться в наш сад. Там даже стоит кресло специально для него. Да и мама никогда не жалела для сорра Грегори тарелку супа или каши. А он, чтобы отблагодарить родителей взялся учить нас грамоте. Чтению, письму, счeту. А потом оказалось, что Пенси склонна к обучению языкам. Латынь ей далась легко. А террисанским она владеет как родным. Иногда к нам приходят знакомые отца из порта и просят её перевести документы. Пенси быстро выучит свои обязанности, вам придётся потратить совсем немного времени на её обучение. Правда.
– Девушка, знающая латынь, умеющая читать и писать. А привозить на работу и забирать её сможет ваш отец, чтобы она не ходила по улицам одна.
– Прикидывала вслух я.
– Да, как меня.
– Подтвердила Мартиша.
А ещё, вслух я этого не сказала, но был и другой немаловажный момент. Семья сорра Вильямса была близка с семьёй Саргенс. Сорра Санни помогала по хозяйству, сорр Вильямс был личным кучером фрая Томаса. Это были простые и честные люди. А деньги, что заработает Пенси пригодятся семье. Для меня сумма будет незатратной, а вот время которое освободится для других дел просто бесценно. Поэтому, когда в дверь постучался сорр Вильямс, которого Мартиша предупредила, что идёт ко мне по просьбе ательера Баринса, я предложила ему место помощницы фармика для его дочери.
– Если конечно девушка сама захочет, -
– Стоять здесь целый день и принимать рецепты от весьма капризных или приболевших клиентов дело непростое.
– Я конечно спрошу её мнения, но думаю Пенси ухватится за ваше предложение, фрау. Шесть ринов за месяц это очень щедрое предложение, а работа всяко легче уборки. И стоять в чистом платье в аптеке, не рыбу сортировать или чистить. Потому что пока именно это было лучшим предложением, что мы смогли найти. Но мне бы не хотелось. Работа тяжёлая, а у меня ведь дочки.
– Чуть улыбнулся сорр Вильямс.
– Если Пенси согласится, то пусть приходит завтра к девяти утра. За час до открытия аптеки мы успеем познакомиться с работой и друг другом.
– Довольно улыбнулась я.
– Тем более, что аптека со вчерашнего дня на охране управы. И ещё думаю про сферу охраны. Дорого правда очень. Узнать бы есть ли от неё толк!
– Да про то, что аптека теперь в патрульном листе, да ещё на отдельном маршруте, уже с утра говорили. А сфера, хоть и стоит баснословно, это ж целое состояние! Но и польза от неё на каждую медяшку своей цены.
– Охотно просветил меня сорр Вильямс.
– Я лично знаю ювелира, у которого такая стоит. И хотя фрай Скрудж над каждой медяшкой трясeтся, как над последней в его жизни, на сферу не нарадуется. Если хотите, могу попросить старика вам рассказать про сферу.
– Буду очень признательна и благодарна, сорр Вильямс.
– Поблагодарила я.
– И могу я вас попросить не брать заказов на субботу? Мне к полудню нужно быть в управе, а потом заехать в банк. Я бы хотела нанять ваш фаэтон на это время.
– Да я только рад буду, фрау. Могу на утро субботы и договориться со Скруджем. Чтоб вам лишний раз по городу не мотаться. Он как раз живёт и держит свой магазинчик в районе, где живёт знать. От управы недалеко.
– Окончательно договорились мы.
В результате вышло, что закрыла я аптеку на час позже, да и занятие прибавилось. Но решив, что подобрать цвета штор я смогу и перед сном, я вышла из дома и пошла мимо липовых деревьев, обходя дом.
Здесь я ни разу не была, да и видела эту часть лишь мельком из окон. Сначала важнее была уборка и подготовка к проверке. Потом уборку взяли на себя сорра Санни и её дочери, а спала я вовсе пока в подвале. Поэтому сейчас я словно была той самой Алисой, обнаружившей в саду целый тайный мир.
Липовая аллея заканчивалась ровно по углу дома. От стен особняка Саргенсов шла широкая мощeнная дорожка. Она словно отделяла парадную часть владений вместе с домом от всего остального. Дом, цветочные клумбы, фруктовые деревья, растущие за ними и заслоняющие стены, дорожки для прогулок, аллея и торжественный парадный вход - всё это оставалось позади. Эта дорожка была границей, за которой пряталась другая, обычная часть жизни фармика Саргенса и его семьи.
Сразу за этой границей начинался фруктовый сад. Я не поленилась, и пошла посмотреть, что за деревья тогда растут за цветочным садом. Вишни. И сейчас уже во все стороны топорщились булавы будущих цветов, пройдёт неделя другая, и эта часть сада утонет в буйном цвете. И это будет очень красиво. А вот в основном саду готовились к новому сезону груши, сливы, яблони. Несколько деревьев я опознать не смогла вовсе. С трудом узнала черноплодную рябину. Большая территория была отведена кустарникам, но ещё большая видимо была огородом, так как сейчас она просто пустовала, медленно зарастая сорной травой. Дальше я упиралась взглядом в невысокое, этажа в полтора, здание. Когда-то белое, чем-то оно напоминало сам дом Саргенсов. Было его более лёгкой и воздушной копией, а мне напоминало здания эпохи имперского классицизма.