Три вокзала
Шрифт:
— Это — мое оружие, — сказал Аркадий.
— Я учту это обстоятельство, — Гендлер удерживал пистолет.
— Ренко, — раздался голос отца Иосифа. — Ну ты и сукин сын…
Все замерли. Гендлер был ошеломлен. Никто никогда не слышал, чтобы отец Иосиф произнес хотя бы слово.
— Пистолет останется у тебя, — сказал отец Иосиф.
Решение было принято.
За каждым столом в комнатах отделений милиции разворачивался свой спектакль, за ним — своя драма. Убийцу наручниками приковывали к стулу. Сильно потеющий турист постоянно
Аркадий появился с пакетом бутылок холодной газировки. На третий день детоксикации обыкновенно выходил весь алкоголь, но Виктор был хитер, как дрозд.
— Добрался без проблем?
— Все — о’кей.
— Как прошла встреча?
— Слушание было по поводу увольнения со службы, а не по поводу временного отстранения от исполнения обязанностей.
— Ты шутишь?! — выпрямился Виктор.
— Они выглядели вполне серьезными. Было не похоже, чтобы они шутили.
— Ты уже не с нами?
— Простой цивильный теперь.
— Ну, такой уж и «простой»… Хочешь, я прибью Зурина? Правда. С огромным удовольствием.
— Не стоит, но я ценю твою заботу.
— Да-аа… Невозможно выиграть в этом гребаном мире. Давай сегодня вечером напьемся. Напьемся до потери сознания. Что скажешь?
Аркадий сел за компьютер Виктора. На его экране возникла красивая девица с пышными светлыми волосами и скандинавскими синими глазами. Она была укутана в волчью шкуру и такую же шапку. На заднем плане — луковичные купола собора Василия Блаженного пылали в золотом солнечном свете.
— Ты делаешь успехи, — заметил Аркадий.
— Отстранен, уволен. Ты же это так не оставишь.
— Пока нет.
Надпись на фотографии говорила — «Оксана Петрова, Venus International».
Тут же можно было посмотреть фото Оксаны Петровой не в студии — она лежит на спине посреди зала, голова — в луже крови, руки — на бедрах. Кожаные брюки и трусы спущены до лодыжек. Возможно, первая балетная позиция. Трудно сказать. Фотография сделана два года назад. Согласно примечаниям, какой-то бездомный мужчина признался в преступлении, а затем отказался от показаний.
— Похоже, ее ударили сзади, — заметил Аркадий.
— Да они забьют как скотину любую, пока не добьются признания, что ее трахнул сам царь…
Аркадий открыл следующий экран. Инна Устинова выглядела моложе своих тридцати двух лет. Инструктор йоги, дважды замужем, первый раз — за американцем, который обещал ей Малибу и Калифорнию, а привез в Коламбус, штат Огайо. Согласно ее записям в Facebook, встречалась только с русскими. Ее мечта? Танцевать в клубе «Нижинский»! Ее тело нашли полгода назад в водосточной канаве у собачьего вольера в Измайлово. Она была голой от пояса, без признаков насилия — очевидный случай передозировки. Ноги были раздвинуты, руки разведены, как крылья — похоже
— Вот так? — показал Аркадий.
— Именно так.
— Не третья позиция?
— Да. Это называется «срать по ветру».
— Venus International — известное модельное агентство?
— Я позвонил подруге. Она все подтвердила.
— Название могли бы поточнее придумать, — заметил Аркадий.
— Что ты имеешь в виду?
— Так, это не совсем правильно — Венера это нечто большее.
— Ты имеешь в виду…
— Точно.
— Большее…
— Да.
— Ладно, они обычно выступали в роли «частных моделей» дамского нижнего белья и все такое, несколько лет дела шли отлично.
— Разве этот «Venus» не был некогда брачным агентством? Красивые русские девчонки для одиноких американских мужиков?
— Когда «Venus» начинал, они пытались заниматься всем подряд. Я понимаю, на что ты намекаешь. Думаешь этих двух женщин что-нибудь связывало?..
— Интересно?..
— У Устиновой был Facebook. У нее куча друзей, но Оксаны Петровой среди них нет. Обе жили в Москве, но как-то параллельно друг другу, не пересекаясь.
— Они ходили в клубы?
— Да симпатичная девушка всегда может попасть в клуб. Такие модели, как Устинова — постоянные клиентки в «Нижинском» и в десятке других заведений. То есть, если Петрова была танцовщицей в «Нижинском», как и Вера, между ними могли возникнуть какие-то отношения, пусть и поверхностные. Но она не была там балериной. Ведь так.
— А она не пыталась?
— Что ты имеешь в виду?
— Была ли Петрова на просмотре перед тем, как не стать танцовщицей в клубе «Нижинский»?
— Ну, и что это нам даст?
— Ведь кто-то же сказал «да» или «нет». У ворот всегда стоит привратник.
— И что же?.. — Виктор изобразил озабоченного врача, которому предстоит сообщить мрачный прогноз. — Тебя поимели.
— Возможно, тебе придется кое-что выяснить.
— А ты сам не можешь прийти и притворится, что ведешь следствие.
— Я этим только и занимаюсь в последнее время.
— Они оставили тебе пистолет?
— Да.
— Есть шанс, что тебя восстановят.
— Возможно.
— Да, тебя окружили со всех сторон: ни полномочий, ни поддержки — сплошь враги. Ну, а чего ты ждал — кровь на тротуаре, а потом взрыв аплодисментов?..
Аркадий не задумывался об этом, хотя, если честно, немного ясности в этом вопросе не помешало бы. «Дверь открыта», — подумал Аркадий и решил рискнуть.
Обернутая в шелка мадам Иза Спиридонова, балетмейстер клуба «Нижинский», полулежала в шезлонге, по одну сторону — рассыпан опиум, по другою — бокал бренди. Окна в квартире выходили на Москву-реку. Но с тем же успехом они могли выходить на Сену — превосходные старинные французские вещи в шкафу из белого тополя, стулья, обитые бархатом. Букеты шелковых цветов. На столе — фотографии Колетт, Коко и Марлен с автографами. Фотографии молодого Спиридонова, танцующего с Руди и Барышниковым, — на рояле. Масса фотографий украшала стены — как будто она не очень доверяла своей памяти.