Тридцать лет среди мертвых
Шрифт:
Что говорит Библия? «Разве не знаете, что вы храм Божий, и дух Божий живет в вас?» «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем». Согласно вашим проповедям вы бы уже давно должны были найти Бога. Но этого не случилось. Учение Иисуса содержит в себе чудесные истины, но их неправильно понимают. Ведь легче проповедовать о том, что Иисус умер за наши грехи, и мы тем самым будем спасены; и все будет в полном порядке.
Дух. Если я мертв, тогда я должен увидеть Бога.
Врач. Вы никогда не «увидите» Бога. Бог – не человек, сидящий на троне. Бог – Дух,
Дух. Нет, но я ее слышал.
Врач. Вы любили свою жену и семью?
Дух. Да, конечно!
Врач. А вы видели когда-нибудь эту любовь? Если вы понимаете закон любви в высшем смысле этого слова, вы поймете, что Бог есть любовь. В этом, собственно, и состоит учение Иисуса.
Дух. Но мы должны учить так, как делал это я. Миссис В., вы думаете, что я делал это неправильно?
Врач. Но она же вышла из вашей церкви.
Дух. Она уехала.
Врач. Но какое-то разумное зерно должно в этом быть, вы же сами – лучшее доказательство этого.
Дух. Я и подумать не мог, что кто-то из-за такой ерунды может уйти из церкви.
Врач. Вы сами – лучшее доказательство того, что это не ерунда, потому что говорите сейчас через медиума. Посмотрите на эти руки, они – ваши? У вас было обручальное кольцо?
Дух. Но это же женское кольцо.
Врач. Вы находитесь в теле моей жены.
Дух. Как же я туда попал?
Врач. Вы – невидимый дух. Мы не можем вас видеть, и вы говорите устами моей жены. Это не убеждает вас в том, как мало вы в действительности знаете о законах жизни, любви и потустороннего мира?
Дух. Мне все кажется таким странным. Было время, которое теперь я вспоминаю – моя память постепенно возвращается ко мне. Я вспоминаю, что погиб при несчастном случае.
Врач. Когда вас ударил поезд, вы лишились тела.
Дух. Я помню, что пошел домой и оставался там, но моя жена совсем меня не замечала.
Врач. Ваша жена даже и не знала, что вы дома, ведь для нее вы были невидимым.
Дух. Я хотел поговорить с ней и детьми, но они совсем не замечали меня, и я понял, что все мои попытки бессмысленны. Я молился – вновь и вновь. А потом ушел от жены и не смог найти дороги назад. Так я расстался с ней, и все было весьма странно.
А потом я попал в эту людскую толпу, и она стала постоянно преследовать меня. Я хотел снова вернуться домой, и когда я, наконец, счастливый, нашел свой дом, то заговорил с женой и детьми. Но никому до меня не было дела, они не отвечали мне и совсем меня не замечали.
Я хотел прикоснуться к своей жене, но моя рука просто прошла сквозь нее. Я снова заговорил с ней, но она не ответила. Тогда я опять ушел и попал в эту толпу. Там я и остался, пока не очутился в аду.
Нас было так много, мы были стиснуты как селедки в бочке. Один шел вплотную за другим, а потом меня вытолкнули вперед. (Он
Врач. Вы были в магнетической ауре этой дамы (миссис А.), вошли с ней в контакт и в конце концов овладели ее телом.
Дух. Как же мне это удалось?
Врач. Я отвечу на ваш вопрос вопросом с прямотой истинного янки. Как вам удалось забраться в это тело? Вот видите, как мало вы знаете о тайнах Бога. Вы проповедовали только некие формулы веры, сами не понимая истины.
Дух. Когда ходишь на семинары и заучиваешь там то, чему тебя учат, тогда приходится именно это и проповедовать – хочешь ты этого или не хочешь.
Врач. Вы согрешили против Святого Духа, ведь лучшее «я» подсказывало вам, что это было неправдой. Иисус не учил тому, что вы проповедовали.
Дух. Я не был очень удачливым священником (позже мы получили подтверждение этого заявления), как, впрочем, и многие другие. Ведь моей паствы становилось все меньше, это приводило меня в уныние, и я думал, что все бесполезно.
Казалось, никому не было дела до моих проповедей. Я был очень обескуражен и уже подумывал о том, а не бросить ли все это.
Врач. Почему же вы этого не сделали?
Дух. Если говорить правду, почему я этого не сделал, то я скажу: мне же нужно было кормить семью. Но как проповедник успеха я не имел.
Я жалел, что стал священником, лучше бы выбрал какую-то более практичную профессию; тогда бы я прожил более счастливую жизнь. (Позже мы узнали, что этот умерший во время земной жизни то же самое говорил своему коллеге.) Я слишком мало заботился о жене, а она была такой хорошей женщиной. Мой доход был невелик, а если нужно кормить семью, зарабатывая на жизнь проповедями, то это крайне трудно, если не получаешь от своих слушателей никаких знаков ободрения. Многие, очень многие были мной недовольны. Когда я всходил на кафедру, сердце мое было где-то далеко, потому что я знал, что никому из присутствующих не было до меня дела. Я был несчастен, часто думал, что в молодости лучше бы не учился в семинарии, а выбрал нормальную, практичную профессию. Теперь я все вижу совсем в ином свете. Я был слеп, а теперь вижу, что сильно заблуждался. Мне нужно было бы пойти иным путем. Все были мной недовольны, и епископ посылал меня, несчастного молодого человека, с одного места на другое. При этом иногда мне недоплачивали жалованье за целый месяц. Мне даже несколько раз приходилось занимать деньги, чтобы оплатить очередной переезд.
В конце концов мне надоело то и дело переезжать с места на место. Только я находил в каком-то городке двух-трех друзей, как снова приходилось куда-то ехать, и это только еще больше приводило меня в уныние.
Наконец мне достался дом, и я решил в нем остаться. Я сказал им (моим руководителям): если я им не нужен, если у них нет для меня заданий, я пойду работать.
Я никогда не мог собрать достаточно денег, чтобы как следует содержать свою семью, потому что меня слишком часто переводили с места на место. Епископ посылал меня из одного города в другой. Разве это нормальная жизнь? Я бы не пожелал своему злейшему врагу быть священником. Это настоящее испытание для человека.