Тридцать лет среди мертвых
Шрифт:
Все ненадежное, неправдивое, лживое и обманчивое в спиритизме имеет в первую очередь потустороннее происхождение. Медиумические явления – все до одного подлинные проявления обитателей потустороннего мира. Возможности для таких проявлений весьма доступны и встречаются повсеместно, так что вообще не стоило бы для достижения этой цели прибегать к обману. Подлинности таких сообщений, исходящих от духов, ни в коей мере не опровергает тот факт, что эти сообщения зачастую бессодержательны, пусты, нелепы, бестолковы, даже лживы и злонамеренно вводят людей в заблуждение. В них логическим образом отражается вся убогость положения, в котором находятся мятущиеся духи земной сферы и низших регионов промежуточного царства вследствие их безумия, незрелости, невежества, необузданности инстинктов и порочности.
Содержание таких посланий не стоит практически ничего. Пришли они к нам через руку (автоматическое письмо) или уста медиума, – их не принято считать проявлениями духов. Сообщения духов, полагают особо умные люди, должны отличаться выдающимся объемом знаний и мудрости, а такие
То есть от медиумических сообщений духов a priori нельзя ожидать высокой мудрости. Однако из них в любом случае и при всех обстоятельствах можно почерпнуть весьма весомую информацию. Дело в том, что действие закона развития, по которому последовательно, шаг за шагом вся органическая жизнь продвигается по пути эволюции, не прекращается и после смерти, так что духовному человеку в потустороннем мире приходится продолжать свое развитие именно с той точки, в которой смерть оборвала это развитие в этом мире. Процесс смерти, сбрасывание бренной оболочки, не отнимает у мудрого его мудрости, но не делает из глупца мудреца, а оставляет его в его привычной глупости.
Это царство низших, незрелых духов по всей своей сути и состоянию является областью бедствий и поприщем для миссионеров, достойным внимания как духовных пастырей, так и врачей-психиатров.
Католическая церковь осознает свой долг по отношению к этой области бедствий и старается «погасить» его заупокойными службами – службами за упокой души. Протестантская церковь тоже знает молитву об усопших, сохранив в поминальном песнопении и в празднике поминального воскресения остатки культовых обрядов, с помощью которых католическая церковь оказывает поддержку душам, ушедшим в мир иной.
Тот факт, что заупокойная служба и прочие церковные, как и личные, виды молитвы (заступничества) за умерших могут в значительной мере помочь усопшим, подтверждается многочисленными свидетельствами. Правда, в этой книге они в расчет не берутся. Однако такие молитвы могут помочь лишь тем умершим, которые хотя бы в какой-то мере осознают, сколь они несовершенны и как сильно нуждаются в помощи. Но ведь есть очень много ушедших в мир иной душ, против тяжелого безумия и глухого невежества которых все виды такой духовной помощи бессильны. Как видно из отчетов доктора Викланда, продвинутые духи-помощники тоже тщетно пытаются привести таких несчастных усопших к осознанию перемены их жизненной ситуации. Чтобы в таких сложных случаях добиться поставленной цели, духипомощники ищут поддержки людей-медиумов, живущих на этом свете. Далее мы узнаем, что некоторым совсем уж заблудившимся безумцам нельзя помочь иначе, как дать им еще раз тесно соприкоснуться с грубоматериальной земной, человеческой телесностью. Этой цели как нельзя лучше служат контакты, в которые умершие вступают с медиумами. Особенно полезными для умерших людей будут разъяснения благосклонного и знающего помощника, каким был доктор Викланд в своих диалогах с изгнанными духами одержимости.
Сильная привязанность души к грубоматериальному земному телу чрезвычайно важна для ее обучения и воспитания. Строгая ограниченность всякой земной материи неизменными законами природы явно предоставляет наилучшие возможности для того, чтобы удерживать в определенных рамках склонные к безудержному разгулу души и даже принуждать их к некоторой понятливости, обуздывать их инстинкты и втолковывать им начатки закономерного порядка. Тело – это внешняя твердая оболочка, в которую душа заключена во время земной жизни. В совершенно одностороннем материалистическом взгляде на жизнь тело вообще играет роль единственно надежной основы существа человека, а душа считается всего лишь функцией тела, которая со смертью тела прекращается. То, что это не так, тому имеется такое изобилие фактических доказательств, что только невежество или закоснелость еще как-то могут поддерживать это изжившее себя материалистическое убеждение.
Лишившись вследствие физической смерти оболочки, на которую опиралась, душа становится беспомощной, если при земной жизни она не научилась следовать велениям своего «внутреннего вожака», обитавшего в самых глубинах ее нутра, чей голос как тревожащая совесть не мог остаться ей неизвестным. Слушалась ли она этого вожака, и если да, то в какой мере поддавалась его воспитанию – на эти вопросы красноречиво отвечает судьба души после смерти тела.
