Три сестры. Анна

Сдобберг Дина

– Ты же умная девочка, и право знаешь неплохо. Что же касается с чего я решила, что мне пойдут навстречу... Знаешь, случай не единичный. Так поступают, если не хотят, чтобы род прервался. Но риск определённый был. Но не теперь, когда моё ходатайство поддержали три герцога империи.
– Улыбнулась мне графиня краешком губ.
– Сессиль всегда была слишком благородна для аристократки, и обладает чрезмерным чувством благодарности. Поэтому её кузену, мужу и старшему брату, нынешнему герцогу Велмор, просто не осталось другого выхода! Ты очень вовремя спасла Марка Норимара.

– Вам-то это зачем?
– в благодушие графини я не верила.
– Уж извините, но в неожиданно проснувшееся

в вас желание пригреть родную кровиночку, я не верю.

– И правильно делаешь. У меня его нет.
– Совершенно серьёзно сказала она.
– Но род Дорангтон должен жить. Наше имя и дела наших предков не должны исчезнуть, растворившись в тени чужаков. Тебе придётся сохранить всё это.

– Набор громких и напыщенных слов. Не более.
– Сложила руки на груди я.
– И нет, если вы решили, что можете врываться в мою жизнь и что-то решать за меня, вы сильно ошибаетесь.

– А если я буду настаивать?
– заинтересовалась графиня.

– Я забуду о воспитании и вы будете совсем грубо посланы, - прямо и откровенно предупредила я.

– Дерзка и самоуверенна. Но вот что интересно. Эта самоуверенность чувствуется по особому. Словно опирается на силу и опыт. Удивительно.
– Рассматривала меня как забавную зверушку графиня.
– Знаешь, деточка, в моём возрасте подобные пожелания, воспринимаются уже не оскорблением, а как пожелания хорошо и интересно провести время. И на будущее, быть леди, это не значит падать в обморок от любого грубого слова. А теперь когда приступ детской истерики и топанья ножками прошёл, и можно считать, что своё фи ты мне высказала, поговорим начистоту.

– Интересно. Вы ведь прекрасно знали и о жизни вашей сестры, моей матери. И о моей. И спокойно наблюдали за всем происходящим. А теперь вдруг вспомнили о родстве?
– мне стало обидно за Анни, ту девочку, которую безнаказанно шпынял выродок Олди. Вот не могла я считать его Саргенсом.

– Знала. И наблюдала. И ничего стоящего не видела. Бесхребетная, скулящая дворняжка, которую в собственном доме превратили в бесправную служанку.
– Прищурилась она.

– Что же вы не заступились?
– отзеркалила её прищур я.

– За кого? Если ты сама не делала попытки защитить себя и своё? Ты сама не готова была бороться даже за себя! Так почему кто-то другой должен был бороться за тебя?
– задала она очень важный вопрос.

– И что же настолько изменилось, что вы вдруг готовы даже признать родство со мной?
– спросила я.

– Ты. Та, что вцепилась зубами в шанс не стоящий и медяшки, а вырвала победу. Ты рискуешь, напоминая о том, о чем другие бояться даже помнить. И конечно семейные рецепты. Ты наверняка прогнозировала какой эффект будет от введения новых рецептов с маркой "результат долгих исследований моего отца" или "старинный рецепт моей семьи". Особенно после того, как ты всех усердно тыкала носом в то, что Саргенсы поставляют лекарства в армию и управу. Ты прошла по очень тонкой грани. После обвинения в том, что ты озар, вывесить на стене аптеки свидетельства о признании стольких Саргенсов именно озарами. Но лекарства из твоей аптеки уже приобрели некий флeр особенности.
– Перечислила мне графиня всe то, на что я и рассчитывала.
– Ты рискуешь собой, чтобы сохранить наследие семьи. Именно это мне и нужно. Мне нужен наследник, который будет защищать и сохранять наследие Дорангтонов. А не только стараться добраться до денег и имущества.

