Три сестры. Диана
Шрифт:
— Вы обнаружили ещё что-то? — прищурился йерл Ольдег.
— Смотрите. При тщательной проверке документов, я выявила, и персонал частично подтвердил эти данные, исчезают или сбегают воспитанницы далеко не впервые. Об их дальнейшей судьбе ничего не известно, кроме слов директрисы, что их нашли, но отправили в другие пансионаты с более строгой дисциплиной. И как вы понимаете, это только слова. А вот странное совпадение настораживает. В описаниях тех девушек, которых смогли вспомнить, потому что документов о факте пропажи воспитанниц почти нет, а описания некоторых я смогла найти, одинаково присутствует отметка о высоком уровне дара. — Подала я ещё одну папку йерлу.
— Вы сообщили,
— Абсолютно верно. Есть несколько обращений в столичную управу йерлов по поводу побега, заметьте, именно побега, а не пропажи воспитанниц. Каким образом они умудрялись сбегать при наличии ошейника? Но не об этом сейчас. За всё время, а разница между самым ранним и самым поздним обращениями составила почти пятнадцать лет, таких документов найдено семь. Возможно, найдутся ещё. И всё обращения поступали к некому йерлу Марку Бербергу. Какое постоянство! — зло усмехнулась я. — Мне кто-нибудь может объяснить, что за необходимость терять время и обращаться в столицу, до которой ещё попробуй доберись, когда управа йерлов есть под боком, где готовы помочь? Быстро, чётко, со знанием дела?
— Благодарю за высокую оценку нашей службы, леди Пембрук. — Серьёзно ответил мне йерл. — Возможно, считали, что дела, связанные с озарами, не в нашей компетенции. И я на самом деле искренне удивлён вашему отношению к данному вопросу. Как минимум, это говорит о высокой степени доверия и не менее высокой оценке нашей службы, как я уже говорил. Но то, что все подобные дела постоянно попадали в одни руки… Признаться, я не уверен, что йерл Берберг вообще существует, а эти бумажки что-то большее чем прикрытие для тёмных дел. У вас наверняка уже есть предположения… Не поделитесь?
— Я думаю, что моё обращение в реальную управу к йерлам, и вся та работа, которую вы провели, спугнула преступников. Или очень сильно ограничила их во времени. Поэтому мы и обнаружили тело Лики. — Вздохнула я и оглядела всех собравшихся.
— Какая-то многослойная маскировка! — произнёс лорд Карл. — Вроде побег, начинаешь копать и понимаешь, что похоже оздоровление рода без разрешения. Копаешь дальше, всплывает откровенная торговля девушками с сильным даром. Но как мы понимаем, девушки пропадали не потому что, из забирали лорды для улучшения собственного потомства. Какая-то мразь выкачивала у них кровь или дар! Словно… Словно пиявка!
— Леди, с вашего позволения, я отправлюсь в столицу. В управе должны знать, существует ли этот йерл. И если он есть, то возможно в его делах мы найдём то, что прольёт свет на происходящее. — Встал йерл Ольдег.
— Я пожалуй, отправлюсь с вами, — поднялся и сорр Илайс. — Не стоит отбрасывать и ещё один момент. Преступники, чтобы они не замыслили, находятся сейчас в таком моменте, что им уже нет смысла тратить силы на сокрытие своих дел. Я послушаю, что говорят в кварталах черни.
— Лорд Карл, вам придётся отправиться с сорром Илайсом и йерлом Ольдегом, — пробарабанила я пальцами по столу. — Именно вам придётся взять на себя труд, съездить к моей матери и передать мою просьбу приехать. Так же, мне необходима помощь поверенного, который вёл мои дела и в курсе подробностей. Мы же решили, что прошение о расторжении брака будем отзывать. Но помимо всех этих проволочек, мне необходима огромная сумма денег! Это просто неприемлемо, что девочки ютятся в каких-то развалинах!
— Это одно из самых славных мест в истории, — напомнил мне фрай Лайсди.
— Даже самые славные развалины не годятся для того, чтобы в них жить! — не согласилась я.
Впрочем, со мной никто не спорил. В тот же день в замок прибыл десяток йерлов из
Глава 61
Две недели прошли с гибели Лики. Это чудовищное событие стало той самой соломинкой, что переломила хребет слону отношения к пансиону и озаркам со стороны местных жителей. Я долго думала, как поступить.
Убийство, а ничем иным я смерть девочки не считала, особенно в свете того, что рассказал Майкл, было для меня тяжелым испытанием. В отличии от сестёр, пришедших войну и служивших после войны, я к смерти не привыкла. Каждый раз для меня встреча с ней была страшным событием. Ведь даже если очень пожилой человек уходил во сне и без болезней, как мама, всё равно это была потеря. А уж когда так…
Но я решала, а потом сидела и буквально на бумаге расписывала последствия принятого решения. В партии, как бы цинично это не звучало, нас учили использовать и такие события на благо обществу и тем задачам, что стояли перед страной. Молодая гвардия, Зоя Космодемьянская и сотни, если не тысячи, других примеров, когда поступок становился своего рода знаменем. Добавлялись нужные акценты… Даже после смерти эти герои продолжали служить партии и государству.
Сейчас озары воспринимались большинством, как нечто странное, инородное и даже пугающее. Многие аристократки позволили своей ревности перерости в ненависть, и играя на этой ненависти, можно было получить от них одобрение на любое действие против причины их ревности. Я же собиралась развернуть эту ситуацию на прямо противоположную.
Я готовила первый отчёт собранию благородных леди. Нет, взывать к совести и напоминать о том, что воспитанницы этого жуткого пансиона в первую очередь дети, я даже не собиралась. Я заранее могла предсказать, что результата не будет. Мне необходимо было сыграть на самым низменных чувствах леди собрания, но получить необходимый мне результат.
Действовать я решила от противного. Диана при жизни ратовала за отмену чёткого учёта девочек-озарок. В своём отчёте я напоминала об этом. И указывала на примере пансиона, к чему на деле привело малейшее послабление. Какие-то фрау прекрасно наживались на этом. А для леди, цепляющихся за своё происхождение, подобный факт был хорошей такой пощёчиной. А уж каким прекрасным плевком в любимую чашку с чаем стало известие о том, что благодаря отсутствию ответственности и нормального учёта воспитанниц многие лорды заводят себе младших жeн тайком, минуя канцелярию. Я намеренно поинтересовалась, кто те лорды, что приезжали и знакомились заранее с озарками? То есть, где-то в поместье или деревенском особнячке живёт тайная любовница и думать не думает о том, чтобы служить семье. И завести себе подобное развлечение может любой лорд, а не только тот, кто сможет доказать необходимость оздоровления рода.
Представив себе лица наших леди из собрания, когда до них дойдёт очевидный вывод из моего сообщения, я не сдержала злорадной усмешки. Как прекрасно я открестилась от слов Дианы! Ревность и подозрения леди не дадут и шанса всем доводам и доказательствам, что приводила Диана! А заодно подводило потихоньку общество к обоснованию появления в нашей семье Майкла. На нашем маленьком импровизированном военном совете, было решено, что публичность и официальное введение Майкла в род Пембрук станет даже более надёжной защитой для мальчика, чем прятать его под зельем.