Очень важно познакомиться с этим внутренним вожаком поближе. Мы называем его «духом» человека. Это «дух в собственном смысле этого слова». Именно он имеется в виду в Библии, когда человеческое существо определяется как «дух и душа и тело во всей целости». И что же он из себя представляет, этот дух? Прежде всего – крайнюю противоположность грубоматериальному и бренному телу, противоположность во всех отношениях. Насколько близко и грубо осязаемо
Немного, очень немного можно сказать о столь недоступном далеком вожаке внутри нас, но и этого достаточно, чтобы понять его выдающееся значение. Ему присущи все те качества, которые отличают человека от животного. Душа есть и у животного, и у человека. То, что поднимает человека над животным, проистекает из более возвышенного источника – духа. Способность к высшему познанию, разум, способность судить обо всем, огромный мир высоких мыслей и умозаключений, совесть, чувство ответственности, сознание самого себя и сознание того, что собственное бытие связано с окружающим его миром, также зависят от некоего высшего творца. Все эти способности, проистекая из духа естественного (природного) человека, даются ему как выражение сокровенного творческого источника жизни. А высокоразвитый религиозный ясновидящий – спасибо ему за это – в завершение всех умозаключений может наглядно показать нам, что этот дух является человеком прекрасным на вид, сильным и ослепительно красивым. Дух – это Ангел, не имевший до того, как стал человеком, ничего общего с нашим земным миром, а затем пришедший сюда, чтобы надеть на себя душу как сорочку и тело как верхнюю одежду для путешествия по этой Земле. Ясновидящий уже в существе новорожденного ребенка провидит этого Ангела – совершенного человека на вершине жизни, то есть видит юношу или девушку, хотя их земные одежды – душа и тело – еще имеют детские размеры. Он, этот Ангел, остается внутренним вожаком человека, ожидая, что в ответ на его увещевания душа человека обратится к нему и навсегда подчинится его водительству. Если душа поступает именно так, то смерть и, стало быть, сбрасывание тела в конце жизни для нее не потеря, а путь к свободе и все возрастающему блаженству. Но если душа одурманена физическими ощущениями, если ее помыслы и устремления направлены вовне, если даже разочарование в скоротечных и пошлых земных наслаждениях не подвигает ее к тому, чтобы обратиться к более высоким и стабильным благам, находящимся внутри нее самой, то после смерти, лишившись тела, она беспомощно озирается в темноте. Ведь для восприятия естественного земного света у нее уже нет глаз, а свет духа для ее неопытных внутренних глаз слишком ярок, чтобы что-то разглядеть. И вот душа, ослепленная этим светом, закрывает «внутренние глаза» или отводит взор, продолжая смотреть в привычном направлении, то есть вовне, в суету земного мира, которому она уже не принадлежит, но с которым она никак не может расстаться.
Неисчислимые толпы таких беспомощных душ, более или менее темных существ почти бездуховного нижнего мира, где царит дикий беспорядок, в поисках опоры и помощи все время стремятся прилепиться к нам, земным людям. Спиритистам даже не нужно вызывать этих духов. Мучительная потребность обмена сообщениями в низших потусторонних сферах, без сомнения, гораздо сильнее, чем у людей, живущих в этом мире.
Человечество, в абсолютном своем большинстве даже не подозревая об этом напоре, позволяет этим несчастным обременять себя уймой страданий, бедствий и несчастий. При всех заболеваниях, характеризующихся более или менее явными нарушениями нервного и душевного равновесия, влияние духов играет значительную роль. И все так называемые душевнобольные сегодня, как и во времена земной жизни Христа, – это одержимые, из которых можно изгнать нечистых духов, если сведущий помощник знает верные средства и пути, ведущие к исцелению. Наши клиники для умалишенных можно было бы, не прибегая к преступным деяниям, полностью освободить от их обитателей и вернуть их всех за незначительными исключениями к нормальной жизни, если бы наши психиатры согласились учиться на удачных примерах доктора Викланда. Правда, для этого им понадобилось бы в корне изменить свое мировоззрение и взгляды на жизнь, с тем чтобы они лучше отвечали фактическому положению вещей, нежели современная медицинская наука.
Так же решительно и неотложно, как, с нашей точки зрения, нужно утверждать и продвигать дело планомерной помощи душевнобольным по методике Карла Викланда, необходимо в то же время возразить на весьма возможное, но ошибочное предположение, что мы предлагаем нечто вроде врачебного экзорцизма как панацею от всех психических расстройств и заболеваний.
Заражение инфекционной болезнью зависит не только от наличия определенных бактерий, а, собственно, в гораздо большей степени от того, достаточно ли в организме защитных веществ или он слишком слаб, чтобы отразить атаку. Так же и при «инфицировании души» влиянием чуждого ей духа решающую роль играет не существование духов как таковое, а – в гораздо большей степени – состояние здоровья, общая физическая и моральная крепость человека, подверженного этой угрозе. Беспорядок и слабость как в душе, так и в теле могут открыть одержимости доступ в наш внутренний мир.