Три Учебника Успеха
Шрифт:
"Полы и стены украшала мозаика в Помпейском стиле. Между колоннами и пилястрами помещались миниатюрные скульптурные изображения самого археолога, и над каждой дверью и каждым проходом сияли начертанные крупными буквами гомеровские цитаты и изречения...: "Познай себя", "Размышление есть все", "Превыше всего чувство меры", "Невежество обременяет", "Ничего не преувеличивать" [Вандерберг. С. 449]. Присутствовали и картины; в их числе портрет Беатрис Ченчи (копия портрета, приобретенная Г. Шлиманом еще в 1868 году в Италии) [Богданов И.А., 2008 б. С. 46, 243].
("Даже на его претенциозных ужинах, куда приглашались дипломаты и профессора со всего мира и сам король Греции Георг I, меню оставалось очень скромным... Гораздо важнее еды для археолога,
3. Анкерсхаген в период посещения Г.Шлиманом в 1883 году.
16 июня 1883 года Шлиман с женой и двумя детьми отправился на свою "малую родину в Анкерсхагене, где семья прожила до 12 июля. Старый дом, в котором прошло раннее детство Шлимана, занимал его кузен - пастор Ганс Беккер. Несмотря на то, что Шлиман заплатил за пребывание в доме 3000 марок, Беккеры отнеслись к Шлиманам с недоверием. Судя по воспоминаниям дочери пастора - Августины Беккер, эксцентричность Шлимана превосходила всякие пределы. Например, он из принципа общался с детьми только на древнегреческом языке, которого они не понимали, а с местными жителями и родственниками говорил исключительно на нижненемецком диалекте. Глава семьи вставал в четыре часа утра, два часа ездил верхом, а потом купался в озере Борнзее. В то же время Шлиман был великодушен и щедр, охотно раздавал подарки и милостыню. Здесь он увиделся с 75-летним Карлом Андресом и даже встретился с 60-летней Минной Майнке (в замужестве - Рихерс), которую описал в "Автобиографии" как главную любовь в своей жизни" ["Шлиман, Генрих"].
(Отмечу в скобках, как легко сказочность - при наличии пристрастности - превращается в комиксовость. В чем заключается "превосходящая всякие пределы эксцентричность"? В том, что человек знает различные языки (современные и древние) и пытается в весьма легкой и непринужденной форме направить внимание окружающих к их изучению? Или "превосходящая всякие пределы эксцентричность" - это регулярные физические нагрузки, купание, закаливание? Тогда, если быть последовательным, "находящаяся в пределах нормы адекватность" - это невежество, примитивность, глупость, нездоровый образ жизни).
"...К дому подкатила коляска. Невысокий пожилой человек в наглухо застегнутом сюртуке легко, по-юношески соскочил и помог сойти красивой молодой даме и двум детям. Перед тем как войти в дом, приезжий оглядел собравшуюся толпу и молча приподнял шляпу.
Старый дом, где прошло детство. Наверху, в этой комнате, умерла мать. Ее звали Луиза. Она была очень добра. Пятьдесят два года прошло с тех пор. Лестница все так же скрипит под ногами. Здесь стояла его кровать. Тут был диван. Минна Мейнке забиралась на диван с ногами и слушала сказки о рыцарях-разбойниках и об аистах, улетающих на зиму в таинственную страну. В саду, на старой липе, были вырезаны его инициалы - в тот день ему исполнилось девять лет, и он получил в подарок перочинный нож. (...) Еще живы были старые знакомые. Приехал Карл Андрес, дряхлый старик; он так на всю жизнь и остался кандидатом наук. Удалось отыскать Германа Нидерхеффера - того самого мельничного подмастерья, который за стаканчик картофельной водки читал вслух Гомера. Нидерхеффер давно остепенился, бросил пить и стал солидным фермером. Шлиман заставил его вновь декламировать Гомера. Нидерхеффер беспощадно перевирал стихи, но Шлиман не исправлял его ошибок.
Наконец уступив настоятельным приглашениям, приехала Минна. Шлиман встретил ее на пороге дома, расцеловав в обе щеки, познакомил с женой и потащил погулять в сад. (...)
