Три удара колокола

Кошовец Павел Владимирович

Деметра видела, как мужчина, подмигнув Руфии и ободряюще похлопав по плечу Фиори РоПеруши (что за фамильярность?! кто это вообще такой?), он приблизился к уху Лидии (ростом они были почти раны, мужчина разве что чуть выше) вплотную и неслышно для окружающих что-то произнёс. Принцесса, вся такая закованная в броню сложных чувств, вздрогнула от подобного сюрприза - зазвучавшего почти в голове незнакомого голоса, попыталась удивленно оглянуться, но щекой упёрлась в нос говорившего, тут же отдёрнула её, будто обожглась. Гневное выражение на лице так и не смогло полноценно расцвести, и она, чуть нахмурившись, продолжала вслушиваться в то, что говорилось, и от этого, пусть и не совсем в благоприятную

сторону чуть оттаяло лицо, а фигура перетекла в более расслабленную позу: ножка отставлена в сторону, правая рука на талии, левая теребит ножны сабли - прямо тебе богиня внимает... Кому? Озабоченному советнику... Хотя, судя по играющей на губах стоящего в профиль мужчины улыбке, чувства того скорее ветрены, нежели связаны с бедой.

Эта сцена наконец-то вернула в прихожую относительную тишину - все с недоумением рассматривали происходящее, кроме разве что прищурившегося с пониманием эмира, да Оливии, самозабвенно целующей эльфа, который, конечно же, не был против, но нет-нет, да и поглядывал в сторону замершей парочки.

Так продолжалось пару ударов сердца, а потом мужчина протянул руку... в которую Лидия - но с сомнением всё-таки - вложила свою. Тот окинул всех насмешливым взглядом, изобразил шутливый поклон и сказал в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Извините, дамы и господа, у нас с Её Высочеством назрела необходимость уединиться для разговора, - Лидия никак не отреагировала на подобное хамство, о чём-то серьёзно задумавшись.
– Не подумайте ничего плохого, - от двери донеслось фырканье повернувшейся Оливии, а Деметра вместе с амазонками просто задохнулись от возмущения, - я вам очень скоро верну вашу принцессу в том же виде, в каком она есть сейчас - извините, дамским премудростям макияжа и укладки волос не обучен, - он ещё и издевается!

Горделивая принцесса наконец отвлеклась от тяжких дум, вернулась к происходящему, и, услышав последнюю реплику незнакомца, отреагировала соответственно своему статусу: гневно тряхнула великолепными волосами и пустила из глаз молнии, что могли пронзить сердце любого нарушителя приличий.

– Что вы себе позволяете?!
– попыталась выдернуть руку, но это казалось не так просто, поэтому перестала вырывать ладонь, дабы не выглядеть ещё более глупо.

Что за безобразие, в конце концов?! Она принцесса или - так, прогуляться вышла по дворцу с саблей наголо и отвратительным настроением?! Это, знаете ли, чревато. Те, кто плохо себя ведут, будут жаловаться на головную боль, а искомый предмет, закатившийся, благодаря округлой форме и отсутствию мыслей, придётся искать по тёмным коридорам, под столами и прочими предметами мебели!

Вот такие мысли и эмоции могли лицезреть воочию все на милом личике кипящей наследной принцессы.

– Ваше Высочество, - у мужчины в каком-то притворном негодовании раскрылись глаза и вытянулось лицо, - как вы могли подумать о том, что я желаю позволить?!

Вопрос поставил в тупик всех - во всяком случае, никто не решился ринуться в полемику относительно того, "что пока ещё неизвестно". Или не успели решиться - мужчина буквально потащил девушку дальше, и вскоре хлопнула дверь.

В образовавшейся тишине прозвучал тихий голос маркиза:

– Ну, каков наглец...

Кто бы спорил. Деметре даже почудилось восхищение в его голосе.

Глава 6.

Худук.

– Эй, как там тебя, - бросила из-за дверей молоденькая служанка, опасливо стреляя глазками.