– Так что же вы не озаботились наследником? Не думаю, что для вас было проблемой выйти замуж. А вот я явно не соответствовала вашим представлениям о достойном наследнике. И вы спокойно наблюдали за тем, как рушится моя жизнь. Более того, вы и на проверке пытались меня

утопить. А ведь от её результатов зависело куда больше, чем просто наследство.
– Пропустила я мимо ушей хвалебную часть выступления графини.

– Разве? Наверное потому, что не дала влезть в проверку твоих знаний истории. Ты так в них уверена?
– усмехнулась графиня.
– Между мной и твоей матерью не было тёплых отношений. Ошибка ребёнка, настроенного откровенно говоря глупой матерью, дорого мне обошлась. И долгое время я считала, что Стеф заняла моё место. Но я никогда не упускала из виду ни её саму, ни её дочь, то есть тебя. И о том, что дочь фармика Саргенса удивляет всех способностями в правоведении и математике, знала из первых рук. А история... Если нужно кого-то утопить или выставить дураком, то устрой экзамен или выведи разговор на историческую тему.

– То есть, вы хотите сказать, что своим выступлением на проверке, вы меня облагодетельствовали?
– удивлённо уточнила я.

– Анна, скажите, вы помните, когда началась геральдическая война?
– мило улыбнулась графиня.

Даты затруднения не вызвали. Война, получившая своё название из-за того, что аристократы шли в бой не под общим флагом империи, а под личным, с изображением своего родового герба, была последней войной на известных землях и запомнилась всем опустошением, что осталось после неё.

– Сколько аристократических родов исчезли за время геральдической войны?
– продолжала улыбаться графиня.

– Тридцать восемь из-за смерти всех мужчин рода, и один был лишён герба из-за предательства.
– В ответ улыбнулась я.
– Поэтому он считается мeртвым.

– Можете перечислить погибшие рода?
– приподняла брови графиня Александра.

Уже осторожнее я перечисляла те фамилии, что всплывали в памяти. Графиня улыбаясь кивала головой на каждую фамилию.

– А теперь поимённо и обстоятельства гибели всех тех, кого считают героями империи.
– Ехидно фыркнула графиня.
– Вы ведь знаете героев империи?

– А сами-то знаете?
– возмутилась я.

– А сами проверяют, а не отвечают.
– Фыркнула графиня.
– И вот я знаю. Отец очень много времени посвятил изучению геральдической войне. И даже знаю, что тридцать девятый род прекратил своё существование, потому что любимая и балованная дочь и сестра влюбилась во вражеского военачальника. И даже умудрялась с ним встречаться. Вскрылось это перед решающим сражением за крепость Дюбраси. Наши войска долго отступали, враг буквально предугадывал любые манёвры. На самом деле успешно вытягивал сведения из дуры, которая сначала пожелала сопровождать отца и братьев на войну, а потом не догадалась, что её просто используют. Войска отступили в родовой замок, владельцы были уверены в победе. Ведь крепость рода Дюбраси очень много лет была причиной того, что на землях вокруг был покой. Голубя с письмом от девицы поймали, и не смотря на весь гнев отца, младший из сыновей заступился за сестру, заявив, что даже отец в семье не должен поднимать руку на девушку. И зря, очень зря, он не позволил, ввалить девице розг!

– Это почему?
– заинтересовалась я.

– Она, как и все члены семьи знала о тайном ходе из крепости, что был сделан на случай нужды. Вообще, все замки и крепости имели один, а то и несколько тайных ходов.
– Пожала плечами графиня.
– Дурочка бежала к своему любимому, но тот прошёл по её следам и напал на крепость изнутри. Дюбраси сопротивлялись отчаянно. Отец предательницы и три старших брата погибли. Младший прорвался с боем, уводя с собой остатки людей. Но крепость была потеряна, а вместе с ней обрушилась оборона всех восточных границ. Вернуть их смогли только полтора года спустя.