Его автобиография была, конечно, романом. Маленький мальчик, первая любовь, разлука, несломленная воля, осуществление детской мечты, мировая слава, унижение противников... Чтобы написать этот роман, пришлось кое-что придумать, кое о чем умолчать, кой-какие факты показать в ином свете" [Мейерович М.Л. С.155-156]. М. Мейерович художественно домысливает: Генрих Шлиман "заперся в комнате, которая когда-то служила кабинетом его
(Перед видитом в Анкерсхаген Генрих Шлиман заехал с семьей в Берлин. "Здесь он показывает детям музей, самые красивые и богатые залы которого носят имя их отца, - малыши от этого в восторге" [Штоль. С. 386]).
4. Берег Нила, вечерние чтения Корана. Иногда такой сказочный мир был подобен дуновению, "умещался" в вечерние часы, как например, вечера в нубийской деревне на узкой полоске земли между пустыней и левым берегом Нила, когда Г. Шлиман читал наизусть на арабском языке суры Корана местным жителям. "И вот Шлиман начинал на память читать суру Корана; его голос, вначале глухой, повышался все больше и больше, и, когда он, наконец, в настоящем экстазе произносил заключительные слова, правоверные склоняли головы и прикасались лбом к земле", - вспоминал Р. Вирхов, путешествовавший с Г. Шлиманом по Нилу в 1888 году [Богданов И.А., 2008 б. С. 261]. "Ведь, поистине, с тягостью легкость, - поистине, с тягостью легкость!" (Коран. Сура 94. Стихи 5-6). (Пер. И.Ю. Крачковского.
– М., 1990).
"...Я не сразу возвратился в Константинополь, так как желал отдохнуть и в качестве частного лица побродить по знаменитому Нилу. Наняв лодку, я поплыл в Александрию, надеясь в пути полюбоваться восхитительными красотами этой реки.
Желая соблюсти инкогнито, я никому не говорил о предполагаемой прогулке по Нилу, иначе меня, разумеется, предупредили бы о том, что близится как раз срок ежегодного разлива этой великой реки. И вот на третий день путешествия мы вдруг почувствовали, что поднимаемся, поднимаемся и, наконец, потеряли из виду берега, потому что выступавшая вода залила всю страну.
Не рассчитывая на длительное пребывание на воде, мы не взяли с собой достаточно припасов и потому очень обрадовались, когда лодка наша запуталась в ветвях дерева, которые оказались покрытыми прекрасными спелыми плодами миндаля. Поднявшийся шторм потопил вскоре нашу лодку, и лишь благодаря этому чудесному миндальному дереву мы не только, уцепившись за ветви, продержались около полутора месяцев, но и вполне сытно питались все это время восхитительным на вкус миндалем. В питье, как вы сами можете догадаться, мы тоже не испытывали недостатка.
Наконец в начале седьмой недели вода начала быстро спадать, и мы, вместе с нею опускаясь вниз, нашли твердую почву, а вместе с тем и нашу лодку. Спустя несколько дней мы были уже в Александрии..." (Э. Распэ. Вечера барона Мюнхаузена).
Подводя некоторый итог изложению данной темы, хотелось бы привести следующий свой комментарий (не рекомендацию!): Жизнь трудна... Преодолевать трудности тем легче, чем больше сказочности ты добавляешь в свою жизнь. Добавляй сказочности, будет легче...
Глава 7. УМЕЙ ВЗАИМОДЕЙСТВОВАТЬ С БУДУЩИМ
7.1. ЗНАКИ.
Зачастую знаки и предчувствия проявляются скоординировано.
Примером благоприятных знаков и благоприятных предчувствий является ситуация спасения Генриха Шлимана в декабре 1841 года. В автобиографии Г. Шлиман описал эти события: "Я всегда буду вспоминать с благодарностью Небесам тот радостный момент, когда нашу лодку выбросило прибоем на берег Текселя и все опасности были позади. (...) У меня было такое чувство, как будто бы на этой банке какой-то голос прошептал мне, что в моих земных делах настал прилив и что мне нужно лишь следовать за волной. Моя уверенность подтвердилась, когда в самый день нашего прибытия нашли и подобрали плавающим на волнах мой маленький сундучок ... в то время как все мои товарищи и сам капитан потеряли все. Из-за этого странного события меня прозвали Ионой..." [Шлиман Г. Илион. Т. 1. С. 44].