Тридцать минут под прицелом
Шрифт:
— Разве? У меня нет времени на пустые разглагольствования.
— Почему же пустые? — спросила я, теряясь в догадках относительно того, чем может быть занят вдовец в этот поздний час. — Мне надо задать вам несколько конфиденциальных вопросов…
— Я сказал вам все, что мог. Работайте!
— Не все, вы умолчали о том, что у вас нет алиби. — Я не смогла удержаться от того, чтобы не уколоть заносчивого чиновника.
Моя осведомленность произвела нужное впечатление на Басманова: он закашлялся. Пришлось брать инициативу в свои руки:
— Я настаиваю на встрече и желательно в нерабочее
— Гм, признаю, сегодня было не самое удачное время для встречи, но я тут совершенно ни при чем. Я попросил секретаршу найти мне хорошего частного детектива и договориться с ним о встрече. Она и пригласила вас в офис, к тому же за полчаса до очень важного совещания, — оправдывался Басманов. — Нам действительно надо встретиться. Только завтра у меня весь день расписан до глубокого вечера, а сегодня уже поздно…
— Всего-то девять вечера. Детское время! Я могла бы к вам сейчас приехать.
— Нет! — вскричал Андрей Георгиевич. — Нет, лучше давайте встретимся в городе. Уговорили, я могу прямо сейчас сесть в машину и минут через пятнадцать уже буду в центре.
— Хорошо, — сразу же согласилась я.
«Очень непоследовательно ведет себя Андрюша, словно чего-то или кого-то боится. Неужели разоблачения? Не отвечал, пока не узнал, что это я. Впрочем, и со мной-то не очень хотел разговаривать, пока я не ошарашила его своей осведомленностью. А главное — боялся пригласить меня домой. А вдруг второй брак показался Басманову ошибкой и он решил избавиться от Натальи? Конечно, развестись проще, тем более детей нет. Но, может, существуют какие-то обстоятельства, о которых я пока не знаю, — надо признаться, что интрига нарастала. Ладно, послушаю, что скажет Андрей Георгиевич. Я не буду стесняться задавать ему вопросы, несмотря на то, что он мне платит. Не люблю, когда меня используют».
Глава 6
Темно-синий «Рено Меган» припарковался рядом с моей «девяткой» минуты через две после того, как я заглушила мотор, остановившись на Театральной площади около главного корпуса Научной библиотеки. Выйдя из машины, я не спеша докурила сигарету и пересела в басмановскую иномарку. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Вдовец первым отвел взгляд, словно мальчишка, уличенный во лжи.
— Откуда вы узнали о том, что у меня нет алиби? От следователя? — спросил Андрей Георгиевич.
— Это профессиональная тайна. — Выдавать Веронику, которую он недолюбливал, я не собиралась.
— У вас не должно быть от меня тайн, — назидательным тоном сказал Басманов, изучая глазами приборную панель, словно никогда раньше не видел ее.
— И у вас тоже не должно быть от меня тайн, — со всей серьезностью сказала я своему клиенту, откровенно рассматривая его профиль.
— Вы не адвокат, а частный детектив, — заметил Андрей Георгиевич. — Дело в том, что я хочу, чтобы вы вели свое независимое расследование, не опираясь на материалы официального следствия. Оно ко мне относится предвзято, на то есть свои основания, уж поверьте мне…
— Я как раз иду своим путем и со следователем, невзлюбившим вас, пока не пересекалась. Но если понадобится, то
— Что вы себе позволяете! — возмутился мой клиент. — Это просто неслыханно! Я вас нанял, и вы же еще меня обвиняете в убийстве собственной жены.
— Я вас ни в чем не обвиняю, а только пытаюсь найти ответы на вопросы, которые меня интересуют, — как можно мягче сказала я.
— Какие, например? — спросил Басманов после некоторой паузы и бросил на меня беглый настороженный взгляд.
— Почему вы испугались пригласить меня к себе?
Мне казалось, что Андрей Георгиевич будет отмалчиваться или юлить, но он ответил достаточно бойко:
— Я собираюсь выставить свою кандидатуру на выборах мэра, поэтому моя репутация должна быть безупречной. Что подумают обо мне соседи, если увидят, что через несколько дней после смерти супруги ко мне пришла молодая красивая девушка? Я — человек публичный, а потому каждый мой шаг на виду. Всем не станешь объяснять, что вы — частный детектив, а «черные пиарщики» сразу толкнут эту информацию в СМИ, да еще приукрасят самыми пикантными подробностями. Кстати, именно мой основной соперник, он же сосед, и надоумил следователя поинтересоваться моим алиби.
— А где вы на самом деле были в момент убийства?
— Конечно, дома. Где же еще? Я отвез жену в салон красоты и вернулся домой. Ко мне никто не приходил, а у домработницы был выходной… В начале одиннадцатого позвонил Владимир Валентинович со страшным известием, и я сразу же выехал туда. — Руки, которые Басманов держал на руле, задрожали, и он спрятал их, сложив на груди. — Мы еще Наташу не похоронили, а следователь уже стал задавать мне дурацкие вопросы.
— Какие? — сочувственно спросила я.
— Почему не был на банкете? Кто меня видел? Никто! Почему-то никто не видел, как я вернулся домой! — грозно крикнул он. — Татьяна, я нанял вас, чтобы настоящий преступник был поскорее найден и с меня сняли все подозрения. Мне сейчас совсем ни к чему скандалы, и мне очень-очень тяжело без Натальи… Вам что-нибудь удалось выяснить?
— Я пока не знаю, по какой причине Наталья ушла с вечеринки, но почти уверена, что преступник напал на нее где-то по пути, а не в гараже. — Я внимательно наблюдала за реакцией Басманова, в искренности которого все еще сомневалась. Он смотрел сквозь лобовое стекло куда-то вдаль, при этом его правая скула нервно подергивалась. — Наталья, наверное, смогла вырваться, но сломала каблук и порвала платье. Естественно, в таком виде она не могла ехать домой и, вероятно, решила укрыться в гараже, но там-то злоумышленник ее догнал и через порог нанес смертельный удар ножом.
— И откуда же вы это все взяли? — Басманов окончательно потерял самообладание. — Бред какой-то! Вы хоть сами понимаете, что несете чушь? Если бы все было так, то наверняка нашлись бы свидетели. Нет, все происходило в гараже, только преступник тщательно убрал за собой все следы.
— Андрей Георгиевич, вы так уверенно мне возражаете, словно сами там были и все видели.
— И вы туда же! Похоже, мне надо искать другого детектива! — Щеки Басманова побагровели, а ноздри стали неестественно раздуваться.