Три Учебника Успеха

Залесский Владимир Владимирович

Относительно чтения Генрихом Шлиманом стихов или классических текстов в моменты восхода или захода Солнца свидетельств, насколько можно судить, не сохранилось.

Однако, мы может сопоставить два обстоятельства.

Во-первых, все биографы отмечают привычку Г. Шлимана к ранним пробуждениям и к ранним купаниям в открытых водоемах. "Шлиман вставал ежедневно в пять часов утра. (...)... Шлиман обычно садился на коня и скакал за пять километров к морю - купаться. Возвращался бодрый и оживленный". "Шлиман вставал ровно в 3 часа 45 минут утра (в зимние месяцы - на час позже) и ... скакал верхом на пляж, совершенно пустынный в эту пору" [Мейерович М.Л.].

Сам Г. Шлиман,

описывая утренние купания в море в период раскопок на холме Гиссарлык, отмечал, что он возвращался на место раскопок до восхода Солнца [Шлиман Г. Илион. Т. 1. С. 99].

Во-вторых, во всех жизнеописаниях отмечается отличное знание Г. Шлиманом произведений Гомера (и других классических текстов). Так, М. Мейеровичем приводятся слова Генриха Шлимана, что он (Г. Шлиман) читает ежедневно примерно двести-триста строк из "Илиады". "Он читал Гомера и Фукидида, Эсхила и Софокла - читал и заучивал наизусть" [Мейерович М.Л.].

Сопоставляя два тезиса:

(1) ранние подъемы Г. Шлимана и его купания в открытых водоемах

и

(2) его активное чтение наизусть классических текстов

можно без труда предположить случаи чтения стихов (классических текстов) при виде восходящего Солнца.

Всегда ли чтение стихов (классических текстов) при виде восходящего или заходящего Солнца сопровождается гениальными открытиями или озарениями (как в случае, описанном Николой Теслой) - этот вопрос автор оставляет открытым. Впрочем, и одно гениальное открытие даже за всю жизнь - это не мало.

Читать ли стихи, классические тексты в минуты восхода или захода Солнца? Это каждый, разумеется, решает самостоятельно.

Тем не менее, отчетливый пример Николы Теслы, и менее отчетливый пример Майкла Фарадея, и предположительный пример Генриха Шлимана позволяют сформулировать гипотетический (недостаточно проверенный) закон успеха "Читай наизусть стихи (классические тексты) в моменты восхода и захода Солнца!".

Если такой закон успеха будет кем-то из уважаемых Читателей воспринят со скептицизмом, то его (этот закон успеха) можно переформулировать с учетом общей жизненной полезности (1) тренировки памяти, (2) знания наизусть стихов и классических текстов, (3) установления и соблюдения распорядка дня, (4) (периодической) персональной инсоляции.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ О НЕОБХОДИМОСТИ ОСТОРОЖНОСТИ!

Никола Тесла - сконструируем мысленно такую ситуацию - посоветовался с врачом перед чтением стихов из "Фауста" И.В. Гёте, сочетавшимся с одновременным взглядом на заходящее Солнце. Допускаю, что аналогично консультировались с врачом и М. Фарадей с племянницей. Такие же действия - предварительная консультация с врачом - целесообразна для всех, намеревающихся смотреть на восходящее или заходящее Солнце. Добавим, хотя это и очевидно: взгляд на Солнце имеет и медицинские противопоказания, и естественные физиологические ограничения! (Как и во многих других случаях) Требуется осторожность! Ради сохранения глаз и зрения воздержитесь от чтения стихов (классических текстов) с одновременным взглядом на восходящее или заходящее Солнце!!!

Глава 23. Виктимность. Оружие.

Упоминания об оружии в биографиях Генриха Шлимана почти не встречаются.

Однажды во время путешествия по пустыням Востока он ускакал от преследователей, по нему, вроде бы, стреляли. Предаваясь отдыху на Ниле, он постреливал из ружья, неудачная отдача лишила его (почти) последних зубов. В период его золототоргового бизнеса в Калифорнии в США он был вооружен несколькими кольтами и кинжалом; до их прямого применения дело не дошло. Первая информация о выбитом зубе

соответствует кораблекрушению 1841 года. К периоду троянских раскопок относятся упоминания о турецких жандармах; наверняка они были вооружены.

