Три желания за жизнь
Шрифт:
Джинн понимал, что не сможет спокойно смотреть на это, однако и оставаться в коридоре был не в силах. Его тело казалось, перестало подчиняться разуму, действуя помимо его воли, как в страшном сне, когда знаешь, что с другой стороны находится то, что так сильно пугает, но все равно идешь и открываешь ее. Однако то ли какие-то крупицы контроля над иллюзией все же остались у него, то ли высшие силы решили проявить снисхождение, но когда он вошел свет в спальне уже потух и голоса затихли.
Мужчина, сопя в макушку, плотно прижимал к себе ЕГО Воробушка. И хотя это было совершенно невинно по сравнению с тем, что рисовал в своем воображении сходящий с ума
Не боясь всполошить засыпающих хозяев, Таяр громко вдыхал и выдыхал воздух, видя как с восстановлением контроля над своими эмоциями, иллюзия снова обретает четкость.
Двигаясь к кровати, он постоянно заставлял себя смотреть только на Рину, поскольку боялся снова сорваться. Темнота не мешала ему впитывать детали. Отметив, что Рина подстригла волосы, Таяр нахмурился. Ему эти короткие пряди, скрывавшие уткнувшееся в подушку лицо, казались настоящим кощунством. Опустившись на колени рядом с ней, так же как в их спальне, Таяр, забывшись, попытался отодвинуть обкромсанный локон, но у него не вышло. От раздражения на собственное бессилие здесь из горла вырвался гневный рык, но в этот момент, словно подчиняясь его мыслям, Рина повернулась, являя ему свою умиротворенную улыбку.
Таяру казалось несправедливым, что окунув его в неразбериху чувств, сама она даже в иллюзорном сне оставалась счастливой. Он никак не мог поверить, что в глубинах ее подсознания не сохранилось памяти о произошедшем в реальности, которая так или иначе должна была прорываться постоянным настораживающим напоминанием.
«Если бы ему удалось проникнуть глубже в ее мысли, то возможно…» - Джинн запнулся, с удивлением обнаружив себя в ритуальном зале рядом с Воробушком.
И она улыбалась ему! Не ехидно. А… с восторженным любопытством.
– Что это за место?
– Спросила Марина, заставляя Таяра чувствовать себя диковинным экспонатом, под ее откровенно изучающим взглядом.
– Разве ты не знаешь? – Удивился он, ощущая нарастающую дезориентацию, когда Рина, зажмурившись от удовольствия и слегка наклонив голову, смаковала шелестящее эхо его голоса, разносящееся по залу.
– У-м-м, скажи что-нибудь еще. – Повинуясь, только ей одной понятным мотивам и мыслям попросила она.
– Ты должна проснуться, Марина! – Таяр сделал шаг по направлению к джиннии. Он не прикасался, но практически нависал над ней, однако ее это, кажется, не смущало, даже наоборот привлекало. Наблюдая, как сверкающие чернотой глаза Рины, восхищенно замерев на несколько бесконечных мгновений, всматриваются в его, а затем лаской перебегают по нахмуренным чертам лица, Таяр сам испытывал, чуть ли не благоговение.
– Зачем? – Отмахнулась она.
– Ты такой красивый. У тебя черные глаза, а не карие. Ты знаешь? – Девушка напряженно сдвинула брови. – Твой образ всегда расплывчатый, неуловимый и далекий, но не сейчас. Почему?
– Эта иллюзия у…
– Да иллюзия, - Не дослушав объяснение, прервала она.
– И сон так короток. Я скоро проснусь среди своей семьи, и твой образ снова превратится в дымку, неясное скоротечное ощущение, которое забудется за повседневными заботами.
– Ты не понимаешь Воробушек! – Таяр, наконец, позволил себе сделать то, что так долго хотелось, и ладони привычно обожгло ее теплом. Он дал себе насладиться мгновением, и она, что удивительно, не прерывала
– Я знаю… Ты моя фантазия… Нереальная… - Кончики пальцев девушки порхали по его плечам, - недостижимая… странная… - По всей видимости, Рине так же, как и ему было трудно сосредоточиться на разговоре.
Таяр вглядывался в черты ее лица, силясь вспомнить, объяснить, ни замечая ничего вокруг, ощущая только жар, нарастающий с каждой секундой. Они уже были так близко друг к другу. Глаза в глаза, губы к губам, сердце к сердцу… Грудь обожгло жгучей болью, туманя их взгляды от невероятной близости, смывающей грани между ними.
– Нет, я реа… - Таяр не успел сказать, темнота и холод от утраты окутали его. – Нет! – Протест надрывным криком вырвался из пересохшего горла, и джинн, распахнув глаза, непонимающе уставился на склоненного над ним отца.
– Зачем? – Окатив Исиба гневным взглядом, он попытался сесть, но обессилено снова опустился на пол.
– Что зачем? – В таком же тоне ответил отец. – Зачем не позволил тебе угробить себя и Марину?
– Исиб выпрямился и, обойдя его, взял руку девушки, чтобы проверить пульс. – Если бы я не подоспел вовремя, то вы бы уже оба плавились в объятиях изначального пламени! – Он тяжело вздохнул и, вернувшись, присел перед ним на корточки. – Ты не считаешь, что это несколько преждевременно?
Таяр нахмурился, перспектива близкой смерти Марины его совершенно не радовала, да и сам он не торопился покинуть этот мир. Но, не смотря на слабость и непроходящую дрожь, он все же попытался возразить.
– Я не понимаю. Все шло хорошо. Мне удалось добраться до Марины, и еще немного, - одарив отца красноречивым взглядом, Таяр продолжил, - если бы не вмешательство некоторых, и я бы убедил ее разорвать иллюзию.
– Вижу, как убедил, - Губы Исиба вытянулись в тонкую линию, выражая его недовольство.
– Еще немного, и для ваших душ началась бы проверка, предшествующая обряду. И у меня нет уверенности, что вы с успехом прошли бы ее.
– Какой обряд?
– Таяр! Не прикидывайся, ты все понимаешь. Не мог не осознать!
– Венчание?! – В душе джинна поднялась паника.
Да, ему была необходима Марина, да, он боялся потерять ее. Ревновал. Безумно. Хотел, чтобы она принадлежала только ему… Желал… быть рядом с ней каждую минуту… Хотел маленькую проказливую светловолосую дочурку джиннию от нее! И ради этого готов был на все… потому что полюбил. Впервые за свою долгую жизнь полюбил по-настоящему. Но отец был прав – они были не готовы к обряду…
Исиб, все это время молча наблюдавший за ним, участливо спросил: - Вот скажи, зачем тебе понадобилось исполнять ее последнее желание? А?
Таяр внутренне ощетинился, выплескивая на отца свою злость и раздражение.
– А разве ты не для этого ее подсунул?
– Представь себе, нет! – Исиб одним резким движением встал, и протянул сыну руку, но Таяр, проигнорировав ее, опираясь на кровать, тяжело приподнялся сам. – Признаюсь, я не ожидал, что стихия выберет вас, хотя предполагал, что вы можете понравиться друг другу. Но даже если бы этого не произошло, все равно девочке требовалась основательная встряска, чтобы ее способности проявились, так как Ясмин искусственно блокировала их долгое время. Да и тебе не помешало взбодриться. И все бы было просто замечательно, если бы вы с Клидис все не испоганили!