– Так и зови - Эй, - ворчливо отреагировал Худук, переворачиваясь на другой бок.

Был

всего лишь вечер, но он, изведшийся от переживаний и ничегониделанья, решил, что с вышеперечисленными недугами проще всего бороться сном. Как говорится: ляг поспи - и всё пройдёт. Воистину, эта была самая верная поговорка тёмных. И если люди претендовали на её авторство, то пусть идут в пасть дракона шеренгами и колоннами (имеются ввиду авторы). Рохле хорошо - тому казан еды поставь, и он с любой проблемой справится одним смачным чавканьем. А вот ему, взрослой, высокоинтеллектуальной особи мужского пола не самого последнего (в смысле роста!) народа, с подобными вещами бороться было гораздо сложней. Ну, опять же - в лучшем случае, сном.

Данные, которые они с троллем добыли у представителей "ночных", подвизавшихся бродячими миссиями, он слил хозяину постоялого двора. И хоть на каменной, как на заднице дракона роже того не дрогнул ни мускул, гоблин понял, что информация принята к сведению, а воспринята, судя по изменившейся походке, очень серьёзно. До того Гарч передвигался по своему хозяйству, будто гусь с подрезанной лапой, теперь же он дрыпал, словно молодой подраненный подсвинок. И вскоре у их подворья стали скапливаться серьёзные мужчины (не только люди), юноши помоложе мчались куда-то, подъехало несколько подвод, заваленных характерно звякающим грузом... А потом Худука попросили не путаться под ногами...

Его! Худука! Тёмного!!!

В который раз поражаясь собственной рассудительности, гоблин принял волевое решение, не вступать в дискуссию, не конфликтовать (налицо дурное влияние светлых!) и не спеша потащился наверх, в их комнату... Ну, понятно, зачем.

А тут какая-то непонятная человеческая самочка строит из себя храбреца (или храбрюшку?), не испытывает элементарного уважения к страшному тёмному, отвлекает его от приятного общения с подушкой, которое призвано заретушировать дурные мысли...

Эх, напугать её, что ли? Так лень...

– Чего тебе, девица?
– бросил он раздражённо.
– Давно не огребала по мягкому месту за излишне любопытство? И бесцеремонность?
– уточнил негромко сам у себя, словно смакуя слова.

– Так это...
– замялась.

– Говори уж, коврижка медовая, пока я добрый и не превратил тебя в жабу, - мордашка исчезла, из-за двери донёсся испуганный писк.
– Попробуй тут быть добрым, - пробормотал про себя недовольно.

С досадой сел на лежаке - сна как не бывало. И это после того, как он битый час вызывал его, как драный пустынный шаман тучку на небе!

– Вас спрашивают на заднем дворе!
– пропищали из-за дверей, потом донёсся дробный стук удаляющихся башмачков.

Первым порывом было - вскочить и, экономя время на обувании и умывании, нестись, сломя голову - чего-то почудилось гоблину, что это могли вернуться из города товарищи. Но он тут же понял бесперспективность этой мысли - и светлые, и Ройчи сами бы поднялись, не утруждаясь сопливыми посыльными. Что-то, видно, дремота навеяла и переживания. А может действительно друзья вляпались в нечто нехорошее - Худук не сомневался в их таком умении: попадать в передряги, но при этом пальму первенства он числил за собой - ну куда светлым тягаться с тёмным, им бы больше, соревнуясь в благородстве, симпатичную принцессу умыкнуть да пол королевства оттяпать, не то что разумные - антагонисты, представителем которых и был он, гоблин (ну и частично Рохля - но тому ещё расти до правильного понимания мира), который всё делает бескорыстно: и окружающих высмеивает, и наставляет на путь истинный различных спесивых драконов. Только, пожалуй, человек может с ним посоревноваться. Но люди сами по себе опасная раса. И тех, кто это вовремя не понял, давно уже черви сжевали.