Наверное, Генрих Шлиман умел выстраивать линию своего поведения и делать ее относительно безопасной. Кроме того, он был практичен. В дневнике он сравнивает пребывание в Калифорнии, в США, где его постоянно сопровождали риски, и жизнь в России, где его охраняло "тысячеглазое правосудие", и он мог спокойно спать в своей кровати.

Возможно, о его практическом складе ума и навыках опытного путешественника свидетельствует история его последних часов жизни. Когда его обнаружили на улице потерявшим сознание, то ни у кого не возникло мнение о материальной обеспеченности незнакомца, а кошелек с деньгами был найден лишь после нескольких попыток.

Опыт, практический склад ума, способность планировать, "выстраивать в будущее" свое поведение, интуиция - все это минимизировало риски Генриха Шлимана, оставляло оружие "за границами" его жизни.

В то же время мы видим в его жизни реальные риски: травматичные спортивные занятия (ежедневные - почти до самой смерти - купания, запрещенные врачами, падение на него лошади во время верховой езды), воздействие стихий (кораблекрушения), болезни (отступающие, а затем снова охватывающие его организм, а потом снова отступающие).

Как он справлялся с этими - реальными - рисками, уклониться от которых он не мог? Упорство и настойчивость? Уже упомянутые опыт, практический склад ума, способность планировать, "выстраивать в будущее" свое поведение, интуиция? Наверное, все в совокупности позволяло ему преодолевать собственную уязвимость.

Рискованные ситуации упоминаются в биографиях Томаса Эдисона и Николы Теслы.

"Совершая поездки в багажном вагоне, где находилась его "типография", Эдисон занимался там и различными химическими опытами. Однажды из-за воспламенения фосфора в вагоне возник пожар, который был потушен кондуктором. На ближайшей станции все лабораторное имущество Эдисона было вышвырнуто из наполненного дымом вагона; вслед за имуществом был выброшен из вагона и сам экспериментатор. Это был самый печальный момент в юности Эдисона. До конца своей жизни он не мог забыть неприятностей, связанных с этим эпизодом. Много лет спустя он говорил: "Уж каких только злоключений я не переживал, начиная от ранней юности и до глубокой старости, но никогда не был в таком отчаянии, как тогда, когда лишился своей первой лаборатории". Жестокость кондуктора, который после возникновения пожара выбросил Эдисона из вагона, имела тяжелое последствие: Эдисон потерял слух и па всю жизнь остался глухим. Это, конечно, затрудняло общение с ним. Но Эдисон неоднократно указывал, что с течением времени он сжился с этим недостатком и нередко чувствовал, что глухота давала ему известные преимущества: она оберегала его от излишка внешних впечатлений, помогала углубляться в работу, как бы изолируя его от окружающей обстановки" [Белькинд Л.Д. "Томас Альва Эдисон. 1847-1931"].

"Эдисон - редактор - отказался назвать имя автора заметки, и взбешенный обыватель приподнял его с земли, поднес к самой реке, раскачал и бросил в холодную воду. После этого насильственного купания Том навсегда отказался от издания газеты. Неоспоримо, что Эдисон был самым молодым издателем и редактором своего времени" [Лапиров-Скобло М.Я. "Эдисон"].

"Страсть к книгам однажды чуть не погубила его. В Луисвилле, куда Том переехал из Цинциннати, он как-то купил на книжном аукционе за два доллара двадцать томов журнала "Североамериканское обозрение". Упаковав огромный узел, Том взвалил его на плечи и отправился домой. Вдруг мимо его уха просвистела пуля. Том остановился, его нагнал рассвирепевший полицейский, принявший его за вора, так как Том не отозвался на его оклик. Узнав, что в пакете книги и что из-за плохого слуха Том не слышал его окриков, полицейский рассыпался в извинениях, разделил пакет на две части и помог Тому донести его ношу до дому" [Лапиров-Скобло М.Я. "Эдисон"].