Трибунал
Шрифт:
Однако, к его немалому удивлению, подобный угол зрения на случившееся был исключительно его собственной прерогативой. Ну и, наверняка, так ещё думали адмирал Таугвальдер и Воин. А вот все прочие отчего-то продолжали и продолжали по этому предельно простому на взгляд контр-адмирала поводу спорить и не соглашаться.
Это всё несказанно бесило.
Потому что вместо вожделенного для любого вояки героического спуска флага на закате с орудийным салютом и дружным открытием кингстонов на поверку выходила какая-то штатская ерунда с вялотекущими переговорами
Вот за что ему всё это наказание!
— Очередной раунд разве не отложили на сорок восемь часов?
— Ну… — Сададзи замялся. — Пока вы тут симуляции гоняли, Адмиралтейство всё-таки согласовало вопрос участия Конклава в переговорах.
Адмиралтейство в своём духе. Согласовали они, понимаете ли.
Контр-адмирал вновь остро почувствовал подступающее раздражение.
— Только не говорите, что они всё-таки настояли на присутствии Воина на борту. Мне кажется, или операторы «Тсурифы» никогда не согласятся на подобное соседство?
Никакое оборудование не выдержит подобного соседства. С тем же успехом станцию можно было прямо сейчас закрывать.
— Нет, что вы, его «Лебедь» уже покинул ЗВ.
— Но вы же сказали… хотя да, понятно, — осёкся контр-адмирал, — они умудрились достать очередной туз из рукава. Кто на этот раз прибавился в нашем погорелом цирке?
— Мне казалось, вам стоит взглянуть на это, сорр, — мягко намекнул штаб-капитан.
Сададзи был прав, что припёрся. С гостями тут следовало держать ухо востро. Но откуда у него завелась эта дурацкая привычка повсюду разводить таинственность и постоянно темнить?
— Апро, штаб-капитан. Вы свободны, встречаемся в конференц-зале через ноль-пятнадцать-мин, и приведите туда майора Акэнобо, пусть вместе с нами поприсутствует, чувствую, это может быть интересно.
Лишь проследив, что люк его каюты плотно отгородил назойливого навигатора, контр-адмирал выдохнул. Новости были и правда хорошие. Если Финнеан и опасался чего-то вроде трибунала по поводу собственной персоны, то исключительно по вот этой самой причине. Оказаться один на один перед лицом Воина, приказа которого он посмел ослушаться — даже подумать о подобном было неприятно.
Кто бы ещё сказал, почему таковой приказ вообще должен быть принят к усмотрению. Ни в одном статуте Адмиралтейства — контр-адмирал не поленился сделать специальный запрос — не было никаких указаний о том, что Флот так или иначе находится в прямом подчинении Конклава.
От этого не становилось легче. Как не было легче и от того, что ни одна живая душа так и не сумела неопровержимо доказать, где и с какими намерениями означенный Воин пребывал в период от начала барража между Воротами Танно и Скоплением Плеяд вплоть до собственного прибытия в огне и пламени, когда бросился тот с гневным улюлюканьем вослед покидающей квадрант потрёпанной четвёрке крафтов Лидийского крыла во главе с флагшипом под его, контр-адмирала Финнеана, командованием.
И чем дольше контр-адмирал размышлял над случившимся,
Куда уж хуже.
Выдохнув, контр-адмирал застегнул парадный китель и решительно ступил на общую палубу, по привычке сперва оглядев бесконечную пустую анфиладу пустующих кают, изгибавшихся налево и направо от него по широкой дуге. Ни одной живой души. С этим надо было что-то делать. Иначе всё зря.
— Я вижу, вы куда-то спешите, контр-адмирал?
Женский голос, кажется, исходил из пустоты, и лишь если внимательно присмотреться и чуть скосить глаза, на самом краю поля зрения начинало мерцать нечто вроде контура человеческой фигуры.
— Я вас знаю?
— Что вы, нас ещё не представили.
Ясно. Точнее, ни черта космачьего тут не ясно.
— Так это вы прибыли на «Лебеде» Воина?
— Разумное предположение. И да, и нет, — непонятно ответила тень. К чему вообще эти странные прятки?
— Почему я вас толком не вижу?
Тень фыркнула в ответ.
— Перестаньте пользоваться своей аугментацией, контр-адмирал. Я понимаю, что для вас это непросто, но других рецептов я вам дать не могу.
Контр-адмирал послушно сосредоточился и, нарочито таращась мимо пометок дополненной реальности и инфоканалов станции, попробовал ещё раз. На этот раз глядя в пространство собственными подслеповатыми ввиду полной бытовой бесполезности биологическими глазами.
Она и правда была там. Женская фигура на станции, населённой почти исключительно искусственнорождёнными «тинками» без специальных признаков пола. Её обтягивающий кабинсьют как бы нарочно подчёркивал вторичные половые признаки, как и яркая красная помада на губах.
Как он её вообще мог не заметить посреди пустой галереи?
— Теперь стало понятнее. Вы, стало быть, тоже Избранная.
Поменяли шило на мыло, а сопло на дюзу.
— С чего вы так решили?
Контр-адмирал пожал плечами. Чего объяснять очевидные вещи.
— Только Избранные в наше время избегают аугментации.
— Ну почему же, секта пуристов вполне распространена среди миров Большой Дюжины.
— Стало быть, вы сектантка? Не очень вы на неё похожи.
Хотя, этот нарочитый гендерно-агрессивный фенотип, пожалуй, подходит.
— А вы тут, я смотрю, горазды стали вешать ярлыки.
— Так точно. Обстановка способствует.
— Не мы такие, жизнь такая?
Осталось только плечами пожать.
— Не могу знать. Была бы на то моя воля, всё бы уж давно закончилось.
Незнакомка в ответ отчего-то желчно усмехнулась.
— Да уж наверное. Дайте угадаю, вы бы предпочли сдаться, контр-адмирал?
— Скажем так, я не могу вам передать, с каким несказанным удивлением я встречаю каждые новые корабельные сутки не под конвоем.