Три жениха для попаданки
Шрифт:
Потому что жить не хочу без… Без Гевина, да. Пусть ему будет плохо. Хотя… Кому я вру? Не будет ему плохо. Вон, невесты стайкой жмутся в углу площади. Выберет себе одну из них и будет жить долго и счастливо.
А меня уже не будет.
И я никогда не увижу больше маму…
Три ступеньки на помост я преодолела без труда. И палачу улыбнулась. Спросила:
— Что мне надо сделать?
— Встань на колени, барышня, — неловко ответил здоровенный детина. — Головку вот сюда положь.
— Прощаю, — легко ответила я.
Опустилась рядом с пнём, обняла его руками. Наконец-то меня отпустили! Неосмотрительно, но и ладно. Всё равно бежать я не собираюсь.
Ах как неудачно голову повернула — прямо на балкон! Но отворачиваться вроде уже и неудобно… Ладони холодит шершавая кора дерева. Королева и король рука об руку смотрят на меня. Отсюда не разглядеть — какими взглядами. Рядом Арман и Фарусса, хоть у них всё будет в порядке. Андро нет. Наверное, ещё не отошёл от полнолуния. И Гевина нет. Не ожидала… Думала, будет смотреть, хоть последний взгляд его поймаю…
— Девица Ксения Лайн, обвиняемая в колдовстве, в угрозе причинения смерти королевской семье, в брачной интриге и подделке собственной личности, приговорена к смерти через обезглавленье!
Громкий голос глашатая заставил вздрогнуть. Толпа зашевелилась, загудела. Глашатай откашлялся и продолжил:
— Его Величество король Игнас Второй Бербейн милостью своей дарует девице Лайн последнее слово!
Вот те раз.
Странно. Я думала, король мне, наоборот, кляп пропишет, чтобы лишнего не сболтнула… Но раз уж можно говорить, я скажу.
А что я им скажу?
Палач наклонился слегка и подсказал шёпотом:
— Скажи им, что ты раскаялась. Помолись, что ли… Легче станет.
Я вздохнула. Угу ага. Раскаялась в чём? Да и если я начну говорить про Богиню, всё равно не поверят.
— Спасибо тебе, маленькая грустная Богиня, — сказала я негромко, — за то, что дала мне возможность увидеть этот мир. Извини, что не оправдала твоих надежд… Освободить кого-то от рабства можно, только если он хочет быть освобождён.
Я помолчала и добавила:
— Спасибо вам всем, что были любезны со мной. И прошу прощения у тех гвардейцев, которых случайно задела магией, защищаясь.
Обвела взглядом толпу, в которой послышался ропот, и кивнула. Всё. Хватит.
Король сделал знак, и палач ухватился за ручку топора, примерился. Сказал мне деловито:
— Головку положи на сторону. И не бойся, барышня, я с одного удара всё сделаю.
— Спасибо, — пробормотала я, укладываясь щекой на гладкий в трещинках спил. Прощайте… Все… Господи, хоть бы это случилось мгновенно!
Перед глазами промелькнула красная форма, и я даже не успела рассмотреть лицо, хоть оно и показалось знакомым.
— Не думал, что ты положишь голову на плаху!
— Не думала, что ты всё-таки придёшь, — ответила из вредности, но в душе распустилось что-то большое, тёплое и пушистое, как цветок одуванчика. Гевин…
— Как можно нарушить данное слово? — фыркнул он. — И я не хочу, чтобы ты умерла! Вот такой каприз!
— Именем короля приказываю вам, принц Гевин, спуститься с эшафота! — то ли глашатай, то ли распорядитель, дядька был взволнован и напуган.
Гевин, не поднимая головы, сердито возразил:
— Именем короны приказываю вам остановить казнь!
Палач хмуро глянул на глашатая и пожал плечами, оперевшись на рукоять топора. А я заметила движение у края помоста — маги группировались между красных мундиров, активируя радужные ладони. И сказала Гевину:
— Они не допустят этого… Нас убьют обоих.
— Ксения, я готов разделить с тобой и жизнь, и смерть, разве ты не поняла? — усмехнулся принц.
— Зачем тебе это сдалось? — спросила с замирающим сердцем. Гевин ответил, потёршись щекой о моё лицо:
— Люблю тебя, вот и сдалось.
Тёплое и пушистое в груди стремительно выросло до размера маленькой атомной бомбы, затомило, зажгло привычно. Я выдохнула, закрыв глаза, понимая, что лежу между Гевином и пнём неизвестного баобаба, а потом с улыбкой, сознательно выпустила магию наружу.
Они хотели нас разделить, но этот финт ушами не удался. Не знаю, как мы оказались на ногах, не знаю, как вышло, что над нами, гудя и потрескивая, открылся голубоватый купол, не знаю, что мне кричал Гевин… Но меня пёрло от чувства защищённости и от того азарта, который открылся внезапно во всём теле. Маги окружили эшафот, пытаясь своими щупальцами пробить защиту. Их радужные ладошки уже просто стреляли в купол сгустками магии. А мы держались за руки, спина к спине, и, стиснув зубы, пытались устоять.
— Уничтожьте её уже наконец!
Отчаянный крик короля напугал меня. Я видела, как он схватил старшего сына за плечо, с гримасой ненависти на лице. Ох, Арман! Он сильнее сильных магов! Если он вступит в борьбу, нам конец!
Но старший принц совсем неожиданно встал на нашу сторону. Отступив в глубину балкона, скрестил руки на груди, поднял подбородок в отказе. Прекрасный принц из сказки, который всегда поступает по велению сердца, а не долга! А я думала, он зануда…
Но силы наши иссякали. Вдвоём против пятнадцати магов и туевой кучи гвардейцев — это совсем-совсем не честно! Гевин сильнее сжал мою руку и громко сказал: